вы знаете. Противная ночь. И эта девочка, не намного старше чем я, была самостоятельна в то время, прибыла, пошативаясь и стараясь делать прямые шаги. Хорошо что она не была первая. Мы приняли ее, и она родила ребенка в течение часа. И умерла она уже через час после родов.

Госпожа Коул кивала выразительно и приняла еще один щедрый большой глоток джина.

Она говорила что — нибудь прежде, чем она умерла? — спросил Дамблдор. — Что — нибудь об отце мальчика, например?

— Теперь, как это случается, она и сделала, — сказала госпожа Коул, которая, казалось, скорее наслаждалась теперь, с джином в руке и нетерпеливой аудиторией для своей истории. — Я помню, что она сказала мне, — Я надеюсь, что он напоминает своего отца, и я не буду лгать, она была права надеясь на это, потому что она не была никакой красоткой — и затем она сказала мне, что его нужно назвать Томом, для его отца, и Maрволо, для ее отца — да, я знаю, забавное имя, не так ли? Интересно, она была из цирка, но тем неменее она сказала, что фамилией мальчика должна была быть Риддл. И она умерла вскоре после этого, так больше ничего не сказав.

— Хорошо, мы назвали его также, как она сказала, это казалось настолько важным для бедной девочки, но никакого Тома, ни Марволо, никого с фамилией Риддл никогда здесь не было, чтобы искать его, ни одной семьи вообще, так что он остался в приюте, и он остался здесь с тех пор.

Госпожа Коул помогла налить себе, почти рассеянно, к еще здоровой мере джина. Два розовых пятна казались высокими на ее скулах. Тогда она сказала, — Он забавный мальчик.

— Да, — сказал Дамбледор. — Я думал, что он мог бы быть.

— Он был забавным ребенком также. Вы знаете, что он никогда не кричал. И затем, когда он стал немного старше, он стал…странным.

— Странным, каким образом? — мягко спросил Дамблдор.

— Хорошо, он…

Но госпожа Коул переместила короткий, и не было ничего расплывчатого или неопределенного в ее любознательном взгляде, она стреляла Дамблдора по ее стакану джина.

— Вы говорите, он определенно получил место в вашей школе?

— Определенно, — сказал Дамблдор.

— И ничто, как я говорю, не может изменить это?

— Ничто, — сказал Дамблдор.

— Вы забирете его, во что бы то ни стало (или по-любому)?

— По-любому — повторил серьезно Дамблдор.

Она смотрела искоса на него, как если бы решая, можно ли действительно доверять ему. Очевидно она решила, что она может, потому что она сказала во внезапном порыве — Он пугает других детей.

— Вы подразумеваете, что он — хулиган? — спросил Дамблдор.

— Я думаю, что он должен быть, — сказала госпожа Коул, хмурясь немного — Но его очень трудно поймать в этом. Были инциденты… Противные вещи…

Дамблдор не нажимал ее, хотя Гарри мог сказать, что он интересовался. Она сделала еще один большой глоток джина, и ее розовые щеки становились еще более розовыми.

— Кролик Билли Стаббса… хорошо, Том сказал, что он не делал этого, и я не видела, как он, возможно, сделал это, но даже в этом случае, кролик бы не повесился от стропил (балок), не так ли?

— Я не думаю так, нет, — сказал спокойно Дамблдор.

— Но Будь я проклята, если я знаю, как он вставал там, чтобы сделать это. Все, что я знаю — он и Билли обсудили день прежде. И затем — госпожа Коул сдела еще один большой глоток джина, который на сей раз выплеснулся немного по ее подбородку — На летнем пикнике — мы вынимаем их, вы знаете, один раз в год, в сельской местности или на побережье — хорошо, Эми Бенсон и Деннис Бишоп впоследствии не были совершенно правы, и все, что мы когда-либо выведали из них, было то, что они вошли в пещеру с Томом Риддлом. Он поклялся, что они только что ушли, исследуя, но кое-что случилось там, я уверена относительно этого. И, ну, в общем, было много вещей, забавных вещей…

Она смотрела вокруг, потом на Дамблдора снова, и хотя ее щеки краснели, ее пристальный взгляд был устойчив. — Я не думаю, что много людей будут сожалеть видеть его другую сторону.

— Я уверен, что вы понимаете, и мы не будем хранить его постоянно? — сказал Дамблдор. — Он должен будет возвращаться сюда, по крайней мере, каждое лето.

— О, ну, в общем, это лучше чем сильный удар по носу с ржавым покером, — сказала госпожа Коул с небольшой икотой. Она поднялась на ноги, и Гарри был впечатлен, чтобы видеть то, что она была весьма устойчива, даже при том, что две трети джина теперь ушли. — Я предполагаю, что Вы хотели бы видеть его?

— Очень, — сказал Дамблдор, также поднимаясь.

Она вывела его из своего офиса повела наверх по каменной лестнице, делая замечания и команды помощникам и детям, когда она проходила. Сироты, Гарри видел, все были одеты в одно и тоже в сероватые туники. Они выглядели благоразумными, за которыми хорошо заботились, но не было никакого отрицания, что это место было мрачным, в месте, в котором нужно стать взрослым.

— Мы здесь, — сказала миссис Коул, поскольку они выключили секунду на то, чтобы миссис Коул показала и остановилась вне первой двери в длинном коридоре. Она постучала дважды и вошла.

— Том? К вам посетитель. Это — господин Дамбертон — простите, Дандербор. Он прибыл, чтобы сказать вам… — хорошо, я позволю ему сделать это самому.

Гарри и два Дамблдора вошли в комнату, и госпожа Коул закрыла дверь за ними. Это была маленькая пустая комната, в которой пожалуй, кроме старого платяного шкафа и железного остова кровати, ничего не было. Мальчик сидел на вершине серых одеял, его ноги, были протянуты перед ним, он держал в руках книгу.

Черты лица Тома Риддла не были худыми. У Мероуп сбылось ее последнее желание: он был его красивым отцом в миниатюре, высокой для одиннадцати лет, темноволосый, и бледный. Его глаза были суженны немного, поскольку он удивлен в эксцентричном появлении Дамблдора. На мгновенье повисла тишина.

— Как ты себя чувствуешь, Том? — сказал Дамблдор, идя вперед и предлагая Тому свою руку.

Мальчик колебался, затем принял руку, и они обменялись рукопожатием. Дамблдор пододвинул твердый деревянный стул около Риддла, так, чтобы пара их походила скорее на пациента больницы и посетителя.

— Я — Профессор Дамбледор.

— Профессор? — повторил Риддл. Он выглядел осторожным. Профессор — подобно доктору? Для чего вы здесь? Она попросила вас взглянуть на меня?

Он указывал в двери, через которую госпожа Коул только что ушла.

— Нет, нет, — сказал Дамбледор, улыбаясь.

— Я не верю вам, — сказал Риддл. — Она хочет, чтобы меня осмотрели, не так ли? Скажите правду!

Он говорил последние три слова со звонящей силой, которая была почти отвратительна. Это была команда, и звучало, как если бы он делал это много раз прежде. Его глаза расширились, и он впивался взглядом в Дамблдора, который не сделал ничего, кроме как продолжить дальше приятно улыбаться. После нескольких секунд Риддл перестал яростно сверкать глазами, хотя он выглядел все еще осторожным.

— Кто вы?

— Я сказал тебе. Меня зовут — Профессор Дамблдор, и я работаю в школе по имени Хогвартс. Я прибыл, чтобы предложить тебе место в моей школе — твоя новая школа, если ты захочешь приехать.

Реакция Риддла на это была наиболее удивительна. Он спрыгнул с кровати и отпрянул от Дамблдора, смотря на того разъяренно.

— Вы не обманите меня! Психиатрическая больница, ведь вы оттуда, не так ли? Профессор, да, ну конечно, я не пойду, видите? Тот старый кот, кто должен быть в психушке. Я никогда не делал ничего маленькой Эми Бенсон или Деннису Бишопу, и вы можете спросить их, они скажут вам то же!

— Я не из псхиатрической больницы, — сказал Дамблдор терпеливо. — Я преподаватель и, если ты сядешь спокойно, я расскажу тебе о Хогвартсе. Конечно, если ты не хочешь поехать в школу, никто не вынудит тебя.