сил у Восточного флота. Целью операции было ослабление давления немцев на фронте, чтобы помочь следующей попытке прорыва линии Густава. Решение было подтверждено на встрече лидеров союзников в начале января 1944 в Маракеше, где Черчилль перенес приступ пневмонии. D-день был назначен на 22 января. Это не только оставило очень мало времени для подготовки планов, но и вызвало серьезные сомнения флота в разумности проведения крупной десантной операции, при которой несколько дней снабжение войскам придется доставлять на необорудованное побережье в разгар зимы. Но цель — быстрый захват Рима — была такой заманчивой, что адмирал сэр Джон Каннингхэм пошел на этот риск. Его штаб перебрался из Алжира в Неаполь, где в течение всего 2 недель подготовил план операции. Американский контр-адмирал Ф.Дж. Лоури был назначен командующим морскими силами, выделенными для операции «Шингл». Он же отвечал за высадку в 2 южных секторах американской 3-й пехотной дивизии и 3 батальонов рейнджеров (аналог наших коммандос). Контрадмирал Т. Трубридж должен был командовать высадкой на севере британской 1-й пехотной дивизии и 2 батальонов коммандос. К 16 января, когда был подготовлен приказ на операцию, почти все корабли и суда, привлеченные к операции, собрались в Неаполитанском заливе. Из 379 единиц примерно половину составляли британские корабли, половину — американские. Войска были погружены на корабли без различия национальности. Учтя опыт фиаско в заливе Салерно, где штормовая погода и неопытность экипажей привели к потерям среди американцев, конвои, которые должны были доставить к цели около 50000 солдат и 5000 машин, были сформированы в открытом море 21 января, после чего двинулись на север. Погода была ясной и тихой. Тральщики очистили подходы к берегу. Эта работа еще не была полностью завершена, когда первая волна десантных судов двинулась к берегу, чтобы высадить войска в 22.00. Непротраленные мины послужили причиной некоторого замешательства и потерь.

Первые десантные суда вышли к берегу почти точно в намеченное время. Сразу стало ясно, что мы добились полной внезапности. К вечеру D-дня, несмотря на крутой подъем берега, который мешал десантным судам и машинам, все ударные части были высажены. Пустые LC1 сразу отправились обратно в Неаполь под надежным эскортом. Вражеский артогонь и воздушные атаки вызвали совсем небольшие потери. Одновременно в южном секторе американские рейнджеры захватили маленький порт Анцио, где уже в D-день разгрузились первые LST и LCT. К утру 23 января десант прочно закрепился на плацдарме. VI корпус (так называлось ударное соединение) медленно продвигался вглубь полуострова к своей основной цели — горам Альбан, которые находились в 20 милях от берега. Там проходили основные вражеские коммуникации, ведущие на юг, к линии фронта. Мы знали, что в тот момент практически ничто не могло помешать наступлению союзников на Рим. Но американский генерал, командовавший VI корпусом, не использовал благоприятную возможность. Немцы отреагировали на высадку очень энергично. В результате успешная высадка в Анцио не была использована так, как хотел Черчилль, ее главный сторонник. Через несколько дней VI корпус оказался в плотной осаде на прибрежном плацдарме. Для флотов союзников это стало началом долгого и утомительного периода, в течение которого им приходилось доставлять снабжение на необорудованное побережье или в единственный имеющийся крошечный порт. Противник вскоре начал использовать все оружие, имеющееся в его арсенале — полевую артиллерию, пикировщики, торпедоносцы и планирующие бомбы, специальные катера, человеко-торпеды и мины, — против наших кораблей, находящихся вблизи плацдарма в крайне опасном месте. На следующий день после высадки 1 британский эсминец был потоплен, а еще 1 — серьезно поврежден. И это было только начало. Потери, особенно от планирующих бомб и мин, начали расти. Однако крейсера и эсминцы продолжали находиться у берега, поддерживая войска артогнем. 29 января, выполняя такое задание, крейсер «Спартак» получил попадание планирующей бомбой, перевернулся и затонул с большими потерями в экипаже. Несмотря на все трудности, через неделю после первой высадки на плацдарм были доставлены 70000 человек, 27000 тонн грузов, множество танков и орудий. Но немцы тоже перебросили значительные подкрепления, и инициатива перешла к противнику. Адмирал Каннингхэм, который посетил район боев, выразил опасение, что вскоре сложится тупиковое положение. Он написал Первому Морскому Лорду, упоминая утерянные возможности в бухте Сувла в 1915, когда мы тоже не использовали крайне благоприятное положение в начале операции: «Снова появляется призрак Сувлы Но только сейчас не следует винить флот, что он высадил не тех мулов». Впрочем, флоты союзников мало что могли сделать. Им оставалось лишь доставлять на плацдарм подкрепления и снабжение и поддерживать войска огнем своих орудий.

3 февраля немцы начали свою давно ожидавшуюся контратаку, и примерно 2 недели исход битвы оставался неопределенным. В разгар боев 4 британских и 1 американский крейсера и все свободные эсминцы обоих флотов прибыли из Неаполя, чтобы поддержать свои войска. Немцы признают, что их стрельба внесла значительный вклад в срыв атаки. В таких условиях следует примириться с потерями среди кораблей, действующих у берега. Но мы научились тралить мины с такой же скоростью, с какой противник их ставил. Наши средства защиты от планирующих бомб значительно улучшились, и потери от этого оружия стали умеренными. Но 18 февраля германская подводная лодка потопила крейсер «Пенелопа». Эта потеря была особенно тяжелой, учитывая прекрасные действия корабля при проводке мальтийских конвоев.

В течение марта и апреля ситуация на плацдарме и на главном фронте Анцио не менялась. К началу мая больше нельзя было откладывать уход в Англию кораблей, которым предстояло обеспечивать высадку в Нормандии. Теперь поддерживать прорыв «линии Густав» остались сравнительно небольшие силы. Наше наступление началось 11 мая. После недели тяжелых боев союзники захватили ключевой пункт — Монте- Кассино. 23 мая VI корпус нанес мощный удар, чтобы вырваться с плацдарма в Анцио. Через 2 дня произошло долгожданное соединение с наступающими войсками 5 Армии. В последний день месяца горы Альбан, которые за 4 месяца намозолили глаза солдатам, высаженным в Анцио, перешли в наши руки. Немцы отступали по всему фронту, и 4 июля союзники вступили в Рим.

Высадка в Анцио еще долго будет служить предметом для споров. Маловероятно, что историки когда- либо придут к единой точке зрения: следовало ли ее проводить вообще, после того, как в декабре 1943 провалилась попытка прорыва германского фронта. Желание Черчилля как можно эффектнее использовать наше подавляющее превосходство в морской мощи несомненно сыграло большую роль в раздувании масштабов операции. И все-таки следует признать, что если бы зимой 1943 — 44 мы не сделали попытки использовать наш самый главный козырь, то значительно облегчили бы задачу противника. Его сопротивление на оборонительных позициях южнее Рима было бы более упорным, так как немцам пришлось выделить 6 дивизий для изоляции плацдарма в Анцио. Еще более трудно решить вопрос: следовало ли VI корпусу быстро наступать на горы Альбан, чтобы дезорганизовать тылы противника и захватить Рим, что облегчило бы прорыв главного фронта. Многие солдаты считали и продолжают считать, что VI корпус был бы просто раздавлен контратакой противника. Но в любом случае, десантная операция была превосходно спланирована и выполнена. Была достигнута полная внезапность, а после упущенных благоприятных возможностей флоты союзников успешно решили тяжелую задачу обеспечения и поддержки окруженных на плацдарме войск, несмотря на все попытки противника помешать этому.

Мы еще не выбрались из тупика под Анцио, когда система конвоев на Средиземном море была реорганизована, чтобы мы смогли полностью использовать доставшийся нам крупный порт Неаполя, а также остальные гавани на итальянском «каблуке». Это позволило значительно разгрузить североафриканские порты, например, Алжир и Оран, значение которых начало падать. Хотя в западном бассейне вражеские подводные лодки и самолеты продолжали наносить удары по конвоям, оборонительные меры флота и авиации союзников теперь стали исключительно эффективны. В течение первых 5 месяцев 1944 германские субмарины и бомбардировщики потопили всего 10 торговых судов, понеся при этом тяжелые потери. За этот период были уничтожены 12 подводных лодок. Большая часть их погибла во время налетов союзной авиации на Тулон. К концу мая противник имел на Средиземном море всего 11 подводных лодок, и к концу года со всеми было покончено. Более того, после мая на всем театре подводным лодкам удалось потопить только 1 транспорт союзников.

Наши эскортные силы наконец сумели взять верх над германскими подводными лодками и бомбардировщиками. Тем временем легкие силы поднимались все выше по Адриатике. Коммандос вместе с югославскими партизанами провели множество мелких десантных операций против германских гарнизонов на Далматинских островах. Непрекращающееся давление, которое оказывали эти набеги и диверсии, в конечном счете полностью лишило противника возможности использовать прибрежные коммуникации, от которых зависели его армии на Балканах. К середине 1944 стало возможным добиться полного развала германских позиций на этом театре. С точки зрения стратегии, это событие при энергичном использовании