автоматами, следом шел обуховский джип, потом – машины его людей. Замыкала колонну еще одна милицейская машина, также без маячков и опознавательных знаков.
Проехав треть пути, сбросили скорость.
– Артурас! – кричал по громкой связи Кирилл, – Эйва, мать твою! Может, не стоит переться по шоссе? Есть другая дорога в Вязовый?
– Есть, но не такая гладкая. Потеряем время.
Кирилл посмотрел на часы.
– А здесь нас не запеленгуют? Если их тачки курсируют по тракту туда-сюда…
– А, вот ты о чем, – протянул Эйва. – Боевиков насмотрелся, супермен?
–Ты, Сабонис с палочкой!
– Ладно, не переживай. Через десять километров свернем. До связи, крошка.
Действительно, вскоре появился указатель направо, на менее презентабельную дорогу. Колонна машин свернула, потряслась по ухабам. В таких условиях высокую скорость обеспечить не удалось даже джипу Обухова.
– Нам так важно успеть до начала передачи? – поинтересовался у Кирилла его помощник Федор.
– Да. Это будет важный перекресток. Либо мы сделаем из Лесневского мэра, либо…
– Либо что?
Кирилл усмехнулся.
– Либо Вадик сделает его бомжем.
Атмосфера в офисе «Пилота» была наэлектризована до предела. Вадим ходил от стены к стене, глотал горячий кофе, обжигался и матерился сквозь зубы. Глеб не мешал ему, потому что у него самого хватало проблем. Рекламные менеджеры, словно сговорившись, пришли просить прибавку к комиссионным. Десяти процентов им было уже недостаточно.
Они выбрали не самое удачное время.
– А полы вам дома не помыть?! – заорал Глеб. – Может, вам зарплату в баксах выдавать, как в Москве? Совсем охамели! Брысь отсюда!
Рекламщики умотали в свой офис на четвертый этаж и больше не показывали носа.
Вскоре в дверь кабинета директора снова постучали.
– Да!
В узкую щелочку просунулась голова Насти.
– Глеб Николаевич, к вам Нестеров.
«О-о-о!», – подумал Глеб.
В офисе появился не только пиарщик. С собой Нестеров привел еще троих парней, поразительно напоминающих телохранителей. С ними вместе в офис завалились и люди Кирилла, которых он оставил для охраны. Настя взирала на это столпотворение как до смерти перепуганный кролик.
– Пора ехать, – сообщил Нестеров.
– А для чего потребовалось подниматься сюда со всей свитой? – фыркнул Глеб.
– Не моя прихоть, придется потерпеть.
Глеб оглядел лица представителей свиты и мысленно задал себе вопрос, у кого вообще могла возникнуть прихоть содержать такую высокоинтеллектуальную команду.
– Ладно, поехали.
Спускаясь по лестнице рядом с Нестеровым, он продолжал ставить условия.
– Вадим будет со мной. Не смейте брать его под локотки и оказывать психологическое давление.
– Боже, о чем ты говоришь, – бросил Андрей, – делайте, как вам удобно.
Внезапно Глеб остановился.
– Погоди. Слушай, Андрюха, скажи честно: ты сам уверен в результате?
Нестеров улыбнулся, только от улыбки всесильного и непотопляемого консильери осталась лишь тень.
– Скажу честно, Глеб: мне самому интересно, чем это закончится. Насколько я понял, вы лапки вверх поднимать не собираетесь.
– В смысле?
Нестеров сделал паузу, подождал, когда все сопровождающие лица спустятся на пролет ниже.
– Я в любом случае уже послезавтра буду дома. Даже если Лесневский передумает и попросит меня задержаться, я уеду. И не потому, что я честный малый, а потому что не люблю, когда что-то делают за моей спиной. Тем более если делают глупости.
– Я тебя понял. – Глеб посмотрел на часы. – Ладно, брось. Поглядим, что из этого выйдет.
В машины погрузились молча и организованно. Глеб посадил Вадима в свою «рено меган», позволив на заднее сиденье сесть двум «парням сопровождения» – своему и чужому. Доехали быстро, но не обошлось без небольшого инцидента. На одном из перекрестков Глеб успел проскочить на желтый свет, оставив позади всех остальных. В машине началась легкая паника. Человек из свиты Лесневского велел остановиться у обочины, на что телохранитель из группы Кирилла вежливо попросил его не дергаться. Оба нахохлились, как два петуха на тотализаторе, но Глеб даже не подумал снизить скорость. В результате он подъехал к телецентру на пять минут раньше всей колонны.
Они вышли из машины, Глеб отвел Вадима в сторону.
– Хочу кое-что сказать, пока никого нет.
Заметив у парня какое-то странное выражение лица, похожее на сонное недоумение, он поспешил добавить:
– Соберись!
– Хорошо.
– Насколько я знаю, твоя пламенная речь пойдет не сразу после начала передачи, но мы с тобой до того момента никак не сможем связаться. Ты войдешь в павильон – и все, тю-тю.
Вадим начал волноваться.
– Как же тогда быть? Что я смогу?
– Слушай внимательно…
Шоу продолжалось. С небольшими перерывами балет «Фокус» отработал уже четыре номера, и каждый был встречен бурными овациями, переходящими в истерику. Один из номеров представлял собой сольный танец пары – Ларисы и ее партнера. Проходил он на открытой площадке перед столиками. В свете прожекторов и лазерных пушек звезда «Фокуса» выглядела «полуобнаженной феей, спрыгнувшей с плодоносящего дерева, чтобы отдаться в порыве бурной страсти простому пастуху»… Во всяком случае, так потом написал один журналист, который к моменту начала этого танца был уже под завязку наполнен пивом.
Из-за кулис за шоу наблюдал Саша Кашин, жующий чипсы из большого пакета. Где-то в середине номера его мягко ткнули в бок.
– Слышь, братан…
Кашин обернулся, готовый обрушиться с гневной отповедью, но язык внезапно прилип к гортани. Обратившийся к нему человек имел полное право говорить «слышь» и «братан».
– Чего те… вам? – пролепетал Саша.
– Вот эта девица, – Кинг-Конг махнул в сторону сцены, – Лариса Еремеева?
– Она самая. А что?
Незнакомец хмыкнул.
– Хорошенькая… Слышь, братан, передай ей, чтобы после концерта никуда не уходила.
Мужчина сцепил руки и так громко хрустнул костяшками пальцев, что Саша Кашин понял: у Лариски действительно есть проблемы. Может быть, стоило дать ей небольшой отпуск?
