(НЕСПРАВЕДЛИВО: термин, применяемый для обозначения благ, которые имеют другие люди и которых мы обманом попытались этих людей лишить, но нам это не удалось. Смотри также НЕПОРЯДОЧНОСТЬ, ПОДЛЫЙ, ЗАКУЛИСНЫЙ и НАВЕРНОЕ, ПРОСТО ПОВЕЗЛО.

«Словарь гиперпреступности» Чада С. Муллигана)

В обе стороны, насколько хватал глаз, простиралось море зеленой травы, разросшейся от влаги летних дождей. Местами над ней выступали ветки низких кустарников и одинокие деревца. Козы, посаженные на дорогостоящие железные цепи, ведь они, случалось, прогрызали веревки или ремни, силились дотянуться до древесной коры и убить деревья, хотя вокруг колышков, к которым они были привязаны, было полно травы. Помимо этих цепей, дорога казалась единственным следом человеческого вмешательства в это царство зверей и растений, и даже не сам проселок, ведь дикая природа понемногу отвоевывала его назад, испещряя его рытвинами, в которых словно в тазах и мисках собиралась грязь, а его абстрактная прямизна.

Тем не менее время от времени встречались и другие следы пребывания человека. Каждые две-три мили возникали расчерченные канавами огороды вокруг селений, построенных в традиционном бенинском стиле – из бревен и соломы с крышами из пальмовых листьев. Дома семей побогаче были крыты жестью всевозможных цветов: владельцы собрали старые консервные банки, бочки из-под бензина, даже листы металла из брошенных машин и, расплющив их киянками, потом крыли крышу внастил, чтобы защитить дерево от влаги, гниения и термитов, с тем же тщанием, с каким клепались средневековые доспехи.

Карты района обновляли лишь время от времени, опираясь в равной мере на сплетни и слухи и картографическую привязку к местности, но даже исправь их на прошлой неделе бригада географов ООН, Норману все равно пришлось бы немало потрудиться, чтобы сопоставить вид из окна с листом бумаги, трепыхающимся у него на колене. Приходилось мучительно бормотать себе под нос:

– Те два холма, наверное, соответствуют вот этим значкам. Значит, тут будут добывать речную глину и запекать ее в пористые фильтры для завода пластмасс в… где? Беплоти, кажется…

Гудение мотора – точно под капотом машины билось огромное насекомое – внезапно сменило тон, превратилось в ворчание. Сидевший за рулем Гидеон Хорсфолл сказал:

– Черт бы все побрал, я надеялся добраться до Лаленди прежде, чем придется менять цилиндры. Как пройдем поворот, съеду на обочину.

За поворотом их ждало очередное селеньице, вот только это относилось к четырнадцати процентам населенных пунктов страны, в которых имелись собственные больница и школа. Больница, простая белая бетонная постройка с вывеской крупными буквами на английском и шинка, была сегодня закрыта, но школа гудела. Летние дожди в этом регионе пока шли только периодически, настоящие ливни обрушатся недели через три, поэтому учитель, толстый молодой человек с веером и в старомодных очках, проводил занятия в рощице невысоких деревьев. Его ученики, мальчишки и девчонки от шести до двенадцати лет, теребили изданные ООН пластмассовые буквари, стараясь не отвлекаться на шум машины.

Дождь еще не пошел, но было ужасно душно. Норман, липкий с ног до головы, подумал, сколько же сил понадобится, чтобы встать и выйти из машины. Он спросил Гидеона, нужно ли ему помочь с цилиндрами. Перегнувшись, чтобы достать новые: один с водородом, другой с кислородом – из ящика на заднем сиденье, Гидеон предложение отклонил.

Но Норман все равно вышел и обнаружил, что остановились они как раз перед просторной верандой, на которой несколько женщин столпились вокруг мужчины, лежащего на низком раскладном столе посередине. Споласкивая тряпки в ведрах с водой, женщины отирали его кожу, а он как будто ничем не пытался им помочь, да и вообще не шевелился.

Несколько озадаченный, он спросил Гидеона:

– Что там происходит? Этот человек болен?

Гидеон поднял голову не сразу. Установив новые цилиндры, он снял зажимы с шлангов, подсоединил их на место и собрал пустые для возврата на склад, прежде чем посмотреть, куда указывал Норман.

– Болен? Нет, он мертв, – рассеянно пробормотал он и пошел убирать цилиндры в багажник