местным масштабам, фигурой очень значимой. Юсубов понимал, что так просто идти к Будагову нельзя. И он начал обзванивать своих знакомых. У любого, живущего в городе, за полвека набирается несколько тысяч знакомых, среди которых может оказаться и нужный человек. К вечеру выяснилось, что супруга Будагова родственница бывшего подполковника КГБ, ранее работавшего с Юсубовым. По просьбе Юсуфа- ака он взялся организовать на следующий день встречу приехавшего гостя с Исой Будаговым.

Ночевал Дронго в доме Юсубова. Несмотря на все его просьбы, его так и не отпустили в гостиницу. Утром следующего дня он уже сидел в монументальном офисе банка Будагова, ожидая, когда тот его примет. Строго говоря, это был не филиал банка Караухина, а самостоятельный крупный банк со своими филиалами и счетами. Но для успешного ведения дел, уклонения от налогов и других маленьких хитростей Будагову выгодно было зарегистрировать свой банк как филиал банка Караухина. Местные власти не смогли бы при желании конфисковать имущество банка, так как оно принадлежало чужому государству. Будагов учитывал любые обстоятельства, которые могли случиться в неспокойное время суверенного существования Узбекистана.

Иса Будагов принял гостя, сидя в огромном кожаном кресле за роскошным столом, привезенным сюда из Италии, в светлом костюме, с неизменно благожелательной улыбкой на лице. Кабинет был огромный — метров двести. Дронго пришлось сделать шагов пятьдесят, прежде чем он оказался перед главой банка. Тот энергично пожал ему руку и пригласил садиться. Очень красивая и миловидная девушка-секретарь внесла столик с отлично заваренным кофе. Бизнесмены Востока наивно считали чай пережитком прошлого, предпочитая пить кофе, который они не любили, но демонстрировали при этом свою приверженность западным стандартам жизни. После взаимного обмена любезностями Будагов поинтересовался, откуда приехал гость и какое у него важное дело к главе банка.

— Я приехал по поручению Аркадия. — сказал Дронго.

— Какого Аркадия? — не сразу понял Будагов. Или сделал вид, что не понял..

— Чешихина. Он был у вас несколько недель назад.

— А-а-а, — равнодушно произнес Будагов, — действительно был. Так я слушаю вас.

— Вы знаете, что случилось у нас в Москве?

— Конечно, знаю. Убили моего друга и приятеля, главу нашего центрального офиса Сергея Караухина. Я, к сожалению, не смог поехать на похороны, у меня почки не совсем нормально работают. Но от нас полетела большая делегация. Мир его праху, хороший был человек.

Странно, что он сам не полетел на похороны, подумал Дронго. Если он был такой больной, то как, бросив все свои дела, встречался с Чешихиным, прямо во время похорон. Интересно, какие у них могли быть важные дела, что оба самых близких к Караухину человека даже не смогли присутствовать на его похоронах.

— Вы знаете, что случилось потом? — спросил Дронго.

— Конечно, знаю. Дела у нас сейчас идут неважно, в Москве проверяют центральный офис банка, непонятно кого ищут. А убийц Караухина до сих пор не нашли. Как вы сказали вас зовут?

Дронго назвал фамилию, на которую у него были документы, выданные Родионовым. Паспорт, правда, был заграничный, но фотография была его и годен он был еще на два года.

— Странно, что Аркадий мне не позвонил насчет вас, — заметил Будагов.

Ничего не знает или делает вид, что ничего не знает, насторожился Дронго.

— Он не мог вам позвонить, — терпеливо произнес Дронго, — его убили.

Банкир воспринял эту весть более спокойно, чем это можно было ожидать. Он только покачал головой.

— Хороших людей убивают. Какое время сейчас ужасное. Никому нельзя доверять.

Последняя фраза относилась явно к самому Дронго.

— Да, возможно, — согласился гость, — поэтому я прилетел лично, а не послал вместо себя кого- нибудь. Аркадий говорил мне, что вы самый надежный человек. И в случае его смерти советовал обратиться к вам.

— Конечно, конечно, дорогой. Пейте кофе, — непривычно засуетился вдруг банкир, — я сейчас вернусь. Извините меня.

Он поднялся со своего кресла и прошел в заднюю дверь, плотно затворив её за собой. Во второй внутренней, комнате его ждал светловолосый блондин лет сорока. Увидев вошедшего банкира, он кивнул головой.

— Это Дронго, — сказал блондин, — тот самый. Он не должен уйти отсюда живым.

Если санкцию на проведение проверки банка Караухина Пахомову удалось добиться с трудом, то запрос в канцелярию самого премьера заместитель прокурора отказывался подписать наотрез.

— Вы с ума сошли, — шипел он, — никогда не нужно зарываться, Павел Алексеевич. Это просто неприлично. Что я скажу, если вдруг сюда позвонит премьер-министр и спросит, на каких основаниях прокуратура просит у него отчета по входящим бумагам в его канцелярию? Вы представляете, какой будет скандал?

— Мы же не проводим проверку канцелярии премьера. Мы просто просим с-ообщить, была ли послана такая бумага и если была, то кому именно она была направлена. И все, — скромно сказал Пахомов.

— Не надо изображать из себя ничего не понимающего дилетанта, — взвизгнул заместитель прокурора, — вам это не идет. Я не подпишу такую бумагу ни за что на свете. Ищите сами. Не обязательно привлекать к своей собственной персоне такое повышенное внимание.

— Разрешите тогда обратиться к прокурору республики, — мрачно попросил Пахомов, — у меня просто нет другого выхода.

— Догадываетесь, куда он вас пошлет, — спросил заместитель прокурора, — и, кстати, правильно сделает; или вы подозреваете самого премьера в убийстве Караухина?

— Нет, конечно, — улыбнулся Пахомов, представив полного премьера в роли вооруженного боевика, — но это письмо может очень помочь нам в установлении важных фактов.

— Нет, — решительно отрезал заместитель прокурора, — вы меня не убедили. Если хотите, можете обращаться к прокурору, но только обязательно сообщите ему, что я вам отказал. Хотя нет, подождите, я сам ему позвоню.

Он осторожно снял трубку прямого телефона с и.о.

— Простите меня, Илья Константинович, — бархатным голосом сказал заместитель прокурора республики, сразу изменив тон, — ко мне тут Пахомов пришел. Да, наш следователь по особо важным делам. Да-да, вы правы. Недавно назначенный. Сейчас он явился ко мне и просит дать санкцию на письмо в канцелярию премьер-министра. Ему нужно узнать про одно письмо. Да, правильно, в канцелярию премьера.

Пахомов смотрел на меняющееся лицо заместителя прокурора республики.

— Нет, я не шучу, Илья Константинович, — упавшим голосом сказал заместитель прокурора, — да, конечно, я понимаю. Да, я все понимаю. Нет, конечно, не подписал. Да, это наша проблема. Все понял. Все поднял. Я так и думал. Спасибо. До свидания. — Он положил трубку и гневно посмотрел на Пахомова.

— Все поняли? — коротко спросил он. — Никакого письма не будет. Он говорит — следователи дурака валяют от безделья, поэтому и приходят с подобными предложениями. Никакого письма не будет. Можете быть свободны.

Поняв, что спорить бесполезно, Павел Алексеевич тяжело поднялся и пошел к выходу. И в этот момент снова позвонил телефон.

— Слушаю вас, — быстро поднял трубку хозяин кабинета. Звонил прямой телефон и.о. — Да, конечно. Задержитесь, — крикнул заместитель прокурора уже выходившему в коридор Пахомову, — да, это тот самый следователь, который ведет дело об убийстве Караухина. Конечно, понимаю. Понимаю. Да, большая общественная значимость. Спасибо, большое спасибо, вы всегда нам помогаете. Хорошо, я скажу, чтобы он подготовил письмо. До свидания.