– Какой? – она подняла очки. И тут же снова опустила их, несмотря на поздний вечер. Словно она боялась показывать свои глаза посторонним людям.

– Что будет в том случае, если вдруг пропадете не вы, а я?

Она спокойно произнесла:

– Постарайтесь не пропадать. Вас все равно найдут и в этом случае.

– Возможно. Но при одном условии, что я сам захочу исчезнуть. А если этого захочет кто-нибудь другой?

Темные очки снова смотрели на него, и он не видел ее глаз. Она покачала головой.

– И в этом случае тоже. До свидания, – первой поднялась Суслова, – деньги в коридоре, портфель находится рядом с дверью на столике около телефона. Там пятьдесят тысяч долларов.

– Спасибо. Я думаю, этого вполне хватит. Как насчет моей просьбы?

– Постараемся все устроить. Когда вы хотите увидеть вдову Миронова?

– Завтра.

– Мы можем не успеть. Но послезавтра вы ее увидите. До свидания, – еще раз сказала она, выходя из комнаты.

«Странно, – подумал он после ее ухода, – почему она все время носит темные очки? У нее довольно красивые глаза».

Выходя из квартиры, он забрал черный портфель, лежавший на столике. Охранник ничего не сказал, только молча кивнул в знак прощания. Уже на улице Дронго подумал, что она так и не спросила его настоящего имени. Или хотя бы имени, под которым он намерен был существовать ближайшие несколько недель. Его бывшая кличка, казалось, намертво прилипла к нему и теперь вполне заменяла его собственное имя.

На следующее утро она позвонила сама.

– Можете встретиться с нужной вам женщиной, – сухо сообщила она. – Завтра в одиннадцать у нее дома.

– Как мне представиться?

– Вы журналист Эдуард Кузнецов, работающий на итальянский журнал. Ровно в одиннадцать она будет вас ждать. – Суслова положила трубку так быстро, что он не успел ее поблагодарить. Теперь все зависело от первой встречи.

Осколки от разлетевшейся головы Хозяина брызнули в Капустина, и только тогда он сообразил, что снайпер попал не в живого хозяина офиса, а в его зеркальное отражение, разбив большое зеркало, висевшее как раз напротив открытого окна. Павел моментально принял решение. Сказалась все еще сохранившаяся неплохая реакция.

Он рванулся к Хозяину и, пока очумевшие охранники соображали, что именно происходит, сбил его на пол. Через долю секунды вторая пуля просвистела над ними. Снайпер, прятавшийся в соседнем здании, тоже сообразил, что попал в зеркало, и выстрелил второй раз. Ему было труднее осознать факт своего промаха. Чем большим профессионалом он был, тем труднее ему верилось в то, что человек, в которого он стрелял, все еще стоит на ногах, а его разлетевшаяся голова – всего лишь осколки зеркала.

– Закройте окно! – крикнул Капустин, когда третья пуля ударила совсем рядом.

Один из телохранителей рванулся к окну. Но следующая пуля попала ему прямо в живот и отбросила его к стене. Он упал на ковер, неловко согнувшись. В этот момент к окну бесстрашно шагнула молодая женщина, с которой Капустин поднимался в лифте. Она стояла чуть сбоку, и снайпер не мог ее видеть. Женщина резко и решительно, словно всегда этим занималась, захлопнула окно. В приемной наступила тишина.

– Стекла пуленепробиваемые, – почему-то громко сказал второй из телохранителей.

Капустин пошевелился, поднимаясь с пола и освобождая своего невольного пленника. Тот поднялся следом, криво улыбаясь и массируя руку.

– Найдите того, кто стрелял, – шепотом сказал он, – найдите.

Все очумело глядели на него, не двигаясь. Тогда он закричал:

– Быстрее! – И все сразу забегали.

Девушка-секретарь бросилась к телефону. Открывший окно охранник и второй, из сопровождавших Хозяина, бросились к дверям. Хозяин подошел к раненому телохранителю, около которого уже стояла женщина, встречавшая Павла внизу.

– Ему плохо, – негромко сказала она, – кажется, он умирает.

Несчастный хрипел, на его губах появились кровавые пузыри. Павел подошел ближе.

– Врача, скорее врача, – умоляла девушка-секретарь, чуть не плача.

В приемную ворвалось сразу несколько человек, один из которых – массивный мужчина лет шестидесяти – сразу бросился к Хозяину.

– Что здесь случилось?

– В меня стреляли, Константин Гаврилович, – все еще криво усмехаясь, сказал Хозяин, – вон из того здания. Снайпер стрелял в меня, а ваша сраная система безопасности меня не спасла.

Константин Гаврилович был, очевидно, начальником службы безопасности. Он подошел к стене, куда попала пуля, посмотрел на разбитое зеркало. И спросил то, что должен был спросить в первую очередь:

– А кто открыл окно?

Все посмотрели на секретаря. Она все еще держала в руках трубку телефонного аппарата. Заметив устремленные на нее взгляды и услышав вопрос, она затряслась всем телом.

– Кто открыл окно? – повторил Константин Гаврилович, и Хозяин, перепачканный кровью своего телохранителя, выпрямился, яростно глядя на нее. Девушка побледнела. Она пыталась что-то сказать, но не могла вымолвить ни слова.

– Ты? – прошипел Хозяин. – Ты открыла окно?

Капустин вдруг понял, что таким голосом приговаривают людей к смерти. Девушка, очевидно, это тоже поняла. Она открывала рот, пытаясь оправдаться, но ничего не могла сказать. Чем-то она была похожа на рыбу, выброшенную из воды, на красивую рыбу.

Все смотрели на нее. Павел уже хотел вмешаться, когда услышал за своей спиной голос.

– Это не она, – сказала молодая женщина, закрывшая окно. – Окно открыл ваш Михаил.

– Михаил? – повернулся к ней начальник службы безопасности. – А где он сейчас? Почему его здесь нет?

– Он побежал ловить убийцу, – женщина взглянула в окно. – Они вдвоем выбежали сразу после выстрелов.

Начальник службы безопасности взглянул на Хозяина. Очевидно, в его глазах отразилось нечто, если тот снова затрясся.

– Найти его, найти! – закричал, теряя остатки разума и терпения, Хозяин.

Константин Гаврилович кивнул своим людям, трое выбежали из приемной, столкнувшись в дверях с врачами. Хозяин недовольно посмотрел на суету вокруг раненого и кивнул начальнику службы безопасности.

– Найдите Михаила, – приказал он еще раз.

– А вы кто такой? – вдруг спросил Константин Гаврилович у Капустина.

– Как раз тот, кто спас меня. Сделал то, что должны были сделать ваши люди, – презрительно заметил Хозяин и, кивнув Капустину, предложил: – Пойдем ко мне в кабинет.

Перед тем как войти в кабинет, он шагнул к молодой женщине и дотронулся до ее щеки.

– Спасибо, Женя, кажется, я тебе тоже обязан.

Она улыбнулась. Он убрал руку, и у нее на щеке осталась полоска крови. Это была кровь раненого телохранителя. Женщина не испугалась. Она просто вытерла кровь.

Павел вошел в большой кабинет следом за Хозяином. Он уже не поражался размерам кабинета и его внутреннему убранству. Хозяин, не останавливаясь, прошел метров сорок, пока не подошел к стенному шкафу на другом конце кабинета. В шкафу была скрыта дверь в его личные апартаменты. Он открыл ее.