Его диссертация была посвящена кабельным свойствам нерва. Он был, в сущности, сложившимся биофизиком-физиком и у них с И. А. Корниенко очень быстро установился дружеский и научный контакт. С той же целью к нам перевели трех аспирантов - И. Г. Харитоненкова с кафедры Физики полупроводников (?), Э. Г. Рууге с кафедры Ускорителей Ядерного отделения и С. В. Тульского с кафедры Радиотехники. Все они защитили кандидатские диссертации по новой для них, биофизической тематике под руководством Л. А. Прошло 50 лет. Профессор И. Г. Харитоненков работает на биофаке. Профессор Э. К. Рууге заведует лабораторией в Кардиологическом центре и все годы читает студентам нашей кафедры лекции по радиоспектроскопии. Доцент С. В. Тульский - «фундамент» кафедры, выполняющий множество обязанностей, связанных с ежедневными педагогическими и административными делами и читающий лекции и ведущий практикум по радиотехнике. Важная роль на кафедре в первые десятилетия была у Сергея Николаевича Чернова — механика, «мастера на все руки». Он, как и Л. А. ушел на фронт в 1941 г., и участвовал в тяжелейших боях в пехоте. Он рассказывал, как в знойное лето 1942 (?) года, из-за интенсивного обстрела, на передний край, в окопы не доставляли воду. Была постоянная жажда. Засохшие, пропотевшие гимнастерки затвердевали - их можно было снять и поставить на землю - они сохраняли «фигуру». Он был очень тяжело ранен и демобилизован в 1943 г. Мы обязаны ему многими приспособлениями и приборами и стилем общения спокойного мудрого человека. Завершением этого процесса кадрового укомплектования был приход к нам в 1961 г. Галины Николаевны Зацепиной. До этого она занималась ядерной физикой. Об этих занятиях она ничего не рассказывала, но было известно, что ее работа была связана с опасностью облучения нейтронами. Если облучение и было, оно не отразилось не ее облике красавицы. Она бесстрашно стала осваивать совсем новые для нее области знания. Это, несколько наивное, бесстрашие позволяло ей выдвигать оригинальные гипотезы для объяснения биофизических проблем. Эта оригинальность и смелость мысли ярко отразились в последующие годы в ее кандидатской и докторской диссертациях, посвященных свойствам воды и водных растворов. В результате образовался разнообразный и бодрый коллектив. Потом, по мере окончания МГУ, в число сотрудников кафедры стали входить наши выпускники (2-й выпуск — А. К. Кукушкин и Т. А. Преображенская, 4-ый — В. А. Твердислов; 6-й — В. И. Лобышев; 7-й — М. К. Солнцев; 9-ый — Ф. И. Атауллаханов; 12-ый — А. Н. Тихонов и Л. В. Яковенко; 19-ый - Г. Б. Хомутов; 26-й - А. А. Бутылин; 28-й - П. С. Иванов; 30-ый — С. А. Яковенко; 38-й — Е. Ю. Симоненко; 42-й — А. А. Дементьев). Было бы несправедливостью забыть, что еще за несколько лет до решения о создании специализации «Биофизика» на Физическом факультете МГУ, Наталья Сергеевна Андреева неоднократно выступала с яркими рассказами на конференциях и семинарах о перспективах в изучении белков, открывающихся при исследовании их структуры методами рентгеновской кристаллографии. Она выступала от имении кафедры «Физики твердого тела», руководимой Г. С. Ждановым и В. И. Ивероновой. Кафедры, на которой до войны был В. А. Крылов (см. главу 21) Н. С. приняла живое участие в комплектовании группы нашего будущего 2-го выпуска. Выпускница этой кафедры Наталья Георгиевна Есипова «приняла флаг» из рук Н. С. Андреевой, и с первых лет создания нашей кафедры создала и читает лекционный курс «Физика биополимеров». Она знаменита работам по структурам коллагенов и, особенно, по соответствию этих структур свойствам воды и разным температурным условиям, в которых функционируют эти белки. Ее эрудиция безгранична. Ее лекционный курс уникален. Этому способствует ее, продолжающаяся многие десятилетия работа в качестве ответственного секретаря журнала Биофизика. Она знает все - ей по необходимости приходится читать все статьи, присылаемые в журнал. В этом качестве почти все эти годы она тесно сотрудничала с Л. А. Блюменфельдом. Журнал Биофизика Основателем журнала был Глеб Михайлович Франк. Им был определен особый стиль этого журнала, соответствующий его главному лозунгу: «не гасите пламя!». Это, возможно, единственный академический журнал с таким лозунгом. Здесь особенно ценят статьи, содержащие новые экспериментальные данные, но могут опубликовать и гипотезы, посвященные трудным проблемам. Н. Г. Есипова и Л. А. вполне следовали этому лозунгу. После смерти Г. М. Франка главным редактором много лет был А. А. Красновский. Он пытался сделать отбор публикуемых статей более строгим, полагая мерой достоинства журнала процент отклоняемых работ. Я был в те годы также членом этой редколлегии и получал большое удовольствие от того, как Л. А. и Н. Г. следовали лозунгу Г. М. Франка при сопротивлении А. А. Красновского. Следует заметить, что острые дискуссии нисколько не омрачали общую дружескую обстановку в редколлегии. Об этом отчасти можно судить по стихотворению, написанному Л. А. к юбилею А. А. Красновского. А. А. Красновстму 26 августа 1983 г. Не в стиле оды иль элегии, А просто от избытка чувств От нашей сложной редколлегии Я Вас приветствовать хочу Вам «Биофизика» поручена, И Вы, как смелый капитан, Ее ведете по излучинам, А мы — за Вами по пятам Мы изменяем все названия, Чтоб автор не воображал, И нет роскошнее издания, Чем наш оранжевый журнал! И рецензентов мы не спросим, Что, рецензент умнее нас? Статьи по профилю отбросим, А Либермана, так анфас! Покамест сроки сильно сдвинуты, Но наша сбудется мечта, Когда процент статей отринутых Мы с Вами доведем до ста. И если я не стану шизиком, То эдак через десять лет, Спрошу, что значит «Биофизика»? И точный получу ответ. Прошло более 25-ти лет. Точное определение понятия «Биофизика» еще не сформулировано... Редколлегию после А. А. Красновского возглавил Е. Е. Фесенко, а Л. А. остался в удобном для него качестве — зам. главного редактора. С Е. Е. у них не было разногласий и вместе с Н. Г. они еще много лет сохраняли «остров свободной научной прессы» в море научной информации. Проблемы биологического образования студентов-физиков. ББС МГУ. Миассово, летние и зимние школы по молекулярной биологии Для воспитания исследователей биологических проблем лекции и семинары не могут заменить непосредственных впечатлений от «естественной среды обитания» и живущих в этой среде растений и животных. У студентов-физиков очень мало возможностей для таких впечатлений. Идеальным местом для получения таких впечатлений вместе с конкретными знаниями биологии является Беломорская Биостанция МГУ — ББС (см. главу 39). Ко времени создания нашей кафедры, заботами и трудами Н. А. Перцова, ББС стала прекрасным местом для проведения студенческой практики. Соответственно, из всех биологических курсов именно Зоология беспозвоночных животных была оптимальна для формирования облика таких исследователей. А если к этому прибавить просторы тайги, почти незаходящее летом Солнце, поразительные краски Севера, крики чаек и пролетающих гагар, тишину и оранжево-желтую морошку по берегам болот, чернику и бруснику вдоль таежных тропинок и внезапно открывающиеся при выходе на берег морские заливы ... А еще чрезвычайное разнообразие разных животных — губок, медуз, морских звезд, полихет, голожаберных моллюсков, гребневиков, балянусов... Их названия сохраняются в памяти как стихи. Приплывающие иногда тюлени, шумно дышащие белухи и весь строй жизни, определяемый приливами и отливами со всем понятными словами «низкая вода», «высокая вода»... А еще ловля трески и наваги, и много еще чего... Ботанические экскурсии и занятия ботаникой «на подножном» материале. Маршруты по тайге с В. Н. Веховым или В. Р. Филиным. Все это, в самом деле, «впечатывается» в память и становится нестираемыми «впечатлениями», самыми яркими воспоминаниями в жизни. Ведь было же, что Армен Сарвазян (лето 1961 г.), боясь упустить ежеминутную смену и игру красок и оттенков, старался почти весь месяц вовсе не ложиться спать, и поселился среди черных скал на берегу... (на литорали). С I960 г. практика на ББС стала важной частью образования биофизиков на Физическом факультете. В разные годы к впечатлениям беломорской практики добавлялось Миассово на Биостанции у Н. В. и Е. А. Тимофеевых- Ресовских, Хибины, Звенигородская биостанция, Пущинская практика. Но практика на ББС оставалась главным событием кафедральной жизни поколений студентов. Николай Владимирович часто останавливался в доме Нины Николаевны и Льва Александровича. Замечательные вечера - рассказы, чай, коньяк и пение (когда к ним присоединялся Саша Коган с гитарой). Это там Н. В. сформулировал (без звериной серьезности!) определение: «Блюм, конечно, самый умный на Физическом факультете, а значит самый умный в Университете! А, следовательно, и в Москве. Следовательно, и во всем Советском Союзе и, следовательно, во всем мире... ». Эту формулу он весело озвучивал еще не раз на наших кафедральных праздниках. Л. А. посвятил Н. В. несколько своих стихотворений. Вот одно из них:

Известно всем: вначале было слово. Важнее слова вещи в мире нет. Мы слово услыхали в Миассово Тому назад уж двадцать с лишним лет Ведь человек и суетен, и грешен, Не отличает в слепоте своей Немногие существенные вещи От многих несущественных вещей. Чему Вы только нас не обучали! Но если все до афоризма сжать, То главное — и в счастье, и в печали Существенное в жизни отличать. Пущино. Институт Биофизики. Филиал Кафедры. Осенняя практика В главе 45 рассказано о мотивах и обстоятельствах создания Пущинского Центра биологических исследований АН СССР. Этот рассказ нужно