подождать. Рахима – красивая девушка, но у нее масса недостатков. Она избалованна и эгоистична.

Если бы отец знал, как он был прав! Хотя еще очень мягко сказал про мою жену.

Тут мы услышали, что по лестнице кто-то тяжело спускается. Это был Салим Мухтаров. Его деятельной натуре было сложно приспособиться к тишине и покою этого дома викторианской эпохи. Ему был нужен размах, его энергия постоянно искала выхода.

– Видите, какой снег пошел? – восторженно спросил Мухтаров. Он был одет в какой-то клетчатый пиджак и коричневые брюки. Не сомневаюсь, пиджак, конечно, очень дорогой, но в нем Салим походил на сутенера. Он подошел к камину, оглядел гостиную. Затем с удовлетворением произнес: – Большой дом.

Если это все, что он мог сказать об этом доме, то мне его жалко. Говорят, что мужчины покупают крупные автомобили и большие дома, почувствовав половое бессилие. Может, Фрейд был прав в отношении Мухтарова?

Салим Мухтаров среднего роста, лысоватый. У него мешковатая фигура, крупные черты лица. Но он один из самых богатых людей, с кем я лично когда-нибудь был знаком. Мухтаров стоял перед камином и оглядывался.

– Здесь нет бара? – громко спросил он.

– На кухне, – улыбнулся отец. – Вино и шампанское в холодильнике. Но в кабинете есть небольшой бар. Там может быть виски, бренди, вермут, коньяк.

– Это другое дело, – одобрил Мухтаров, – а телевизор здесь есть?

– В кабинете есть, но зачем тебе телевизор? – удивился отец.

– Хочу посмотреть последние биржевые новости. А еще лучше канал Блумберга. Ты знаешь, как скачут валюты перед Новым годом? Сегодня Рождество, и наверняка в последний день на азиатских биржах доллар упадет еще больше. В последние годы это как закон. Перед Рождеством всегда падает доллар и дорожает евро.

– Если тебе это так интересно, мы можем пройти в кабинет, – предложил отец. – Здесь обычно не смотрят телевизор. Сюда приезжают для общения и на природу.

– Какая природа? – улыбнулся Мухтаров. – Кругом одни болота и кустарники. Что здесь смотреть?

– За домом очень неплохой сад. Ему лет двести.

– Тогда зачем на него смотреть? Кому он нужен? Старый, заброшенный сад. Эти англичане чокнулись на своей старине. Чем более дряхлый дом, тем больше денег они за него хотят. Наверное, ты отдал за аренду этого дома целое состояние.

– Достаточно, – сдержанно подтвердил отец. – Пойдем в кабинет, если хочешь.

На лестнице снова послышались шаги. «Неужели спускается Рахима?» – испугался я. Нет, походка была грациозная. Рахима так ходить не умеет. Ей не приходилось привлекать внимание мужчин, завоевывать их, очаровывать. Ей было достаточно родиться дочерью Саитджана Мухаммедалиева, десятки состоятельных семей мечтали заполучить ее в жены своим сыновьям. Но ее отец выбрал меня, решив, что сын дипломата и сам дипломат, получивший образование в Москве, окажется самой лучшей парой для его дочери.

Это спускалась Лена. И вскоре она вошла в гостиную. На ней были узкие, очень узкие, обтягивающие темные брюки и очень симпатичная двойка: тонкая бежевая блузка и легкая бежевая накидка. Как она называется, я точно не знаю, но смотрелась красиво. К тому же было заметно, какой у нее светлый бюстгальтер. «Нет, вот эта женщина явно умеет нравиться мужчинам», – подумал я.

– Здравствуйте, Ильгар, – кивнула она мне, даже не глядя в мою сторону. Я для нее был пустым местом. И сразу же обратилась к мужу: – Ты опять недоволен? Что случилось, чего тебе здесь не хватает?

– Телевизора, – ответил Мухтаров. – Мне нужен телевизор. Хочу посмотреть последние биржевые новости.

– Ты даже на отдыхе не можешь оторваться от дел? – Лена мягко коснулась его плеча. С одной стороны, она его укоряла, а с другой – делала это очень деликатно. Все, чего так не хватало моей Рахиме, было в этой женщине. «Все-таки это правда, что из бывших проституток получаются чудесные жены», – отметил я.

– Мне нужен телевизор, – упрямо повторил Салим.

– Пойдемте в кабинет, – снова предложил мой отец, – и ты сможешь посмотреть свои новости.

Мухтаров кивнул и направился в сторону кабинета. Лена улыбнулась, глядя на мужа.

– Только вы, Джапар, имеете на него влияние, – сказала она, обращаясь к моему отцу.

И нужно видеть, как она с ним разговаривала – все время улыбаясь!

– Надеюсь, что пока имею, – согласился мой отец и тоже прошел в кабинет. Я остался в гостиной с Леной Сушко.

Она села в кресло, глядя на огонь в камине.

– А здесь мило, – проговорила она через некоторое время, посмотрев на меня. – Вы первый раз в этом доме?

– Да, – ответил я, не узнавая своего голоса. И подумал: «Как странно и глупо. Ведь она наверняка младше меня. Возможно, даже ровесница Рахимы. А я почему-то теряюсь в ее присутствии. Не знаю, как себя вести, словно она лет на пятнадцать или двадцать старше меня. И дело не в том, что ее муж намного старше меня и дружит с моим отцом. Дело в самой Елене. В ее образе жизни. К своему возрасту она узнала гораздо больше, чем Рахима и я, вместе взятые. Она ведь прошла через такие унижения, через стольких мужчин. Она столько повидала и столько узнала, что этого вполне могло бы хватить на несколько жизней. Поэтому у нее в глазах мудрость много повидавшей женщины. И я рядом с ней всего лишь щенок, хотя и старше ее по возрасту. Такие женщины быстро взрослеют и очень хорошо понимают правила игры, о которых мне говорил отец. То есть никаких правил в новом веке. Дозволено все. Все, что желаете себе позволить».

– Вам здесь нравится? – спросила меня Лена. Честное слово, у меня было такое ощущение, будто я стоял перед моей взрослой теткой. И в то же время получал удовольствие от аромата ее парфюма, ее красивого лица и невероятно зеленых глаз.

– Очень нравится, – несколько эмоционально, но честно признался я. – Не думал, что здесь так уютно.

– И совсем одиноко, – добавила она. – В доме есть кто-нибудь, кроме нас?

– Есть. Кухарка и садовник, он же фермер. Мне кажется, они супружеская пара. Но насколько мне известно, все приготовив, они должны уйти на свою ферму. А больше здесь никого нет.

– Значит, мы будем встречать Рождество одни? – Лена не удивилась, просто уточнила.

– Еще должны приехать моя сестра с мужем.

– Он, кажется, такой симпатичный румын или молдаванин? – вспомнила Лена, хотя без интереса, даже не ожидая моего ответа. – И больше никого не будет?

– Нет. Никого. Только мы. Восемь человек.

– Первый раз в жизни буду так встречать Рождество. – Лена наконец подняла глаза и посмотрела на меня. – Вы не знаете, где можно выпить джин с тоником?

– Сейчас принесу. – Ей я был готов принести из кухни все имеющиеся там бутылки.

– Валяйте! – улыбнулась она и, протянув ноги к камину, закрыла глаза. – Вы хороший мальчик, Ильгар, – добавила она таким тоном, словно была старше меня лет на двадцать. Я поспешил на кухню. Откуда мне было знать, что предстоящая ночь окажется самой страшной в истории нашей семьи?

Я налил в бокал джина, смешал его с тоником, сунул в напиток трубочку, в другой бокал плеснул себе немного коньяка и, поставив все это на небольшой поднос, понес его, глупо улыбаясь, в гостиную. И конечно, тут же наткнулся на Рахиму, которая, по закону подлости, именно в этот момент спустилась на первый этаж. Русские говорят, что бутерброд, намазанный маслом, падает на пол обязательно этой стороной, по закону подлости. Англичане это же называют «законом щельности» – мол, любой шарик всегда найдет свою щель. Вот так получилось и здесь. Как только с подносом в руках я оказался у гостиной, навстречу мне шагнула Рахима. Нужно было видеть выражение ее лица! Она спустилась вниз в халате, непричесанная, без косметики. И разумеется, увидела, что я несу напитки Лене, сидящей у камина.

– Ты уже работаешь официантом? – ядовито поинтересовалась Рахима, даже не поздоровавшись с гостьей.

Лена обернулась и поднялась из кресла.

– Здравствуйте, Рахима, – ласково улыбнулась она. – Вы прекрасно выглядите.