Отчего Ангел не улетел после Воскресения Христова, но остался на камне, при двери гроба? Казалось бы, он должен был вернуться на небо, когда совершился великий подвиг Воскресения. Нет, он остался на камне, чтобы своим присутствием пролить свет на этот камень, преобразить его, возвестить скорбящим по Иисусе победу над смертью и превратить плач их в хвалу Господу.

Так торжество Воскресения Христова бросает луч света на все наше прошлое, на все наши могилы. Оно нам возвещает, что там места нет тому, что мы называем смертью; оно осушает наши слезы, оно дает нашей скорби новое значение. Дай, Господи, и нам на каждом скорбном камне, тяготеющем на нашем сердце, видеть светлого Ангела утешителя, возвещающего благую весть; видеть открытую дверь для упования и надежды, луч Божественной любви и торжество Воскресения.

Избыток нашего страдания 'произведет в безмерном преизбытке вечную славу' (2 Кор. 4, 17).

Апостол Иаков указывает нам на страшное влияние и силу языка человеческого, этого малого члена, действия которого так велики.

Он нас предостерегает от опасных последствий злобного языка, воспламеняющего и отравляющего все вокруг себя; а в выше указанной притче сказано, что и жизнь и смерть во власти слова человеческого! Создавая человека по образу и подобию Своему, вдыхая в него бессмертный дух жизни, Бог возвысил его над бессловесной тварью, одарив его умом и сердцем, для выражения которых дан ему Господом язык — орудие слова. Таким образом, слово есть выражение души человеческой, данное ей для прославления Творца, для служения правде Божией! Между тем, язык в жизни человеческой служит часто, почти постоянно, злобе, лжи, клевете, богохульству; язык наносит раны, сеет вражду, убивает хуже острого меча, отравляет вернее самого смертоносного яда. Язык действует, как скрытый враг, из-за угла, невидимо; трудно от него остеречься, трудно предотвратить нанесенный им удар; часто трудно, даже невозможно, найти источник злого, неумолимо жестокого слова и проследить и угадать, откуда оно?

Сколько зла, сколько страданий, хуже телесной смерти, были совершены языком, сколько злого семени им посеяно! Всего этого невозможно измерить, смертоносные плоды эти как будто уходят в вечность. Особенно беспощадно и ужасно по своим последствиям слово неверия, слово безнравственное, нечистое, отражающееся в молодой восприимчивой душе ребенка или юноши! Такое слово убивает самое дорогое, самое прекрасное в жизни, заглушает доброе Божие семя в зачатке, уничтожает расцветающий цветок, затемняет ясную утреннюю зарю молодой души! Часто в порыве злобы и раздражения, под влиянием сомнения и личного разочарования мы необдуманно, без злого намерения скажем в присутствии ребенка слово, выражающее состояние нашей души. Мы пройдем мимо и забудем про это, а впечатлительная молодая душа запомнит, примет в себя это безбожное, злое, холодное слово и отравится его ядом.

Как-то особенно больно подумать, что это зло развивается и растет между людьми, носящими имя Христово и называющими друг друга братиями. И не только злым словом, но и холодным, молчаливым выслушиванием злых речей мы грешим друг против друга. Действительно, как сказано Соломоном, смерть во власти языка, и Божия заповедь 'не убей' прежде всего, глубже всего относится к нашему языку!

О, если бы мы могли обуздать свое слово или, что еще лучше, изменить свое сердце, — тогда язык наш сделался бы орудием жизни, силой животворящей любви! Из сладкого источника не потечет горькая вода — из того сердца, где обитает Бог, не вырвется ни одно злое слово, но польется хвала Богу, слова любви к ближнему.

Словом искренней похвалы будем ободрять и поощрять друг друга, словом ласки радовать, словом сочувствия смягчать страдания, словом веры воспламенять сердца, словом благословения и молитвы освещать всю жизнь кругом себя и в себе! Господи! измени наше сердце, перероди его и сделай источником любви и добра и язык наш сделай орудием славы Божией и правды вечной!

В одной притче усталая, изнуренная женщина, изнемогающая под тяжестью своего креста, молилась о том, чтобы дали ей какой-либо другой крест, в уверенности, что всякий другой окажется легче. Она заснула и очутилась среди множества крестов различной величины и вида, лежащих на земле. Один из них приглянулся ей — он был небольшой, украшенный драгоценными каменьями, в золотой оправе. 'Вот, — подумала она, — этот крест я могла бы нести без труда'. Однако, как только она его подняла, он стал давить ее своею тяжестью: золото и каменья были прекрасны, но тяжесть их была ей не по силам. Рядом лежал другой крест, обвитый цветами. 'Вот этот, без сомнения, создан для меня!' — воскликнула она и поспешно взяла его в руки. Но под чудными цветами оказались шипы, которые, вонзаясь в ее тело, причиняли боль. Наконец, нашелся крест простой, ничем не украшенный, не отличающийся ни изяществом формы, ни богатой оправой, на котором лишь было начертано слово любви. Подняв, она понесла его и убедилась, что он самый легкий из всех, испробованных ею.