В то же время, в 1 Кор. апостол Павел более увлечен ожиданием скорого конца, так что склонен больше ценить безбрачие, нежели жизнь в браке, к которой он высказывает лишь терпимое отношение (см. 1 Кор. 7, 9). Таким образом, Еф. 5, 21-33, где о браке говорится так возвышенно, есть некий антитезис, причем не просто в рамках Нового Завета, а в рамках Павловой традиции. Какое из этих двух антиномичных Павловых воззрений на брак восприняла Церковь в дальнейшем? Можно сказать, что оба. Безбрачие как духовная ценность нашло себя прежде всего в монашестве. Здесь показательно различие между Православной и Католической традициями в вопросе о брачном статусе священства. Если в Католической Церкви предпочтение отдано безбрачию как однозначному условию высокого священнического служения (требование т.н. целибата) — и это, как мы видим, имеет основание в Новом Завете, — то в Православной Церкви вполне допускается (за исключением высшего священнического, т. е. епископского служения) сочетание священства с брачной жизнью. В то же время в Католической Церкви брак также является Таинством.

См. Сорокин А., прот. С. 327.

См. Brown R. P. 625.

Ключ... С. 400.

Шмеман А., протопресв. Святая Святым. Заметки об Исповеди и Причастии Святых Таин. Киев. 2002. С. 25-6.

Слава Богу, кажется, становится возможным возрождение, например, Крещальной Литургии, когда Таинство Крещения совершается в родных «недрах» Литургии, в ситуации подлинно церковной молитвы (когда молится община), логически приводя к Причастию от одной Чаши со всей церковью.

Аналогично обстоит дело с Кол. 2, 14. Перевод СП допускает ту же оплошность, что и в случае с Еф. 2, 15: «истребив учением бывшее о нас рукописание, которое было против нас, и Он взял его от среды и пригвоздил ко кресту». Перевод ЕК более точен: «Он стер осуждавшую нас рукопись с постановлениями, рукопись, которая была против нас, и Он устранил ее, пригвоздив ко кресту». «Рукопись» или «рукописание», xeiro/grafon — букв. «(долговую) расписку». Это слово нигде больше в Новом Завете не употребляется, хотя само представление о Боге и человеке как, соответственно, о кредиторе и должнике, встречается и в Ветхом и в Новом Завете (самый яркий пример — «и прости нам долги наши» в Молитве Господней). Возможно, с этим связана распространенная в том числе и сейчас практика писать грехи с тем, чтобы это «рукописание» истребил, т. е. изорвал священник, принимающий исповедь.

Если придавать этому числовомоу символизму, может быть, чересчур пристальное внимание, то тогда следует обратить внимание, что отсутствуют такие, кажется, немаловажные понятия как «одна Церковь» и «одна чаша благодарения», т. е. Евхаристия (по аналогии с «одним крещением»), хотя термин «Евхаристия» вообще не встречается в Новом Завете, за исключением малого числа рукописей в 1 Кор. 10, 16.

В догматике принято различать термины «вселенская» и «соборная», так как они отражают разные свойства Церкви, являясь переводом разных греческих слов: oi)koumenhkh/ и kaqolikh/. Kaqolikh/ — не встречающееся в Новом Завете позднее греч. слово, образованное от наречия kaqo/lou, «вообще», «в целом» (kaq-o/lou, где o(/loj — «весь»), стоящее в нашем символе веры как одно из определений Церкви. Оно допускает различные переводы. В славянской традиции для него было найден термин «соборная», хотя иногда используют без перевода греч. же термин «кафолическая». Примечательно, что в самой первой редакции Православного Катехизиса митр. Филарета (Дроздова) был предложен довольно диковинно звучащий по-русски перевод-калька греческого слова «повсемственная», замененный затем на «соборная».

Что касается термина «Католическая (Церковь)», то это, конечно же, то же самое греческое слово, только читаемое в другой фонетической системе (греч. буква «q» читается как «ф» и как «т») ради терминологической разницы — для обозначения Западной Римской (Римо-Католической) Церкви.

Некоторая ирония состоит в том, что термин «ранняя кафоличность» был предложен теми критиками (Ф. Баур, А Швеглер), которые пытались доказать: «кафоличность» стала свойственна Церкви лишь