Петр следовал, но это следование привело его к отречению, потому что он следовал 'издали'. Он отдалился от Христа, в этом было начало зла; он отстал от Него, и между ним и Учителем образовалось слишком большое расстояние. Он чувствовал некоторое влечение, он следовал за Ним, но не довольно близко.

Совершенно таким же образом и в наши дни многие следуют за Христом: они не покидают Его вполне, они не переходят на сторону неверующих, но они не связаны с Ним тесными узами, они не идут за Ним шаг за шагом, они следуют 'издали'. Сколько людей отдаются мирским заботам, светским удовольствиям и через то теряют общение со Христом; они слишком поглощены всякими делами, они подходят ко Христу лишь по обычаю в воскресный день, но теряют Его из виду в продолжении недели.

Молитвы их становятся реже и короче, они перестают изучать Слово Божие, вера их охладевает, все духовное обращается в мертвую букву Только на вид они еще следуют за Христом, но на деле они очень далеки от Него и близки к полному отречению.

Спросим же и мы самих себя, как мы идем за Христом? С ревностью ли, с любовью, или отстаем мы, подобно Петру, отвлекаясь посторонними предметами? Такой путь всегда опасен: тот, кто сегодня удаляется от Христа, тому угрожает завтра полное отречение от Спасителя — и сколько горьких слез это будет стоить, сколько вреда будет через это принесено и себе, и другим!

В истории странствования народа Израильского по пустыне есть много утешительного для нас. Израильтяне пришли к источнику, но вода оказалась горькой, и они ее пить не могли. По обыкновению, они стали роптать на своего вождя, Моисея, и он возопил к Господу. Тогда 'Господь показал ему дерево, и он бросил его в воду, и вода сделалась сладкою'. Вода осталась та же, но вкус ее изменился.

Поразительно, как часто Господь и теперь обращается с нами, как некогда с народом Израильским. Испытания, болезни и скорби не минуют христиан, напротив, часто кажется, что они ими наделены вдвое больше других. Но на все эти испытания, на все скорби наши Господь отвечает словами: 'Сие сказал Я вам, чтобы вы имели во Мне мир' (Ин. 16, 33). Вот наше целебное дерево. Сам Господь наш Иисус Христос — один Он может утешить в скорби и исцелить в болезни.

Какая духовная высота в словах апостола Павла: 'Хвалимся и скорбями, зная, что от скорби происходит терпение, от терпения — опытность, от опытности — надежда' (Рим. 5, 3). И чем ярче описывает он испытанные им скорби, тем глубже и сильнее воздает хвалу той благодати, тому чрезвычайному утешению, которыми все эти горести покрыты и услаждены. 'Мы отягчены были чрезмерно… но Бог избавил… избавляет… и еще избавит' (2 Кор. 1, 8-10). Павел безбоязненно вкусил из этой горькой чаши, уповая на то, что, по мере умножения страдания, умножается Христом и утешение (2 Кор. 1, 5).

Не будем же предаваться унынию, зная, что никогда не может пересилить нас никакая горесть земная, потому что 'довольно для нас Его благодати' во всякое время.

Таковы были диакониссы в первые века христианства; верные, усердные, отзывчивые на все нужды, неутомимые, проникнутые одной мыслию, одним стремлением — все делать во славу Божию.

'Все у вас да будет с любовью', — говорит апостол Павел. Что же могло внушить такой женщине совершать дела милосердия, что могло поддержать ее на высоте полного самоотречения, если не любовь, способная согревать, оживлять и освещать все и всех вокруг себя. Забывая о себе, она отдавала себя Богу, а в Нем и всякому ближнему.

Такое служение доступно и нам. Господь, Который был среди людей 'как служащий', научил Своих учеников служить. Так же и теперь: для истинных Его учеников вся жизнь — одно служение; они 'ходят с места на место, делая добро', и испытывают, что 'блаженнее давать, нежели принимать' (Деян. 20, 35). И когда перейдет такая душа в вечность, 'дела ее пойдут вслед за нею' (Откр. 14, 13). Да, сделанное добро не умирает, зажженный светильник не угасает; он светит нам долго после того, как отнято у нас дорогое существо; влияние его безконечно, и даже смерть не может его уничтожить, оно влечет нас к небесному.

Светлая звезда хоть и скрылась с нашего небосклона, но не угаснет никогда, и у Бога сохраниться всякое доброе слово, всякая попытка ободрить и утешить несчастного, всякий ьлагой совет, данный своевременно и почерпнутый из единого Источника истинной любви. Снова и снова встречаются нам, и на нас самих и на других людях, следы благодатного влияния тех, кого мы лишились, они становятся для нас тогда особенно живы, и мы с радостью и благодарением сознаем, что 'видимое временно, а невидимое вечно' (2 Кор. 4, 18).

У пророка Елисея, возмущенного нечестием царя Иорама, стало тяжело на душе, он не мог ни на что смотреть, ничего решать, ему захотелось хоть на минуту чего-то, успокаивающего растревоженный его дух. И вот он призывает гуслиста, и этот человек, имя которого даже не упоминается, исполняет именно то, для чего был призван. Бог ему дал музыкальное дарование, и он этим дарованием беспрекословно, своевременно послужил пророку Божию. Более того: чудное, великое дело совершилось во время его игры. 'Рука Господня коснулась' смущенного сердца раба Своего Елисея, и ему открылось, ЧТО именно он должен решить и сказать от Имени Господа.

Разум его прояснился, и уста его опять с торжественною уверенностью произнесли: 'Так говорит Господь'. Он успокоился и в утихшей душе расслышал опять голос Божий. А способствовал всему этому послушный, усердный гуслист; он откликнулся на зов и послужил, чем мог. Может быть, он был очень незначительный человек, но тут он совершил великое дело.

Что же нам за польза от этого всего? Большинство людей хочет делать большие дела, ищет самостоятельности и славы и пренебрегает малой услугой, мелким, по-видимому, делом, считая его или ниже себя, или безполезным. Не понимают они, что не то действительно велико, что кажется таким: мысли Божии не наши мысли, и Его оценка с нашей не сходится. Две лепты вдовицы были Ему дороже всех прочих сокровищ; каждое одеяние, сшитое для бедных благочестивой женщиной (Деян. 9, 36–43), перечисляется в