Даша вышла из своего ослепительного забытья быстро, стремительно и на сей раз вполне легко. Не было ни головокружения, ни тумана в сознании, ни нечетких, расплывчатых линий окружающего мира в глазах. Зато теперь был испуг — испуг человека, всегда считавшего себя абсолютно устойчивым в психическом отношении. Даша была из тех девушек, кого друзья на курсе в шутку поддразнивали «безнадежно нормальными»; ей не свойственны были ни излишне резкие перепады настроения и поступков, ни амбициозно-протестные подростковые выходки… Словом, она представляла собой уже почти редкий сегодня тип женщин, спокойных без равнодушия, нежных без натуги, страстных без надлома, любящих без истерики…

И вот теперь — снова, опять, во второй раз — непонятное путешествие, которое на сей раз Даша уже не могла считать ни последствием травмы, ни обмороком, ни случайным провалом в памяти. Более того, это было путешествие, которого девушка ждала и жаждала всем своим сердцем, на котором настаивали ее мозг, ее чувственность, ее тело и которое она сама сумела вызвать из небытия одним только страстным напряжением воли. А облегчение и спокойствие, царящие сейчас в Дашиной душе, доказывали, что она права была в своем стремлении в таинственный мир Зазеркалья и что именно это оказалось для нее самым нужным в минуту душевного потрясения и сильного разочарования.

Даша задумчиво прошлась по комнате, мимоходом тронула свежие листья лимонного деревца, уютно примостившегося на широком подоконнике, провела ладонью по разноцветным корешкам книг и снова вернулась к зеркалу. Оно притягивало ее какой-то неведомой силой, не отпускало ни на минуту, манило, трогало, ослепляло…

Когда-то давным-давно, в детстве, у нее была любимая книжка итальянских сказок, полная на редкость поэтичных и к тому же незатасканных, малоизвестных волшебных сюжетов. В какой-то из этих сказок — память тут же услужливо подбросила ей позабытое было название: «Сны Гуалтьеро» — герой, путешествуя по королевству сновидений, забирает с собой в реальный мир то драгоценный меч, то горячего скакуна, то прекрасную девушку… Для этого ему только и надо было, что произнести заклинание:

То, что я вижу, — я вижу во сне, Но ты наяву приходи ко мне!..

Вот если бы и она, Даша, могла взять с собой из Зазеркалья в реальный мир все испытанные ею светлые и яркие ощущения! Если бы можно было разрисовать действительность радостными красками чудесного сна! Только, только… было ли все это сном?

И она принялась вспоминать все, что когда-либо знала, читала или слышала о зеркалах и их таинственном влиянии на жизнь человека. Сначала простое, банальное — то, что лежало на поверхности и мгновенно всплывало в памяти: Алиса в Зазеркалье, Светлана, гадающая перед зеркалом в балладе Жуковского, Королевство кривых зеркал с его перевертышами… После на ум пришла прочитанная где-то старинная китайская легенда о зазеркальном мире, населенном фантастическими существами: сначала они дружили с людьми, а потом пошли на них войной и погубили бы землю, если бы не вмешался Властитель Неба. Он запер эти существа по ту сторону зеркала и запретил им покидать Зазеркалье. И теперь люди только иногда — да и то лишь избранные — могли уловить в зеркале отголосок, отблеск того волшебного мира, который совсем недавно был доступен: слабое отражение зверей и птиц, растений и чудовищ, бывших некогда друзьями земного мира, а затем его побежденными, затаившимися, ждущими реванша недругами…

Зеркало и тайна. Зеркало и перевертыши.

Зеркало и смерть… Дашин мозг лихорадочно работал, связывая воедино увиденное ею по ту сторону зеркала, услышанное или прочитанное когда-то, испытанные чувства, мелькнувшие и тут же исчезнувшие, как вспугнутый зверь, мысли. Но сколько бы интеллектуальных усилий ни прилагала она, стараясь определить хотя бы суть своего бессознательного путешествия — сон? явь? болезнь? чудо? — загадка оставалась загадкой, и девушка ни на шаг не приблизилась к ее решению.

А впрочем, решила наконец Даша, может быть, это не так уж и важно. Важным было другое: чего бы ей это ни стоило, как бы ни было трудно, больно или опасно — она всегда будет стремиться туда. К теплому морю, сочной изумрудной траве, к тающим в опаловой дымке пейзажам, к странному дому с белыми колоннами и бьющимися в окнах кружевными занавесками, к людям, не живущим, а словно играющим в жизнь, как беспечные дети… И было еще одно. Еще одно обстоятельство, заставлявшее Дашино сердце биться быстрее, делавшее будущие возвращения в зазеркальный мир еще желаннее и необходимее для нее. Человек, встреченный на том берегу. Мужчина с почти родным лицом…

Где же она видела его раньше? Смутные воспоминания носились в ее голове, но ни одно из них не пожелало остановиться, обрести уверенные черты, стать зримым и узнаваемым. Даша тряхнула головой, прогоняя сотни ненужных ассоциаций, и достала с верхней полки книжного стеллажа большой тяжелый альбом, помнивший еще маму Лену. Фотографии лежали в нем вперемежку: она вытряхнула их на диван, и руки зарылись в их желтоватый ворох, как в тонкие осенние листья. Пальцы нетерпеливо перебирали карточки со знакомыми лицами — молодыми и старыми, близкими и не очень, полузабытыми и вечно дорогими. Но все оказалось напрасно. Шарада не поддавалась разгадке, и Даша, вздохнув, уже собиралась было закрыть альбом, когда зазвонивший телефон вырвал ее из сомнамбулической погруженности в собственные мысли.

Этот земной звук, казалось, подвел безжалостную черту под ее прекраснодушными размышлениями, не имевшими ничего общего с действительностью, и незримыми путами снова приковал ее к сегодняшнему дню — жесткому, реальному, требующему сложных и малоприятных решений… Она не торопилась поднимать трубку, но телефон не унимался, и в конце концов, нетерпеливо пожав плечами, Даша все-таки произнесла слово, которого так ждал ее невидимый абонент:

— Алло…

— Дашенька, это я. Как ты себя чувствуешь?

На какую-то сотую долю секунды она засомневалась. Нежное «Дашенька» сбило ее с толку — Игорь ведь никогда не называл ее так. Может быть, кто-то другой, бывают же похожие голоса, а телефонная связь к тому же так искажает тембр… Но собеседник ее продолжал: «Я так беспокоился, утром ты была сама не своя», — и все сомнения отпали сами собой. Не отвечая ни слова, она бережно, с почти ювелирной точностью положила трубку и тут же снова подняла ее, набирая привычный номер.

— Катюша? Здравствуй, это я, Даша. Да, неважно чувствовала себя сегодня. Откуда ты знаешь?… Ах, Игорь звонил, предупредил… И какова была реакция?

— Начальство в бешенстве, — зачирикала в трубку хорошенькая Катя из их отдела. — Ты же знаешь, мы не любим-с. когда сотрудники болеют. Так что позаботься о бюллетене.

— Конечно, я как раз собираюсь в поликлинику… Катя фыркнула и дружески посоветовала:

— В окошко выгляни. Начало восьмого, какая поликлиника? Ты вообще-то в себе, Дарья?

Даша мысленно ахнула. Не удосужившись даже взглянуть на часы после своего чудесного возвращения, она понятия не имела, который теперь час. И надо же, так глупо попасться в разговоре!..

— Ты права, — виновато проговорила она. — Знаешь, температурю, долго спала и потеряла счет