Мэнчик кивнул и бросил взгляд на Уилсона; тот вытянулся и, нервно вытерев ладони о брюки, прошел вперед. Встал у экрана, обернулся и начал монотонно, деревянным голосом:

— Сэр, я прошел над целью сегодня вечером, между 23.08 и 23.13. Сделал два захода, первый с востока, затем с запада. Средняя скорость при съемке — триста сорок километров в час. Высота по скорректированному альтиметру двести сорок метров…

— Постой-ка, сынок, — Мэнчик поднял руку, — ты не на допросе. Рассказывай спокойнее, не торопись…

Уилсон кивнул и сглотнул слюну. Свет в комнате погас, застрекотал проектор. На экране появился поселок, залитый ярким белым сиянием осветительных бомб; эти кадры были сняты с малой высоты.

— Первый заход, — сказал Уилсон. — С востока на запад в 23.08. Снято камерой левого крыла со скоростью 96 кадров в секунду. Прямо по курсу улица…

Он запнулся. Явственно видны были тела. И фургон, стоящий на улице, — антенна на крыше все еще медленно вращалась. Когда самолет прошел прямо над фургоном, они заметили шофера, привалившегося к рулю.

— Превосходное качество изображения, — заметил Джеггерс. — Мелкозернистая пленка обладает поразительной разрешающей способностью…

— Уилсон докладывает о своем полете, — напомнил Мэнчик.

— Так точно, сэр, — отозвался Уилсон, чуть поперхнувшись, и вновь уставился на экран. — Я как раз проходил над целью и тут увидел убитых, всех вот этих… Мне тогда показалось, что их человек семьдесят пять…

Голос у него был напряженно тихий.

Изображение на экране исчезло, мелькнули какие-то цифры, потом опять возник поселок.

— Начинаю второй заход, — сказал Уилсон. — Осветительные бомбы уже догорают, и все-таки можно видеть…

— Остановите кадр, — приказал Мэнчик.

Оператор повиновался — изображение на экране застыло. Прямая улица, и на ней тела.

— Прокрутите назад.

Фильм пошел в обратную сторону, будто самолет удалялся от улицы.

— Стоп! Вот он!..

Кадр снова застыл. Мэнчик поднялся, подошел поближе к экрану и пригляделся.

— Посмотрите-ка, — он указал на человека в белой рубахе до колен. Тот стоял и смотрел вверх, на самолет. Старик с морщинистым лицом и широко раскрытыми глазами. — Что вы на это скажете?..

Джеггерс тоже подошел поближе. Сдвинул брови.

— Прокрутите ролик чуточку вперед…

Изображение ожило, и они отчетливо увидели, как человек повернул голову, провожая глазами пролетавший самолет.

— Теперь назад…

Фильм пошел назад. Джеггерс усмехнулся:

— Похоже, что он жив, сэр…

— Вот именно, — резко сказал Мэнчик. — Несомненно жив…

Он встал и пошел к двери. На пороге приостановился и сообщил, что на базе объявляется чрезвычайное положение, всему персоналу надлежит оставаться на своих местах до особого распоряжения, всякие телефонные разговоры и другие контакты с внешним миром прекращены, а все только что увиденное на экране объявляется секретным.

Выйдя в коридор, он зашагал к Центру управления. Камроу последовал за ним.

— Позвоните генералу Уилеру, — распорядился Мэнчик, — и передайте ему, что я ввел чрезвычайное положение, не ожидая санкции, и прошу его немедленно прибыть на базу…

По уставу объявлять чрезвычайное положение имел право только командир базы.

— Может, лучше вам самому доложить? — спросил Камроу.

— У меня других забот хватает, — отрезал Мэнчик.

Артур Мэнчик вошел в маленькую звуконепроницаемую кабину и сел за столик у телефона. Он точно знал, что собирается предпринять, — правда, еще не понял до конца, зачем.

Как один из старших офицеров, ведающих программой «Скуп», Мэнчик с год назад был ознакомлен с программой «Лесной пожар». Пояснения им давал тогда коренастый человек с сухой и точной манерой речи — профессор какого-то университета. Подробности Мэнчик позабыл, помнил только, что где-то находится какая-то лаборатория и группа из пяти ученых, которых можно вызвать туда по тревоге. Задача группы — исследование внеземных форм жизни в случае, если они будут занесены американскими космическими аппаратами, вернувшимися на Землю.

Имена этих пяти Мэнчику не называли, но он знал, что для их вызова есть специальный прямой провод министерства обороны. Подключиться к прямому проводу можно, набрав определенный условный номер в двоичном исчислении. Он полез в карман за бумажником, порылся там и вытащил карточку, которую передал ему тогда профессор:

В случае пожара оповестить подразделение 87 Звонить только при чрезвычайных обстоятельствах Он уставился на карточку и задумался: что же произойдет, когда он наберет двоичный эквивалент числа 87? С кем ему придется говорить? Или кто-нибудь ему позвонит? А может, будут проверять, уточнять, докладывать высшему начальству?

Он протер глаза, взглянул на карточку еще раз и пожал плечами. Так или иначе, сейчас он все узнает. Вырвал листок из блокнота, лежавшего рядом с телефоном, и принялся писать цифры.

Основа двоичной системы исчисления — 2, возведенное в какую-либо степень. Два в нулевой степени — единица, два в первой — два, два в квадрате — четыре, и так далее.

Мэнчик обратился к двоичному коду, предназначенному для ЭВМ, которые пользуются этим простейшим языком: «Включено» — «Выключено», «Да» — «Нет». Один математик сострил как-то, что двоичные числа — это способ счета, придуманный людьми, у которых на каждой руке всего по одному пальцу. А по существу это перевод обычных чисел, выраженных в десятичной системе с помощью девяти значащих цифр, в систему, имеющую всего две цифры: 1 и 0.

Мэнчик закончил пересчет, посмотрел на выписанные им цифры и проставил черточки: 1-010-111. Вполне правдоподобный телефонный номер. Он снял трубку и набрал этот номер.

Часы показывали ровно полночь.