называется, всерьез, и в 1960 году верх в ней одерживали Вьетконг и северные вьетнамцы. Вьетконговцы контролировали дельту Меконга, Центральное плоскогорье Аннама и прибрежные равнины. В ноябре 1960- го в результате заговора коммунистам чуть было не удалось свергнуть Дьема. Вьетконговцы силами батальонов и полков начали нападать на форпосты и форты АРВ (Армии Республики Вьетнам). К 1961 году, с ростом интенсивности и масштабов атак Вьетконга, ситуация для Дьема еще более ухудшилась, а в начале 1961-го стала почти критической.
Постоянное ухудшение положения правительства Южного Вьетнама в январе 1961-го произвело сильное впечатление на нового главу Белого дома, Джона Ф. Кеннеди. Не только Вьетнам, но и другие тучи омрачали ясный небосклон над челом президента, делая далекую южноазиатскую страну последней ставкой в покере сверхдержав. Началась эта игра еще до инаугурации Кеннеди, когда 6 января 1961 года Никита Хрущев заявил, что “войны за национальное освобождение” есть войны справедливые и потому мировой коммунизм поддержит их. Вскоре после этого Ханой признал Национальный фронт освобождения (НФО), фасад, которым прикрывали свою деятельность коммунисты Южного Вьетнама. В апреле 1961-го фиаско в заливе Свиней{97} стоило Кеннеди значительного числа очков в “покерной игре”. В июне 1961 года Хрущев попробовал блефовать с Кеннеди в Вене, пригрозив молодому президенту блокадой Берлина. Кеннеди отчаянно нуждался в каком-то козыре, в точке на карте, которая помогла бы ему набрать очки. Вьетнам подходил, хотя даже в 1961-м президент считал его политическим и дипломатическим минным полем. Вмешательство в дела Вьетнама могли создать трения не только с коммунистическим блоком, но и доставить президенту – особенно президенту демократической партии – немало неприятностей дома.
С того самого момента, когда США стали принимать то или иное участие в делах Вьетнама, политика их в отношении этой страны находилась под мощным влиянием двух мифов. С 1949-го, когда республиканцы заклеймили Гарри Трумэна клеймом “человека, потерявшего Китай”, сердца демократов замирали при мысли потерпеть еще одно поражение в Азии в период правления президента-демократа. Разумеется, Трумэн не “терял Китая”, поскольку нельзя потерять то, чем не владеешь. У Трумэна в 1949-м не было никаких действенных рычагов, способных помешать Китаю упасть в объятия коммунизма. Все это ничуть не мешало республиканцам “наживаться” на “потере” Китая, и они, несомненно, только выиграли бы от еще одного поражения демократов в Азии.
Вторым мифом являлось древнее и навязшее на зубах предостережение относительно опасности ведения широкомасштабных войн на Азиатском континенте. Между тем ни Дину Ачесону, ни Дугласу Макартуру, провозгласившим эту “аксиому”, ничто не помешало возглавить войну в Корее, как раз на Азиатском континенте. Конечно, такие мудрые и опытные люди, как эти двое, понимали, что при определенных обстоятельствах войну в Азии можно вести и выиграть, но для опереточных шутов от политики и “простых людей” подобная упрощенная сентенция являла собой откровение свыше, неоспоримую истину и весомое руководство к действию.
Третьим весомым фактором, оказывавшим влияние на мнение президента относительно Вьетнама, была предполагаемая реакция Советского Союза и Красного Китая. Хотя Вьетнам имел значение для Кеннеди, в 1961 году обстановка в этой стране все же не была столь угрожающей, чтобы из-за нее идти на риск развязать третью мировую войну. Таким образом, действия Соединенных Штатов во Вьетнаме следовало ограничить до такой степени, чтобы американская активность в регионе не повлекла за собой вступления в конфликт двух великих коммунистических держав.
Фактически все эти негативные моменты как бы сами собой вдалбливали президенту в голову: “Не потеряйте Вьетнам, но смотрите, не ввяжитесь в большую войну в Азии и не используйте оружия, сил и стратегических походов (например, не бомбите плотины в Северном Вьетнаме и не вводите войск на территорию этой страны), способных вовлечь в активные действия Россию и Китай”. Три вышеуказанных фактора создавали ловушку, на протяжении целого следующего десятилетия вынуждавшую президентов США прибегать к полумерам в отношении Вьетнама.
В таких вот кандалах президент Кеннеди в начале 1961-го нехотя ступил в бурные мутные воды политики Вьетнама. С самого начала камнем преткновения становилась отправка в эту страну американских войск. В начале шестидесятых Соединенные Штаты оказывали Дьему и его правительству щедрую финансовую помощь, направляли в Южный Вьетнам сотни советников, наращивали поставки оружия, но никак не решались послать туда воинский контингент. Первый шаг в данном направлении был сделан 20 апреля 1961 года, когда Кеннеди назначил межведомственную рабочую группу для определения путей спасения Южного Вьетнама. В качестве одной из рекомендаций группа предлагала “…послать небольшой контингент сухопутных сил Соединенных Штатов в Южный Вьетнам…”. Кеннеди оставил предложение без внимания, но неделю спустя дал указание Министерству обороны (МО) и Объединенному комитету начальников штабов (ОКНШ) подготовить докладную записку, касающуюся вопроса целесообразности отправки американских войск во Вьетнам, а также размера и состава предполагаемого контингента. Своим ответом, датированным 10 мая, ОКНШ отпасовал мячик президенту, рекомендовав ему послать войска во Вьетнам, “при условии наличия политического решения удержать Юго-Восточную Азию…”. Кеннеди опять никак не отреагировал, лишь распорядился продолжить проработку вопроса. 12 мая 1961 года вице-президент Линдон Б. Джонсон встретился с Дьемом в Сайгоне и спросил, готов ли тот к вводу войск Соединенных Штатов. Дьем ответил Джонсону, что хотел бы подобного шага с американской стороны не иначе как только в случае явного вторжения с Севера‹7›.
Все лето 1961 года бойцы Вьетконга продолжали фактическое завоевание Южного Вьетнама. Войска Дьема почти совсем ушли из сельских районов, а правительственные органы там оказались реально не способны что-либо предпринимать. В августе 1961-го Кеннеди одобрил (по-видимому, без долгих колебаний) предложение поддержать увеличение численности военнослужащих АРВ с 170 000 до 200 000 человек‹8›. Летом, по мере того как правительство и армия Дьема все больше и больше утрачивали контроль за положением в стране, вопрос об отправке воинского контингента Соединенных Штатов был поднят вновь. Объединенный комитет начальников штабов высказывался “за”, как и глава Консультативной группы по оказанию военной помощи Южному Вьетнаму (КГОВПЮВ) в Сайгоне генерал-лейтенант Лайонел Макгарр. Президент Дьем тоже уже как будто не возражал, хотя чего он в действительности хотел, понять трудно.
Правда состоит в том, что летом 1961 года никто ни в Вашингтоне, ни в Сайгоне, похоже, серьезно не думал, что американские войска станут сражаться с Вьетконгом. Скорее, по распространенному убеждению, силам США (если их вообще введут во Вьетнам) отводилась роль инструкторов по подготовке местных военных. Также американцы могли бы взять на себя функции обороны объектов, высвободив охранявших их бойцов АРВ для наступательных акций против Вьетконга. Но главное, присылка войск США во Вьетнам продемонстрировала бы коммунистам решимость Америки не допустить захвата Южного Вьетнама. Вопрос поднимался не только в мае, но и в июне и в июле, однако идея, облетев официальные кабинеты в Пентагоне и в Белом доме, так и не материализовалась в конкретные действия.
Сложилась уже своеобразная модель манипулирования этим “колючим” вопросом. Кто-нибудь – обычно ОКНШ – поднимал его, а затем с помощью бюрократических фокусов проблема – несомненно, с попустительства президента Кеннеди – как бы исчезала прежде, чем он успевал принять решение. Все это говорит о том, что в 1961-м президент в действительности не хотел отправки войск Соединенных Штатов во Вьетнам. Гипотеза? Да, но гипотеза, позднее получившая подтверждение.
Когда же наступила осень 1961-го и листья, как им и положено, стали опадать, президент Кеннеди убедился в необходимости принятия позитивных мер по предотвращению сползания режима Дьема в бездну коммунизма. На протяжении 1961 года организованные атаки на форпосты АРВ значительно участились. Количество убийств южновьетнамских чиновников возросло с 239 в 1959 году до более 1400 в 1961-м‹9›. В сентябре 1961 года вьетконговцы силами полка (атаковали и захватили Фуок-Бинь, столицу провинции, расположенную всего в шестидесяти пяти километрах к северу от Сайгона‹10›. Постоянно росло число ярых коммунистов, просачивавшихся на Юг из Северного Вьетнама, а силы Вьетконга увеличились с 5 500 человек в начале 1961-го до более чем 25 000 к концу года.
Кеннеди осознал, что ему нужен совет – очень хороший, очень дельный совет относительно того, что же все-таки делать. Президент выбрал из “колчана” советников самую острую и прямую стрелу – специального военного представителя генерала в отставке Максвелла Д. Тейлора. В 1961-м Максу Тейлору исполнилось шестьдесят. Он был генералом “прямо из Камелота”{98},
