Все‑таки пан Кушнер ему поручил подготовить охоту! А голова схитрил ! Но сдавать будущего тестя он сейчас не собирался.

– А як же ж, Сильвестр Маркович! За вашим доручен‑ням и працювалы. Дозвольте доложить диспозицью? – блеснул, как ему казалось, мовой таможенник, но был тотчас остановлен.

– Можно говорить на русском, – позволил депутат и теперь уже походил на Иосифа Виссарионовича даже внешне. – Переводчику будет проще работать.

– Через своих людей в России я установил место обитания мутантов, – доложил Волков, вновь изумляясь четкости своей мысли. – Это район второй партизанской заставы. Сейчас мой доверенный человек отслеживает пути их передвижения и уточняет местонахождение логова. А также установлено, что неизвестные пока существа переходят границу на двенадцатом километре стены, где мною обнаружен секретный тоннель контрабандистов. Вход в него отмечен условным знаком – фразой «Смерть коммунистам» на немецком языке.

Склонившись к американцу, переводчик торопливо что‑то шептал ему на ухо и одновременно массировал шею, как недавно Волков Любке Когут. При этом лицо натовца обретало вальяжно‑деловой вид, будто слова таможенника, как благословенный ветерок, сдували с него серую пыль подростковой неуверенности.

– Из опросов многочисленных очевидцев, кто близко сталкивался с мутантами, можно сделать вывод, – продолжал Волков. – Они вполне разумные существа, обладают предсказуемой психологией, но своеобразным, не адаптированным к реальности, поведением. Например, нападая на женщин и мужчин, не отнимают у них ценности и деньги. И хотя используют табак для курения и проявляют интерес к женскому полу, презирают алкоголь. Пока в единичном случае известен факт, когда мутант подобрал и принес домой сильно пьяного человека. Причем неким ударом по голове произвел кодировку, привил отвращение к спиртному.

– К кому домой принес? – тупо и запоздало спросил пан Кушнер. – К себе в логово?

– По месту жительства пьяницы, – спокойно уточнил таможенник. – Что доказывает телепатические возможности мутанта. Человек был невменяем от водки и не мог сообщить адреса. Иными словами, мы имеем дело с другим сознанием.

Он заметил, как от синхронного бормотания переводчика мистер Странг впадает в некое детское восторженное недоумение, словно только что получил забавную, но непонятную игрушку.

– Кто вы по профессии, мистер Волков? – спросил он через переводчика.

– Начальник таможенного пункта Братково!

– Но у вас явные качества аналитика! – Этот женоподобный попытался выразить на своем китаеобразном невыразительном лице неподдельное удивление американца.

– У нас превосходные кадры, мистер Странг, – несколько поспешно заметил пан Кушнер, взявший на вооружение сталинскую манеру не упускать инициативы в разговоре. – А скажите, Николай Семенович, есть ли возможность выманить мутанта на украинскую территорию? Какие соображения на этот счет?

– Возможности имеются, но нет необходимости, – был ему ответ.

– Охота в сопредельном государстве вызовет определенные проблемы. Визовая служба, оружие, сертификация, транспортировка… Все можно решить, но на это потребуется очень много времени.

– Если мистер Странг человек смелый и решительный, проблем не будет.

– Ес! Ес! – встрепенулся тот, едва выслушав переводчика.

– У меня на границе два надежных «окна», – поражаясь своему спокойствию, проговорил таможенник. – По моему сигналу из России либо в моем сопровождении мистер Странг выдвигается к месту охоты. Это займет не более трех часов…

Договорить ему не дала внезапно возникшая у ворот суета и ворвавшаяся во двор музыка. Стражники распахнули створы, и на территорию резиденции влетел джип. Оттуда чуть ли не на ходу выпрыгнул Гуменник, за ним телохранитель. И оба, отплясав гопака, с шумом устремились к беседке. Батько был сильно пьян и возбужден, оселедец свалился на лоб, красные глаза нездорово поблескивали, хотя гримаса сладострастия уже исчезла с его лица.

– Сильва! – заорал он. – Яка жинка! Это полный… Сильва! Поихалы в ничник! Побачиш сам ! А як танцюе з тычиной!

Депутат попытался урезонить его и повлек было к особняку, но Гуменник вырвался и кинулся к американцу:

– Слухай, Джон ! Та що тоби ци мутанты? На хрен они? Поехали в клуб! Это же статуя свободы! Это же Свобода, озаряющая мир! А что она творит на дрючке, Джон! Я за вами приехал!

Телохранитель попытался оттащить своего шефа, но получил стеком по плечу. И тогда на помощь бросились охранники. Они все вместе оторвали батьку от земли и понесли в особняк. Слегка перепуганный натовский чин встряхнулся, вдруг обнял таможенника и, указывая на батьку, произнес длинную, булькающую фразу.

– Как ты считаешь, мистер Волков, – переводчик был на месте, – наш друг заинтересовал бы мутанта, если бы в таком виде оказался у него на пути?

Американец весело и откровенно расхохотался, показывая, что это шутка. Однако пан Кушнер все держал под контролем и не отвлекался от темы, поскольку Волков услышал его ворчливый, сталинский голос:

– Все это похоже на авантюру: сигналы, «окна» на границе. Мы не можем рисковать и подвергать опасности мистера Странга…

Переводчик оказался длинноухий и, видно, имел задание переводить все, что слышит, поскольку американец вдруг схватил руку Волкова, благодарно затряс ее и улыбаясь затрещал.

– Вау! Я обожаю авантюры! – рикошетил слова переводчик. – А риск и приключения доставляют мне истинное наслаждение! Благодарю, мистер Волков! Зови меня просто Джон!

Столь страстная речь окончательно сломала депутата. К тому же у него заурчал телефон и начался длинный монолог, теперь, кажется, на испанском.

Когда охотник за мутантами наконец‑то отстал, а пан Кушнер закончил разговор, Николай Семенович уловил наступление момента истины.

– Все дело едва не загубила ваша родственница, – заявил он депутату. – Своим крайне вызывающим поведением. В самый ответственный момент сбора информации! Мы вообще могли лишиться возможности охоты…

– Да, мне сообщили, – недовольно обронил тот. – Тамара устроила скандал в ночном клубе.

– Гнусный скандал! Но не только! Она танцевала, с шестом! Батько