такая госпожа Гафкин.
– Вдова Долговязого Гафкина? Она живет на Котлетной улице.
– А госпожа Суматохинс?
– С Паточной? Она берет белье в стирку. – Сержант Колон переводил взгляд с Моркоу на Ангву, тщетно пытаясь понять, что происходит.
– А госпожа Бордо?
– Это вдова сержанта Бордо, она продает уголь…
– А Аннабель Карри?
– Он все еще ходит в благотворительную школу для бедных, учрежденную, если не ошибаюсь, Язвительными Сестрами Семирукого Сека. – Колон нервно улыбнулся Ангве, по-прежнему ничего не понимая. – Она – дочь капрала Карри, он служил в Страже задолго до того, как…
Ангва посмотрела на лицо Моркоу. Оно было непроницаемым.
– Это все вдовы стражников? – спросила она.
Он кивнул.
– И одна сирота.
– Жизнь – суровая штука, – согласился Колон. – Пенсия вдовам не полагается, понимаешь?
Он переводил взгляд с Моркоу на Ангву.
– Что-нибудь не так?
Моркоу отпустил запястье Ангвы, повернулся, убрал книжку в сундучок и закрыл крышку.
– Все нормально, – сказал он.
– Э-э, я прошу прощения… – начала было Ангва, но Моркоу, казалось, не слышал ее.
Повернувшись к Колону, он кивнул:
– Дай ему кофе.
– Но… четырнадцать долларов… это же почти половина его жалования!
Моркоу взял вялую руку капитана и попытался разжать кулак, однако даже в бессознательном состоянии капитан слишком крепко сжимал пальцы.
– Вернее, это и есть половина его жалования!
– Интересно, что он в ней так сжимает? – спросил Моркоу, не обращая внимания на ее слова. – Может, какую улику?
Он взял чашку с кофе и приподнял Ваймса за воротник.
– Выпейте это, капитан, – сказал он, – и все станет намного… отчетливей.
Клатчский кофе обладает даже более сильным отрезвляющим действием, чем неожиданно полученный конверт от налогового инспектора. На самом деле истинные ценители кофе предусмотрительно напиваются, прежде чем прикоснуться к нему, потому что клатчский кофе мгновенно возвращает вас в трезвое состояние, а если вы чуть переборщите, переводит
– Осторожно… осторожно… – Моркоу позволил нескольким каплям кофе просочиться между губ капитана.
– Послушай, я… – снова начала Ангва.
– Забыли, – не оборачиваясь, бросил Моркоу.
– Я только…
– Я же сказал, забыли.
Ваймс открыл глаза, бросил взгляд на мир и закричал.
– Шнобби!
– Да, сержант.
– Ты что купил, «рыжий пустынный специальный» или «кудрявый горный простой»?
– Рыжий пустынный, сержант, потому что…
– Предупреждать надо. Лучше принеси… – он посмотрел на искаженное ужасом лицо Ваймса. – … Полстакана виски Пивомеса. Мы послали его слишком далеко.
Стакан был принесен и влит. Постепенно Ваймс расслабился.
Его кулак разжался.
– О боги! – воскликнула Ангва. – У нас есть бинты?
Небо казалось маленьким белым кругом.
– Куда это мы попали, напарник? – спросил Дуббинс.
– В пещеру, напарник.
– Под Анк-Морпорком нет пещер, напарник. Он стоит на суглинках.
Дуббинс пролетел почти тридцать футов, но удар был смягчен тем, что он приземлился на голову Детрита. Тролль сидел в окружении обломков гнилых досок в… самой настоящей пещере. Вернее, как решил Дуббинс, когда его глаза немножко привыкли к темноте в выложенном камнем тоннеле.
– Я ничего не сделал, – попытался оправдаться Детрит. – Просто стоял, а в следующее мгновение – хрусть, и все унеслось куда-то вверх.
Дуббинс наклонился и поднял обломок доски. Тот был очень толстым. И очень гнилым.
– Мы провалились куда-то сквозь что-то, – заявил он и провел ладонью по стене тоннеля. –
– А как мы выберемся?
Путь наверх был закрыт. До потолка тоннеля не мог дотянуться даже Детрит.
– Я думаю, как-нибудь выйдем, – сказал Дуббинс.
Он понюхал воздух, который оказался промозглым. Гномы очень хорошо ориентируются под землей.
– Туда, – указал он и зашагал вперед.
– Дуббинс?
– Да?
– Никто мне не говорил, что под городом есть тоннели. Никто не знает о них.
– Ну и что?
– Выхода нет. Выход одновременно является входом, а если никто не знает об этих тоннелях, значит, входа нет. И выхода тоже.
– Но должны же они куда-то вести.
– Наверно.
Черный ил образовал некое подобие дорожки по дну тоннеля. Стены были покрыты слизью, это говорило о том, что в недавнем прошлом тоннель был заполнен водой. Кое-где со стен свисала гниющая плесень, тускло освещающая древнюю кладку[21].
Настроение Дуббинса постепенно улучшалось. Под землей гномы всегда чувствуют себя лучше.
– Мы должны найти выход, – заявил он.
– Верно.
– Слушай… а почему ты записался в Стражу?
– Ха! Моя подруга Рубина сказала, что я должен найти настоящую работу, если хочу жениться. Сказала, что не желает выходить за тролля, которого все считают никчемным и тупым, как короткий обрубок деревяшки. – Голос Детрита эхом разносился в темноте. – А ты?
– Мне стало скучно. Я работал на своего шурина Занудингссона. У него было свое, очень выгодное дело. Он поставлял в гномьи рестораны особое блюдо – жаренных крыс, внутри которых были разного рода предсказания. Но мне показалось, что не гномье это дело…
– А по-моему, непыльная работенка…
– Да, но многие клиенты были очень недовольны предсказаниями.
Дуббинс остановился. Изменение в потоке воздуха сообщило ему о том, что впереди находится другой, более широкий тоннель.
И действительно, тоннель вышел в другой, гораздо более широкий. На полу лежал толстый слой ила,
