являющей собой явный контраст с помпезным восточным входом, через который я попал в крепость. Гоблин тоже двинулся в западную сторону.
– Хоб, мне в кузницу надо, ты не забыл? – сказал я своему компаньону по рыболовству.
– А, точно! – остановил свой порыв к воде гоблин и свернул к небольшому домику, в котором опознать кузню не составляло никакого труда.
Войдя в дверь вслед за моим проводником, я обнаружил в небольшой комнатке довольно серьезную мастерскую. В углу стояла наковальня с прислоненным к ней огромным молотом, поднять который смог бы разве что огр или светлокожий варвар. Угольная печь пыхала жаром и механические кузнечные меха, сделанные по передовым местным технологиям, меня даже удивили. На верстаке лежали самые разнообразные кузнечные приспособления, а у печи шеренгой стояли молоты ручками вверх, как солдаты по росту. По всей стене тянулись полки, заполненные всякими железяками, а у печки стоял огромный табурет, на котором сидел грустный огр.
– Привет, Клирка! – весело поздоровался с огром Хоб. – Опять отец тебя оставил в кузне, а сам на рыбалку убежал?
– Привет Хоб, точно-так, – грустно сказал огр и повернул к нам грустную клыкастую физиономию (во сне приснится – есть шанс не проснуться) с огромными жалобными глазищами полными слез.
Огр, при росте под три метра и весе за двести килограммов (без единой капли жира), был подросток, почти мальчишка. Огромного живота, гордости всех настоящих огров и предмета насмешек Этой Стороны, у него еще не было, и фигуре мальчишки, сплошь состоящей из огромных бугрящихся мышц и перевитых как канаты сухожилий, позавидовал бы земной чемпион мира по культуризму. Тяжелая нижняя челюсть, с выступающими жуткими клыками, вполне соответствовала могучему телу, и тем неестественнее смотрелись огромные обиженные голубые глаза, полные с трудом сдерживаемых слез.
– Да не переживай, вон гляжу – у тебя животик начал расти, – попробовал успокоить мальчишку гоблин.
Клир сразу вскочил на ноги, подперев головой потолок, и с надеждой посмотрел на свой пресс, квадраты которого были как форточки в стандартных окнах. Попробовав немного надуть свой живот, паренек опять расстроился и с ненавистью взглянул на плоскую поверхность, покрытую броней могучих мышц.
– Есть чутка животик, и не спорь! – строго сказал гоблин мальчишке, и тот растянул в доверчивой улыбке свою клыкастую рожу. – Мы по делу пришли, подмастерье Клир.
– Хоб, да я тебе всегда помочь бы рад, точно-так! – ответил немного повеселевший паренек.
– Вот Тим, уважаемый грымский орк, сегодня моим напарником будет, – представил меня Хоб, и при слове 'грымский' огр еще сильнее растянул в улыбке свою жуткую рожу. – Ему надо что-то там с крючком помудрить.
– Привет Клир. Да я сам смогу, мне бы только серебро разогреть да щипцы небольшие, – влез я.
– Да конечно помогу, точно-так!
После этого огр мне начал помогать, а гоблин забрался на огромную табуретку и принялся наблюдать за нашей работой, нетерпеливо болтая ногами. Гоблину хотелось рыбачить, но он терпел и под руку не лез.
Для начала я достал крючок, и еще раз внимательно его осмотрел. После этого порылся в кошельке и вытащил подходящую серебряную монету. Мы с Клиром разогрели серебро и немного сплющили металл, использую небольшие молоточки, щипцы и наковальню. Минут через пять монета приобрела достаточно плоскую и овальную форму. После этого при помощи щипцов и верстака я загнул ее по длинной стороне овала, мы снова нагрели серебро, и я зажал стержень крючка согнутой пополам немного перекованной монетой. После этого я при помощи небольших молоточков сплющил серебро и немного загнул поверхность монеты, обернутой вдоль стержня крючка, в форме винта вентилятора. В результате совместных трудов получилась неплохая блесна.
Гоблин недоверчиво поглядывал на наши манипуляции, но советами не мешал, и это радовало. Хоб оказался действительно неплохим компаньоном. Когда я охладил получившуюся блесну в бочке с водой (чуть не уронив ценный предмет), гоблин помог прицепить ее к леске (хитрым узелком и магическим плетением), удивленно разглядывая необычную для него рыболовную снасть.
– И на эту железку что-то может клюнуть? – нахмурившись, поинтересовался гоблин.
– Посмотрим, – ответил я с умным видом, хотя сам при этом не испытывал ни малейшей уверенности в успехе.
– Ну-ну, – скептически протянул Хоб, потом повернулся к Клиру и многозначительно взглянул парню в глаза: – Спасибо, подмастерье. Надеюсь, ты понимаешь – это очень серьезный секрет. Никому ни слова, даже отцу. Будешь молчать – будешь вознагражден.
– Конечно Хоб, точно-так! – серьезно ответил парень, после чего мы попрощались, и вышли из кузницы.
– Ты ж не веришь в мою затею, зачем парня молчать попросил? – улыбнувшись, спросил я Хоба.
– А ты хочешь, чтобы все тут надо мной потешались потом? – ответил вопросом на вопрос хмурый гоблин. – Меня же шутками заклюют – мол, Хоб с ума сошел, грымскому поверил, взял в компаньоны и деревенское колдовство использует.
– Да не колдовство это! – возмутился я, но гоблин меня уже не слушал и несся к воротам. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним, таща наши удочки. Рыжик бежал рядом и облизывался на мою блесну.
Выйдя из крепости с противоположной стороны от огромных ворот, я сразу видел длинный причал, у которого сиротливо была пришвартована парусная лодочка. Все озеро было заполнено самыми разнообразными плавсредствами, от малюсенькой весельной посудины (похожей на надувную лодку) до двухмачтового огромного судна, почти морского фрегата. Спустились сумерки, и на некоторых мачтах горели белые магические фонарики, а на одной лодке я заметил целых два огонька. Мой гоблин-компаньон не выдержал и побежал от ворот к причалу, я рысцой потрусил за ним. Рыжик обогнал меня и пристроился за Хобом. Через две минуты мы были на борту лодки и Хоб начал возиться с парусом. Я ему помогал по мере сил, а Кот как всегда бездельничал. Гоблин изредка меня корректировал, но на его лице по-прежнему была недоверчивая мина – как уже упоминалось, в парусном спорте я не силен.
Через пять минут лодка была готова к отплытию, и ветер начал наполнять небольшой парус. Я отшвартовался, и лодка аккуратно отчалила от причала. Хоб закрепил парусную снасть и начал управлять движением, используя небольшое рулевое весло на корме, расстроено глядя на кораблики конкурентов.
– Пока мы в кузне возились, все рыбные места поблизости заняли, – расстроено сказал гоблин. – Вон команда Лины уже двух магнитных рыб поймала.
– А как ты это определил? – удивленно спросил я.
– Видишь огоньки? Каждая удачная поклевка – один огонек, – объяснил мне Хоб.
В это время на одной из мачт зажегся второй фонарик, и гоблин сердито поджал губы. Мы плыли мимо лодок, на которых суетились рыбаки, совершенно не обращая внимания ни на что вокруг.
– Знаю я одно местечко, – задумчиво сказал гоблин. – но туда плыть полчаса, так что отдыхай пока.
– Может, я на ходу порыбачу? – предложил я.
– Бесполезно, – отрезал гоблин.
– Все же попробую, – решился я, и стал разматывать удочку под скептическим взглядом Хоба, правящего лодкой.
Размотав леску на удочке, я размахнулся и сделал первый заброс. Лодка плыла не очень быстро, и ход блесны шел примерно со скоростью наматывающегося спиннинга. Через тридцать секунд случилась первая поклевка, да так удачно, что даже не пришлось подсекать. Небольшая хищная рыба не ударила блесну, а жадно заглотила хвост серебряной рыбки-приманки вместе с тройным крючком. Аккуратно вытащив рыбу на борт, я освободил блесну и представил улов под удивленные очи моего компаньона. Рыбка билась в моей руке, и я почувствовал ни с чем не сравнимый азарт рыбака. Хотя это была явно не магнитная рыба (скорее небольшой щуренок), но блесна работала – и это меня порадовало.
– Эта магия такая? – удивленно выдавил Хоб.
