комплекса электродинамической стабилизации и знает причину аварии. Необходимо отрегулировать магнитный контур. Крохотная деталь. Ее легко унести в нагрудном кармашке скафандра. Именно унести. За двадцать или, еще лучше, за тридцать километров от металлической махины корабля. Рядом с этой массой металла провести тонкую регулировку магнитного контура невозможно. Итак, хотят они того или не хотят, но маленькое путешествие неизбежно.

На корабле остался Командир.

Плотные заросли рыжих кристаллов обступали корабль со всех сторон, но люди надеялись, что каким-то непостижимым образом эта стена расступится, как только к ней прикоснется рука человека. Они были вооружены гамма-пистолетами, способными пробить брешь и не в таких преградах. Но им не пришлось прибегнуть к столь жестким мерам. Доктор удачно повторял свой рискованный опыт. От касания его рук иглы с тихим скрежетом уходили под землю. Через двадцать минут они удалились от корабля более чем на километр, и весь их путь отмечала неширокая просека, проделанная в красно-рыжей чаще руками Доктора.

Оба с тревогой ожидали, не признаваясь в том друг другу, что в любой момент иглы вновь появятся из-под земли, просека исчезнет, и возвращение на корабль сильно осложнится. Потому с чувством облегчения они заметили, что рыжие заросли редеют, голубой свет тройного солнца кажется все ярче, и наконец перед ними открылась полная света плоская равнина, уходящая за горизонт.

Равнина представляла собой ковер с правильным геометрическим узором золотисто-бурого цвета. Золотистые ячейки узора разделялись фиолетовыми полосами. Картина была удивительная: ковер, вытканный золотом по фиолетовому, и голубой свет, вливающий в узор почти осязаемое тепло!

– Красивое сооружение, - задумчиво сказал Инженер.

– «Сооружение»? Скорее похоже на гигантские растительные клетки…

– Такой правильной формы? Природа не знает стандартов. Это мы, инженеры, их придумали. Кстати, здесь удивительно знакомый запах…

– Запах?

– Да, странно знакомый. Особый запах, который, знаете, всегда ощущаешь в высоковольтной лаборатории. Его нельзя спутать. Запах электрических разрядов, озона, окислов азота, изоляции - все вместе. Доктор, я кажется понял, что перед нами. Смотрите…

Он отстегнул от пояса длинный металлический футляр с сигнальным термолокатором, высвободил его и бросил на багряно-золотистый ковер. Футляр легко заскользил по узорчатой плоскости и коснулся одной из фиолетовых линий. Раздался оглушительный треск, сверкнула молния, и, пробитый электрическими разрядами, искореженный, футляр взлетел высоко в воздух, упал, вновь извлекая фонтан электрических разрядов.

– Высоковольтная электрическая батарея колоссальной емкости. Даже стоять рядом опасно, - угрюмо сказал Инженер. - Мы должны найти другую дорогу.

Тридцать пять… сорок… сорок пять минут оперативного времени. Они шли вдоль нескончаемо длинной и однообразной стены рыжих кристаллов. И все же что-то неуловимо изменялось в окружающем их мире. Или это была всего лишь игра света и тени тройной системы голубых солнц? Нет, менялся, почти неразличимо на первый взгляд, облик и цвет рыже-красных игл и пирамид. Все чаще попадались такие, что потеряли свои строгие очертания. Их прямые и острые грани чуть оплывали, словно таяли, текли и округлялись. И цвет - он тоже изменялся: красное темнело до черноты, но сквозь черноту начинало проглядывать зеленое и сизо-бурое. Стена сделала крутой поворот, открывая просторную поляну.

Мгновение они стояли молча и неподвижно. Зрелище, представшее перед ними, было необычно, даже величаво и торжественно. Высоко над головами, плавно колыхаясь в потоках нагретого воздуха, стояли заросли ослепительно оранжевых гигантских пушистых перьев. Они сливались в одно огромное кудрявое оранжевое облако. Казалось, оно плывет в небе, но потом взгляд находил множество тонких, чуть изогнутых и блестящих, словно металлических, ножек-стволов, на которых и покоилось воздушное сооружение. Сооружение или произведение растительного мира? Наверное, можно было привести доводы в пользу обоих предположений. Но не это занимало умы людей. Они увидели… других людей. Среди тонких блестящих стволов неподвижно стояли двое.

На планете Грин, как, впрочем, и на всех других обследованных планетах этой системы, человек не обнаружил себе подобных. И вдруг… Двое стояли против двоих.

– Здесь люди, - хрипло прошептал Доктор в микрофон дубль-связи. Его должен был услышать Командир, и на корабле эти слова немедленно запишут несколько дублирующих систем. - Их тоже двое. Они стоят неподвижно. Координаты встречи… один час ноль минут оперативного времени.

Раздался взрыв - и над головами с жужжанием и свистом пронеслись уже знакомые темные предметы, похожие на гимнастические булавы. Но теперь этих предметов было сотни, может быть тысячи. Темная жужжащая туча со свистом носилась в воздухе, будто выискивая, куда ей обрушиться.

– Нас обстреливают, - прошептал Доктор в микрофон.

– Спокойно, Доктор, спокойно, - недовольно сказал Инженер. - Не прибегайте к таким выражениям. Нас никто не трогает. И посмотрите, у тех двоих очень миролюбивый вид.

Черная свистящая туча спиралями ходила в воздухе, но витки спирали все расширялись, и туча постепенно удалялась, пока не превратилась в еле заметный черный ком, исчезнувший наконец за верхушками оранжевых перьев.

Они продолжали стоять друг против друга. Бездеятельность не могла продолжаться, становилась в тягость.

Не сговариваясь, посланцы Земли одновременно шагнули вперед. Инженер чуть отодвинул плечом Доктора, но тот еще более решительно двинулся навстречу неподвижным фигурам. Тех двоих трудно было разглядеть во всех подробностях: тонкие стволы перьев все же заслоняли их. На них было надето нечто напоминающее легкие скафандры, но только не бело-синие, как у землян, а сизо-зеленые, с неопределенными границами цвета.

Обитатели планеты Грин все еще не двигались. Спокойно ожидали приближения землян? Испугались? Выжидали, чтобы напасть? Могла быть тысяча предположений, но все они уже ничего не могли изменить: должен наступить момент контакта двух миров.

– Они совсем близко. Ничего не делают. До них несколько метров…

Исчезли и эти метры, последние. Первым рассмеялся Инженер:

– Это… это мы… очень похоже. Вот вы. Доктор, а это я. Грубая работа, но похоже. Зеленые статуи нас самих. Двойники.

– Ногами они уходят в почву. Будто растения. Деревья, которые захотели стать похожими на людей? Зачем?

– Если вы, Доктор, видите бабочку, похожую на увядший лист, вы тоже спрашиваете у нее: зачем? У зеленых созданий есть какая-то внутренняя, непонятная нам причина копировать нас. Быть может, они хотели, чтобы мы удивились и подошли к ним поближе? Их цель достигнута. Вот мы рядом с ними. И да здравствует бесконечное разнообразие природы! Не будь ее, не стоило покидать Землю.

– Смотрите, Инженер, там… правее… еще пара зеленых двойников… и там…

– Если так будет продолжаться, очень скоро мы всю планету заселим своими изображениями. Но извините, Доктор, следует заняться делом. Чтобы отрегулировать магнитный контур, мне понадобится не менее часа. Весьма капризная вещь, этот контур. И кроме того, мы недостаточно далеко отошли от корабля. Его масса и здесь действует возмущающе на магнитные стабилизаторы. Но ничего не поделаешь. Дальше идти опасно: на Грине слишком много сюрпризов…

Заросли оранжевых перьев обнимали дугой большую поляну, на которой лишь кое-где виднелись небольшие сизо-зеленые бугорки. Здесь и решили расположиться. На небольшой деревянной треноге установили крохотный, сверкающий, как кусок хрусталя, магнитный стабилизатор. Тщательно выверили горизонтальность платформы треноги. Электронный калькулятор выдал поправки на близость металла корабля. Оптические визиры поймали в перекрестье штрихов микроскопический черный треугольник внутри хрустального кубика. Регулировка контура требовала сосредоточенного внимания сразу двоих.

Когда Доктор отвел от окуляров оптических визиров покрасневшие глаза, он не сразу увидел опасность. За то время, пока они не обращали внимания на окружающее, сизо-зеленые бугры на поляне выросли, длились в кольца, окружившие их высоким замкнутым барьером. За первым, ближайшим, кольцом