Хотелось развернуться и бежать без оглядки, но мы двинулись вперед, стараясь ступать как можно тише, дышать как можно беззвучнее. Я заставляла себя смотреть исключительно под ноги, чтобы не попасть в одну из многочисленных мелких трещин в полу. Не знаю почему, но внезапный порыв, как будто навеянный чужой волей заставил меня всмотреться в темноту сбоку. Улучшенное зрение позволило рассмотреть чуть больше того пространства, которое освещали светлячки. И когда я поняла, что именно привлекло мое внимание, кровь начала стыть в жилах. Вокруг нас были кости. Целый груды белоснежный костей. Метавшийся взгляд выделял кости животных наравне с человеческими. И на всех без исключения видны были жутки следы острых зубов.

Почему на нашем пути не оказалось ни единого следа жуткой трапезы? Откуда взялась эта странная тропинка в царстве смерти?

Похоже, мой ступор привлек всеобщее внимание. Я молча показала рукой в темноту. Почему-то мне казалось, что сейчас очень важно соблюдать тишину. В ту же секунду я поняла, что сделала колоссальную ошибку: Дрэг послал в указанном направлении один из шариков света, осветивший последствия жуткой трапезы. И это словно послужило сигналом к нападению.

Откуда-то сверху молниеносно метнулась змееподобная тварь. Длинное тело покрывала белесая чешуя. Голова отличалась только тем, что вокруг огромной пасти, заполненной тысячами острых зубов-игл в несколько рядов, шевелились отростки-щупальца разной толщины и длины.

Эта гадина схватила одного из моряков, стоявших у меня за спиной, и утащила в темноту над нашими головами. Крик боли и ужаса оборвался мгновенно, на нас плеснуло кровью, и вновь воцарилась давящая абсолютная тишина.

- Бегом по тропинке, и пригнитесь, если услышите хоть что-то, - скомандовал Дрэг.

Уговаривать никого не пришлось, мы бросились вслед за летящими светляками. Увы, они так же были маячками и для обитавшего здесь ужаса. Меня в спину ударила волна воздуха, заставив поскользнуться на мелких камнях, раздался дикий крик, жуткий хруст и снова тишина, нарушаемая только топотом ног и тяжелым дыханием бегущих людей. Впереди магические светильники осветили вход в небольшой туннель - наш путь к спасению.

В этот момент я поняла, что я почти не ощущаю пола под своими ногами. Я чувствовала, что двигаюсь, но вот соприкосновения с камнем уже не ощущала.

Сказывается действие гарзи, услужливо подсказало подсознание.

Призванное блокировать боль лекарство, сейчас лишало меня чувствительности. Я таки споткнулась у самого входа в небольшой туннель. Я еле поднялась, плохо ощущая свое тело, а поэтому плохо координируя движения. Поток воздуха ударил в лицо, знаменуя приближение твари к моей застывшей без движения фигуре. Я старалась заставить себя двинуться и не могла. Так бывает в кошмарах, когда отчетливо ощущаешь, что тебя преследуют, стремишься убежать, спрятаться, но не в состоянии сделать и шага.

В последний момент, когда взгляд уже выделил во тьме белесый силуэт твари, меня с ног сбил один из оставшихся матросов. Змееподобная гадость схватила моего спасителя и с воем утащила в темноту.

Дрэг и двое оставшихся матросов втащили меня в безопасный туннель.

Я лежала на каменном полу и не могла пошевелиться. А в голове настойчиво билась истерическая мысль: 'как же мы будем возвращаться?'

Теперь мы продвигались довольно медленно, это позволяло мне перемещаться на своих двоих, так как парализующее действие гарзи закончилось около часа назад.

Теперь же я ощущала всю прелесть следующей стадии подобной дозировки зерен: начались галлюцинации. На меня надвигались стены, заставляя периодически шарахаться из стороны в сторону. Дрэг постоянно находился рядом, готовый в любую секунду поддержать меня, если оступлюсь. Сейчас он проявлял такую заботу и внимание, что я с трудом верила, что он может быть другим, таким как на корабле. Лица матросов обрастали ушами с кисточками и обзаводились свиными рыльцами, заставляя глупо хихикать. В минуты просветления я ловила их странные взгляды, и мне становилось тошно от того, что меня считают умалишенной, а это ясно читалось в их глазах. На стенах иногда встречались какие-то склизкие грибы и я с восторгом собирала их в 'букетик', чтобы потом с омерзением выбросить, брезгливо отерев руки, заляпанные прозрачной слизью, о штанины. На очередном привале меня связали после того, как я попыталась продырявить фляги с водой кинжалом. Зачем мне это понадобилось, я сказать не смогла - не знала, не помнила. Одурманенный наркотиком мозг услужливо подбрасывал кошмарные картинки, заставляя плакать во сне, которым я забылась на несколько минут.

Очнулась я на плече Дрэга. Слезы брызнули из глаз, стоило мне осознать всю беспомощность недавнего состояния. Косые взгляды матросов заставили опасаться за свою жизнь - они считали меня опасной в своем помешательстве.

Но это временное безумие уже прошло. Слезы высохли. Теперь я сидела, уткнувшись лбом в плечо капитана, и чувствовала движение его руки, успокаивающе поглаживающей меня по спине, каждой клеточкой своего тела. Эти легкие движения вызывали томление где-то внизу живота. Я готова была как кошка, которую гладят, прогнуться у него под ладонью от удовольствия. И при этом боялась двинуться, не желая прерывать эту невольную ласку.

И опять в движении. Теперь я шла последней. Мне становилось то жарко, то холодно. Я то расстегивала ворот рубахи, то опять запахивалась, буквально стуча зубами от холода. Мне казалось, что я все вижу словно сквозь розоватую дымку. Но сильнее всего было чувство вожделения, которое появлялось, стоило мне посмотреть на нашего предводителя. Двое других мужчин меня не интересовали, но вот светловолосый пират занимал все мысли.

Очередной поворот, очередная пещера, очередной туннель. Но вот следующий каменный зал поразил нас до глубины души - это был конец нашего пути.

Посередине стояли сундуки, наполненные самыми разными предметами и украшениями. Красивой огранки крупные самоцветы вперемешку с золотыми монетами устилали пол. У противоположной стены стояли два стеллажа с какими-то очень древними на вид свитками. А с обеих сторон от туннельного проема были видны два небольших водоема с чистейшей водой.

- Стоять! - громким шепотом приказал капитан.

Сейчас я готова была выполнить все, что бы ни приказал этот мужчина, поэтому я застыла у самого входа в зал, не сводя взгляда с его лица. Где-то в глубине моего сознания билась мысль, что мне пора придти в себя, сбросить наваждение, но сейчас я не могла сконцентрировать на ней внимание. Мне становилось все хуже, и я почему-то была уверенна, что облегчение может подарить только этот человек, наш предводитель.

А вот у матросов этого состояния слепого обожания не было. И если один нехотя остался на месте, подчиняясь властном голосу капитана, то второй, проигнорировав приказ, бросился к сокровищам…чтобы мгновенно умереть. Он словно наткнулся на какую-то преграду, вспыхнувшую светло-фиолетовыми огнями. Прямо на наших глазах от мужского тела отделилась кожа и мышцы, а через миг и сами кости осыпались пеплом на каменный пол.

Вода в бассейнах забурлила, пенным потоком ударив вертикально вверх. Из воды выступали дивные существа. Зубастые акульи пасти, непомерно длинные лапы с острыми когтями и перепонками между тонких пальцев. В 'руках' стражи держали странное оружие. Чем-то оно напоминало недлинное копье с характерным острым навершьем с одного конца и вилами - с другого. Сгорбленный торс облачен в кольчуги, где каждое звено скорее напоминало чешуйку, а не кольцо. Худые голенастые ноги с удлиненными ступнями-ластами и шиповатыми наростами на пятках.

Дрэг послал в пару слева разряд молнии, сбив с ног одного из чудищ, и еще один разряд в сторону нападавших справа. Сбитые с ног монстры поднялись и как ни в чем ни бывало снова двинулись в нашу сторону. У них на пути поднялась ревущая стена огня. Эту преграду водным стражам преодолеть не удалось. Как тигры в клетках они двигались вдоль огненного препятствия, прекрасно понимая, что поддерживать ее долго наш маг не сможет.

- Исилин, мне нужна магия, - голос капитана заставил меня перевести затуманенный взгляд на его обладателя.

- Выпусти свои силы, - настойчиво требовал Гарэт, а я не могла понять, чего же он от меня хочет. Я видела, как двигаются его губы, но не слышала произносимых слов, мне хотелось только одного: почувствовать их на своих пересохших устах.