Присев, Элен заметила Джерри, который стоял за дверью, облокотившись о кухонный стол. Он был небрит, в грязной одежде. Джерри держал в руке чашку и, уставившись в нее невидящим взглядом, поднес ее ко рту и отхлебнул большой глоток, обмочив губы. В кухне сильно пахло виски.

Элен беспокойно заерзала. Когда она сталкивалась с Джерри на галерее, один на один, он обязательно пытался ее потискать, бормоча что-то невразумительное.

– Не обращай на него внимания, – велела Роза. – У него сегодня плохой день.

Пэнси и Хлоя не раз шутили на эту тему. «Плохие дни» бывали тогда, когда Джерри напивался. А «хорошие» – когда он бывал трезв, хотя и не мог написать ни словечка, так что после одного-единственного, давно нашумевшего романа из-под пера Джерри не вышло ни строчки.

– Чай в чайнике, – сказала Роза Элен.

Потянувшись за чайником, Элен заметила налипшую на его стенку, засохшую капельку яичного желтка. Она налила в чашку темно-коричневой заварки, с трудом удержавшись от искушения протереть сперва чашку изнутри носовым платком.

– М-да, нечасто мне доводится тебя здесь видеть, дорогая. Что, поболтать захотелось?

В Розиных глазах светилась жадность, которую Элен предпочитала не замечать. Она кивнула, испытывая к Розе благодарность за ее сочувствие.

– Это все из-за работы. Мне нужно…

– Из-за работы? – усмехнулась Роза. – Нет, из-за работы так не выглядят, милочка. Это ведь из-за Оливера, да? Послушай моего совета. Давай ровно столько же, сколько получаешь взамен.

Стоявший в углу Джерри невесело хохотнул.

– Вечно этот Оливер! Везет дураку! Он имеет столько, сколько другим и не снилось, а ведет себя так, словно это и гроша ломаного не стоит, – в голосе Джерри звучала горечь и досада, однако Элен различила в нем еще и ворчливое восхищение. – Эх, будь я моложе… если бы можно было повернуть время вспять!

– Ты не будешь моложе. И ничего не повернешь вспять, – устало оборвала его Роза.

Элен посмотрела ему вслед – он побрел прочь, – а затем резко отвернулась. На миг она услышала в его голосе интонации Оливера, и сквозь искаженные черты Розиного брата проступили ясные черты возлюбленного Элен. Их родство наверняка было очень дальним, и такое сходство, даже мимолетное, было поразительным.

Роза взяла длинное, засаленное вязаное полотно и яростно заработала спицами. Заговорив вновь, она, похоже, напрочь позабыла про Оливера.

– Ты, наверное, думаешь: какой же неудачник этот бедный Джерри! Но видела бы ты его раньше. Он был красивый, талантливый… Женщины за него боролись. И он был так уверен, что станет богатым и знаменитым! Меня постоянно звали то туда, то сюда просто потому, что я была его сводной сестрой. Да, были времена…

Роза хрипло рассмеялась.

– И что же случилось?

– Все пошло насмарку! Джерри не выдержал ранней славы. Ему все слишком быстро и легко досталось, и он упустил свой шанс. А теперь безуспешно пытается наверстать упущенное.

– Грустно, – с отсутствующим видом заметила Элен.

– Грустно? Вовсе нет! Драматично – это да… – голос Розы звучал резко. – Он счастливее многих. У него хоть когда-то что-то было. Знаешь, – задумчиво добавила она, словно эта мысль только что пришла ей в голову. – Я думаю, Оливер немного похож на него.

– Нет, не похож! – теперь уже голос Элен звучал резко. – Оливер совсем другой!

Белое лицо Розы бесстрастно маячило перед ней, словно луна, вылепленная из теста.

– О, у Оливера, конечно, есть деньги. Не так уж и много, но вполне достаточно даже для такого мота, как он. У Джерри этого никогда не было. Ну, и потом есть Монткалм, герцогский титул и вся прочая аристократическая дребедень. Но отними у него все это, и ты увидишь в них обоих одно и то же – страсть к саморазрушению.

Элен вспомнила про другого, скрытого от посторонних глаз Оливера, в которого ей отчаянно хотелось верить. Может быть, его надменная холодность маскировала это? Тогда это не тенденция к саморазрушению, а способ самозащиты.

– Я уверена, что вы ошибаетесь, – сказала она Розе, стараясь говорить как можно смиренней.

На губах Розы промелькнула улыбка.

– Может быть. Скажи мне, солнышко, ты к нему очень серьезно относишься?

– Д-да… Нет… А это что, важно?

– Только для тебя, моя милая, – Роза разгладила вязанье, давая понять, что разговор окончен. – Ты пришла сюда, надеясь его увидеть, да?

– Нет, – уныло пробормотала Элен.

– Как ты видишь, его здесь нет. Он приходит сюда только, когда ему что-нибудь нужно. Он сейчас на репетиции. Если тебе хочется его увидеть, пойди и повидайся с ним. Как он поступает по отношению к тебе.

«Да, – подумала Элен. – Она права».

Роза сидела не шевелясь и молча смотрела, как Элен поворачивается и выходит из кухни. Затем медленно покачала головой и снова принялась за вязанье.