образовавшейся Узбекской ССР. Отец был совслужащим и не принадлежал к «гегемону революции» – рабочему классу. Жизнь на южных окраинах бывшей Российской Империи была в то время трудной, а потому после смерти отца в 1931 г. семья переехала в подмосковный город Электросталь.
В 1939 г., будучи учеником 9-го класса, Дмитрий поступил в Ногинский аэроклуб, который окончил через год, и в том же, 1940-м, в декабре месяце, был зачислен курсантом Качинской военно-авиационной школы пилотов (ВАШП) им. Мясникова. После ускоренного окончания первого курса личный состав в начале июня отправили в летние лагеря, располагавшиеся около деревни Альма-Тамак. Позже Дмитрий Александрович вспоминал: «Я находился в наряде по столовой. Сидели около кухни и чистили картошку. Ночью над Севастополем вспыхнули прожектора, видны были разрывы зенитных снарядов, но что происходит, мы не знали. Рано утром была объявлена тревога и нам сообщили, что началась война. Всех тут же отправили на аэродром рыть щели, рассредотачивать самолеты и сооружать капониры для них.».
Вскоре Качинскую авиашколу эвакуировали в Поволжье, в Красный Кут. Там курсанты продолжили учебу, освоили УТ-2 и УТ-1, перешли на УТИ-4, а вскоре стали летать на И-16. В сентябре 1941 г. курс обучения был завершен, и после сдачи госэкзаменов всем выпускникам присвоили звание сержант. К этому времени для советского командования стало очевидно, что германский «блицкриг» начинает буксовать, а потому война будет долгой. К тому же, из-за начавшийся эвакуации промышленности, фронт испытывал нехватку самолетов, в то же время летный состав имелся определенный избыток. По этой причине почти весь выпуск было решено отправить на дополнительную подготовку в г.Грозный, где располагалось в то время Конотопское военно-авиационное училище летчиков-истребителей. Там собрались выпускники практически всех истребительных авиашкол, находившихся в европейской части страны – около тысячи человек.
Однако долго проучиться на одном месте не удалось: начавшееся летнее наступление немцев заставило командование эвакуировать училище в г.Казанджик (Туркмения), а затем и вовсе в Узбекистан в г.Хаваст. Здесь курсанты начали осваивать новейшие истребители Ла-5. Однако острая нехватка бензина привела к тому, что курсанты в основном изучали матчасть по техописаниям и натурным экспонатам. В 1944 г,, после освобождения большей части оккупированной советской территории, училище вновь передислоцировали, на этот раз в Новочеркасск. По прибытии на место наконец то начали формироваться летные группы, и вскоре Дмитрий опробовал в воздухе Ла- 5ФНВ. В том же году ему было присвоено первое офицерское звание младший лейтенант.
В апреле 1944 г. молодого офицера приняли кандидатом в члены ВКП(б), а в апреле 1945-го курс летной подготовки был наконецто пройден, и выпускникам училища присвоили звание лейтенант. После окончания учебы, как одного из лучших выпускников Дмитрия Самойлова оставили в училище инструктором. В том же году училище было возвращено в Конотоп, но просуществовало недолго и в июне 1946 г. было расформировано, а лейтенант Самойлов получил назначение в 171-й Тульский Краснознаменный истребительный авиаполк базировавшийся в Тукумсе (Латвийская ССР) на должность рядового летчика.
Удивительно, но, видимо, многочисленные переезды с места на место в годы войны создали вокруг Дмитрия своеобразную ауру и, не успев толком освоится в Прибалтике, он уже в ноябре того же года вновь паковал свои нехитрые пожитки: полк в составе 315-й ИАД перебрасывали в белорусский город Лида. Тогда же Самойлова назначили на должность старшего летчика. Теперь он был командиром пары истребителей и заместителем командира звена.
Полк летал на истребителях Ла-7, но поскольку был фронтовым, то основная масса летчиков была подготовлена только для действий в дневных условиях. Постепенно начали осваивать ночные полеты. Для этого использовали По-2 с закрытой кабиной, затем начали вылетать ночью в простых метеоусловиях.
В апреле 1947 г. командование сообщило, что полк перевооружат истребителями Ла-9. но планы руководства изменились, ив 171-й ИАП эти машины так и не поступили. Однако из состава части отобрали десять летчиков лучше всего освоивших новую матчасть, и отправили с заданием перегонять Ла-9 из Горького в авиаполки, находившиеся в Армении, Венгрии и Германии. В группу «перегонщиков» вошел и Дмитрий Самойлов.
Перелеты продолжались до марта 1948-го, когда пришло назначение в 139-й Смоленский ГИАП 303-й ИАД, базировавшейся в районе Кобрина. Части этой дивизии переучивались на реактивные истребители МиГ-9 и Як-15. Начал осваивать новую технику и лейтенант Самойлов. «Когда я прибыл в полк, – продолжает Дмитрий Александрович , – почти весь летный состав находился в Москве, где принимал участие в воздушном параде. 139-й гвардейский, в который я прибыл, летал на «Яках», поэтому нам, летчикам, прибывшим из 315-й ИАД, пришлось сразу приступить к изучению конструкции самолета и мотора, инструкции по технике пилотирования. Большую помощь в этом оказал инженер эскадрильи гв. капитан Слепян, комэск гв.с тарший лейтенант Зверев и командир полка гв. подполковник Зорин.
Но прежде чем подняться в небе на реактивном «Яке», пришлось освоить Як-7 и Як-9 разных модификаций, привыкая к особенностям самолетов этого семейства. Правда долго летать мне на них не пришлось и 8 июля 1948 г. я впервые взлетел на реактивном Як-15.».
В сентябре 1948 г. 139-й ГИАП был переведен в состав 106-й ИАД, входившей в состав московской зоны ПВО. Полк перебазировали в Калининскую область на аэродром Хотилово, где вскоре началось освоение еще одной новинки – МиГ-9. Главным отличием его от уже освоенного Як-15 была система шасси с носовым колесом. Для освоения взлета и посадки были задействованы Р- 63 «Кингкобры» и учебно-боевые Як-17. В сущности, все дело было в так называемой мышечной памяти, и молодые летчики в массе своей довольно быстро освоили машины с носовым колесом, тем более, что их было почти невозможно «поставить на попа». Уже 9 февраля 1949 г. Дмитрий самостоятельно вылетел на МиГ-9. Надо сказать, что программа была весьма напряженной: летали почти каждый день, и к маю следующего года полк был признан полностью боеготовым. Впрочем, на МиГ-9 полк летал недолго, так как в середине 1949 г. на вооружение начали поступать новейшие МиГ-15 с двигателями РД-45. Снова напряженная учеба и полеты от заката до рассвета. Спустя почти год, 27 января 1950-го, Дмитрий Самойлов смог впервые взлететь на МиГ-15.
Однако, на этот раз процесс спокойного освоения новых истребителей был прерван в середине апреля 1950 г. В расположении полка была объявлена тревога, и, ничего не объявляя весь летно- технический состав погрузили в самолеты Ли-2, которые немедля взлетали. Приземлялись транспортники уже на одном из аэродромов Калининградской области. Сюда же специальным литерным составом были доставлены и 40 истребителей МиГ-9. Как выяснилось, причиной срочного перебазирования стал инцидент в районе Лиепаи, в ходе которого летчики 30-го ГИАП, вылетев наперехват по тревоге на своих Ла-9, предложили нарушителю границы (им, как было сообщено, был «американский самолет-разведчик В-29») приземлиться на одном из советских аэродромов. Поскольку американцы отказались выполнить это вполне законное требование, нарушитель вскоре был сбит. (В СНОСКУ: Американские источники утверждают, что это был патрульно-противолодочный PB4Y-2 «Приватьер»).
То, что обстановка на границе накалена, было очевидно: наземные радары фиксировали постоянно появлявшиеся у кромки советского воздушного пространства неизвестные самолеты, экипажи которых правда предпочитали при приближении наших истребителей тут же уходить по дальше в нейтральное пространство. Одним словом, разворачивалась «игра нервов», продолжавшаяся почти четыре десятилетия и ставшая составной частью большой игры, получившей позднее название «холодная война».
В короткий срок самолеты были собраны, и полк заступил на боевое дежурство, попутно обучая 30-й гвардейский на реактивную технику. На все ушло чуть более трех месяцев, и только в конце июля 139-й ГИАП вернулся к месту постоянной дислокации в Хотилово. Впрочем, Дмитрий Самойлов в этой поездке не участвовал, в начале апреля он заболел и попал в госпиталь. Выписавшись, он вернулся в часть, но еще до возвращения своих однополчан, в начале июля, был вызван исполняющим обязанности командира полка гв. подполковником Жемчуговым. Как вспоминал Дмитрий Александрович: «Заместитель командира не имел привычки начинать издалека и потому сказал прямо: «303-я истребительная авиадивизия направляется в Китай для оказания помощи корейскому народу в борьбе против американского империализма. В это соединение требуются опытные летчики для укомплектования отправляемых авиаполков. Командование части предлагает Вам перейти в эту дивизию.». Я тут же согласился…».
В Ярославль, где базировалась 303-я ИАД, лейтенант Самойлов с группой других пилотов прибыл
