Однажды Молла собрался на прогулку и, чтобы лучше видеть окружающее, сел на верблюда.

– Ай Молла, – сказала ему жена, – этот верблюд очень высок. Он может сбросить тебя, и ты останешься калекой. Сел бы ты лучше на нашего осла.

– Нет, жена, – ответил Молла, – довольно мне ездить на осле, пора возвыситься.

Жена говорит свое. Молла-свое. Она говорит много, Молла слушает мало.

Наконец, он отправился в путь.

Долго ли он ехал, коротко ли – доехал до какого-то ущелья.

Дорога, которая вела к нему, была извилистой и узкой. Сколько Молла ни понукал верблюда, тот по этой дороге двигаться не хотел.

Молла рассердился и начал его лупить. Верблюд тоже рассердился и сбросил Моллу на землю. Молла так сильно ушибся, что лишился чувств.

Прохожие поймали верблюда и помогли Молле очнуться.

– Тысячу раз, – удивился Молла, – я падал с осла, но ничего подобного со мной не случалось. Как плохо падать с верблюда!

– Куда тебе ездить на верблюде! – сказали ему. – Почему ты не сел на своего осла?

– Что ж тут такого, – ответил Молла, – я хотел возвыситься.

– Разве ты не знал, – сказали ему, – что у всякого возвышенья есть свое паденье.

– Слыхал, но не видал.

– Теперь ты на верблюда больше не сядешь?

– Имя мое – Молла Насреддин! Так неужели мне не справиться с каким-то верблюдом. Конечно, сяду и душу из него выну.

– Он тебя опять сбросит.

Нет, больше он меня не сбросит. В этот раз он сбросил меня, так как глаза его видели и он побоялся спуститься в ущелье. Теперь я выколю ему глаза, он больше не будет видеть, не будет пугаться, я погоню его туда, куда захочу, в полное свое удовольствие.

У Моллы был знакомый, который никогда не знал своего места в обществе, никогда не почитал старших, оскорблял людей.

Молла хотел пристыдить его, но никакие упреки не действовали.

– Что мне делать? – говорил наглец. – Так уж замешано тесто, из которого я сделан.

– Дело не в том, как замешано тесто, – заметил Молла. – Дело в том, как его месили. А тесто, из которого ты сделан, месили плохо.

Однажды у Моллы спросили:

– Молла, в чем черты подлинно человеческие?

– Подлинно человеческих черт,-ответил Молла, – основном, две: первая – когда говорят люди знающие, нужно хорошенько слушать; вторая – когда говоришь, сам, взвесь и пойми, что ты говоришь.

Однажды Моллу спросили:

– Молла, ты можешь сказать, сколько сейчас у тебя друзей в этом городе?

– Сколько сейчас, – ответил Молла, – сказать не могу, потому что у меня в этом году выдался хороший урожай, живу в довольстве. А друзья познаются в беде.

Однажды Моллу спросили:

– Молла, когда несут покойника, где быть лучше – впереди гроба или позади?

– Где хотите, – ответил Молла, – только не посередине.

Однажды ночью Молла шел через кладбище. Бедняга, он и так шел с опаской, а тут вдруг появились разбойники. Молла тотчас же спрятался в старую могилу, чтобы они его не ограбили.

Разбойники заметили, что кто-то спрятался в могилу, подошли прямо к Молле и вытащлли его из укромного места.

Атаман разбойников спросил его:

– Кто ты такой?

– Мертвец, милый, – ответил Молла.

– Как то есть мертвец, что ты говоришь?

– А что мне еще сказать? Мертвец – и все! Мертвец с этого кладбища, и это – моя могила.

– Что ты нам голову морочишь, разве мертвец разговаривает?

Молла понял, что сам испортил себе все дело, и сказал:

– Я братец, ошибся, я не должен был разговаривать.

– Отлупите его как следует, – приказал атаман, – чтобы он больше так не ошибался!

Разбойники окружили Моллу, чтобы избить его. Тогда он сказал:

– Послушайте, вы, живые люди, каждый день вы совершаете тысячу ошибок, и вас никто не бьет. А я – мертвец, за всю жизнь совершил только одну ошибку – попал в ваши руки. Что же, за это вы убьете меня?

Молла шел по берегу моря. Его томила жажда. Сколько он ни искал, пресной воды найти не мог. Ему