Он внимательно посмотрел на нее. Бесхитростные голубые глаза ответили его взгляду, и он испытал стыд за свои былые сомнения. Она и не думала его покидать. Ни одно из недавних событий не бросило на нее ни малейшей тени подозрения.

Он осторожно приподнял ее подбородок, нежно поглаживая теплую кожу.

– Милая жена, – пробормотал он, – возможно, я буду вынужден присоединиться к королю во Франции. Готовы ли вы к разлуке со мной?

– Будет ли мне предложен выбор – остаться или ехать с вами?

– А вы поедете, если я предложу вам?

– Да, лорд. Куда вы, туда и я. – Она улыбнулась и, подняв руку, накрыла его ладонь, по-прежнему ласкавшую ее подбородок. – Я обещала вам быть женою и буду рядом всегда.

– Потому что обещала?

– Да, и еще потому, что не могу быть вдали от вас.

От этих простых слов у него перехватило дыхание. Он с волнением глядел на нее. Их молчаливый диалог прервался только тогда, когда в комнату вошли слуги. Белл и Корбет внесли большую деревянную лохань. Появился также кипяток, ароматическое мыло и толстые полотенца. Белл набросала в воду для купания пахучих трав. Наполнив лохань более чем наполовину, юный оруженосец присел на край бадьи с кипятком и повернулся к своему лорду.

– Должен ли я подготовить вас к купанию? – спросил он.

– Я сама о нем позабочусь, – сказала Эннис, и по ее тону было ясно, что помощники ей не нужны.

Корбет уступил с благодарностью и готовностью, радостно переглянувшись с Белл. Девушка открыла горшок с мылом и поставила его на столик рядом с лоханью. Затем на мгновение замешкалась.

– Это все, что мне нужно от вас, Белл, – ласково сказала Эннис, и девушка, отвесив легкий поклон, удалилась с чувством облегчения.

Эннис повернулась к Рольфу.

Развалившись в кресле и вытянув ноги далеко вперед, он насмешливо изогнул бровь:

– Я должен ждать, пока вы соблаговолите, миледи?

Эннис повернулась к двери и опустила тяжелый засов. Затем прислонилась спиной к ней. Ее сердце бешено колотилось. Она рисковала навлечь на себя его недовольство, устроив все это без его ведома, но сегодня она хотела его для себя одной. Ей не улыбалось сидеть и смотреть, как оруженосец его купает, тем более – дожидаться, пока он будет готов. Нет, она хотела прикасаться к нему, ощущать его кожу и убедиться наконец в том, что он действительно здесь и с ней.

– Будет ли это большим неудобством для вас, если я заменю вашего оруженосца? – с притворным самоуничижением произнесла она.

Рольф усмехнулся. Несмотря на очевидную усталость, в глазах его вспыхивало что-то особенное.

– Нет, прекрасная леди. Думаю, что предпочту вас. Хотя у вас и нет сноровки Корбета. Но надеюсь, вам не свойственна его раздражающая манера скакать, как заяц вокруг винной бочки.

– Это единственная причина?

– Одна из дюжины других.

Он выпрямился в кресле, разглядывая ее с выжидательной усмешкой.

Эннис придвинулась к нему, опустив глаза, стала на колени и начала развязывать его пояс. Он поднял руки, чтобы ей было удобней. Меч тихо звякнул, когда она отстегнула его и положила на кресло. Она изумилась: Рольфу удается управляться с ним, как с невесомым пером. Ей же пришлось напрячь обе руки, чтобы не уронить тяжелое оружие.

Когда она вновь повернулась к нему, его взгляд был исполнен любопытства, он как бы спрашивал, что же она собирается делать теперь.

Первым делом она через голову сняла с него сетчатый железный капюшон. При этом часть его волос зацепилась за тонкие кольца, и ей пришлось повозиться, прежде чем она освободила их.

– Пожалуйста, приподнимитесь, милорд, – пробормотала она и, когда он это сделал, вновь занялась его поясом. Немного времени понадобилось ей, чтобы понять, как же это немыслимо сложно – снимать с мужчин облачение. Когда был удален кожаный пояс и верхняя накидка, выяснилось, что кольца его железной рубашки мешают ей развязать маленькие узелки на спине. Рольф ничего не говорил и не помогал ей, но неподвижно стоял, наблюдая за ее мучениями. Но в конце концов она справилась с этим, и кольчуга была снята. Снять толстую рубаху, которая предохраняет тело от трения о стальные кольца, оказалось гораздо проще.

Когда наконец все это было снято, она некоторое время глядела на него, оставшегося только в рубахе, бриджах и чулках.

– А еще говорят, что женщины надевают на себя чересчур много лишнего, – тихо сказала она.

Он улыбнулся:

– Ах, жена, так говорим только мы, мужчины, потому что слишком много времени уходит на то, чтобы достигнуть награды, далеко спрятанной за всем этим шелком и льном. Мужчина же должен носить доспехи, чтобы защищать себя.

Позволив ему прижать ее к себе, Эннис опять прошептала:

– А вы не думали, что и женщинам приходится надевать на себя так много по той же причине? Именно потому, что мужчины с таким нетерпением стремятся к неуловимой награде…

Рольф спрятал лицо в ее волосах, там, где сходятся плечо и шея.