Кто начал Вторую мировую войну?

На этот вопрос отвечают по-разному. Единого мнения нет. Советское правительство, например, по данному вопросу меняло свое мнение многократно в зависимости от ситуации. Но наш герой Суворов газету читал и обо всем знает лучше всех. По его мнению, во всем виноват

Советский Союз. Что же он представляет в качестве доказательства?

'Если бы Сталин хотел мира, то он должен был всячески мешать возрождению ударной мощи германского милитаризма: ведь тогда

Германия оставалась бы слабой в военном отношении страной. […] Но

Сталин с какой-то целью не жалеет средств, сил и времени для возрождения германской ударной мощи. […] Но возродить мощную армию в Германии и столь же мощную военную промышленность – это только полдела. Даже самая агрессивная армия сама по себе войн не начинает

‹А неагрессивная армия? Или они еще и пацифистские бывают? И потом – армия, которая начинает войны сама по себе… Это что, демократия такая случается?›. Нужен, кроме всего, фанатичный, безумный лидер, готовый начать войну ‹Если для начала войны нужен лидер в первую очередь 'фанатичный, безумный', то как же быть со Сталиным, который, по всем суворовским построениям, с одной стороны, таким не был, а с другой – войну все-таки начал? Где-то в логике изъян.›. И Сталин сделал очень многое для того, чтобы во главе Германии оказался именно такой лидер. Как Сталин создал Гитлера, как помог ему захватить власть и укрепиться – отдельная большая тема. Книгу на эту тему я готовлю ‹'Ледокол' писался В.Суворовым с 1968 по 1980-е годы.

Сейчас уже новое тысячелетие настало, а обещанной книги на эту

'отдельную большую тему' так и нет. Дождались только в

'Самоубийстве' – там Суворов 'перевел стрелки' на некоего

Т.Вайнгартнера, написавшего книгу 'Сталин и возвышение Гитлера.

Политика Советского Союза и Коммунистического Интернационала по отношению к Германии' (см.: 'Самоубийство', с. 59). Я хотел было ее посмотреть, поскольку Суворов любит помахать заголовком якобы работающей на него книги, не залезая в текст, противоречащий его доводам от начала до конца. И остался не солоно хлебавши. Во-первых, Суворов не приводит выходных данных этой книги в своем списке использованной литературы (значит, он ее не читал?!!), и, во-вторых, после длительных поисков выяснилось, что на русский язык эта книга не переведена. Снова на пути к раскрытию 'отдельной большой темы' возникли препятствия, существенные, но отнюдь не непреодолимые.

Западногерманский историк Леонид Люкс в своей статье, опубликованной в журнале 'Полис' № 3 за 1991 год, ссылаясь на книгу Т. Вайнгартнера

'Сталин и приход к власти Гитлера', писал: 'Тезис о том, что Сталин хотел облегчить Гитлеру захват власти, едва ли можно доказать.

Гораздо более точным кажется тезис Франца Боркенау: Сталин не сделал ничего, чтобы предотвратить захват власти Гитлером, но он не сделал ничего и для того, чтобы его обеспечить. Данный вывод Боркенау по существу подтверждает и Томас Вайнгартнер в своей солидно документированной работе' (См.: Люкс Л. 'Коммунистические теоретики о фашизме: озарение и просчеты' // Полис. 1991. № 3. С. 9). Виктор

Суворов, за свое вранье нужно отвечать самому, а не прятаться за чужими спинами, уповая на труднодоступность ваших заочных

'защитников'! Так что беритесь за перо и пишите – 'отдельная большая тема' ждет!›. Но об этом речь впереди ‹'Жаль только жить в эту пору прекрасную… '›, а сейчас мы только вспомним, что пришедших к власти нацистов Сталин упорно и настойчиво толкал к войне ‹А поконкретнее? Простите нашу 'историческую убогость', но ничего подобного что-то не припомним. И совершенно непонятно, зачем нацистов нужно было 'толкать' к войне, когда они сами к ней во всю прыть стремились. А вообще, это типичная суворовская черта – наобещать с три короба доказательств, а потом забыть.›' (с.

12-13[12]) ‹Все сноски на 'Ледокол' даются прямо в тексте. Сноски на издание: Суворов В. 'Ледокол'. М.: Новое время, 1993. 352 с. – в круглых скобках; Суворов В. 'Ледокол; День 'М'. М.: ТКО 'ACT', 1994.

576 с. – в квадратных скобках. В главах, посвященных 'Ледоколу',

'Дню 'М', 'Последней республике', 'Самоубийству' и 'Очищению', сноски на соответствующие части суворовских книг не предваряются их заглавиями.›.

Все это, конечно, хорошо и интересно, но тут мы можем достаточно ясно наблюдать один из самых любимых приемов Суворова. Он ничего не утверждает, не отрицает, не объясняет, он только вызывает подозрения. 'Сталин с какой- то целью не жалеет', Бог знает чего,

'для возрождения германской ударной мощи', а почему? 'С какой такой

'целью', Суворов не говорит, это, мол, и так всем понятно; то, что

Германия – враг СССР 'по определению', тоже совершенно ясно, и неважно, есть там Гитлер или нету. Вот и получается в читательской голове большой вопросительный знак: а зачем же? А почему же? А для чего же? Он, наверное, замышляет какое-то мерзопакостное паскудство?

Ведь, как всем нам сто раз вдолбили за годы перестройки, товарищ

Сталин – бяка, бука и еще Бог весть кто. Да и Германия – та еще вражина… Значит, хоть и не известно точно, на что Суворов намекает, но явно на что-то очень преступное и экстрасекретное, о чем коммунисты молчали столько лет. И никого не заботит, что эти самые коммунисты давным-давно на всю страну разболтали все свои только теперь якобы раскрываемые тайны!

А эти 'тайны' до ужаса банальны: еще сам товарищ Ленин возлагал на немецкий пролетариат гораздо большие надежды, чем на отечественный. Эта нежная любовь была унаследована ВКП(б) и

Коминтерном. Посему в 1920-е годы в Германии советские товарищи не просто надеялись, а пытались произвести социалистическую революцию.

Для примера: в 1923 году в любимом фатерланде, по мнению 'Большой

Советской Энциклопедии', отражающей официальную точку зрения ВКП(б)

– КПСС на этот вопрос, 'сложились некоторые предпосылки для успешной борьбы за свержение господства монополистического капитала и милитаристов. В ряде районов страны существовали вооруженные

'пролетарские сотни'. Борьба революционных сил проходила под лозунгом создания Рабоче- крестьянского правительства (Германии. -

В.Грызун)'. Кстати, в отличие от 'профессиональных разведчиков'-перебежчиков, профессиональным историкам это все-таки известно.

Правда, эта революция немножечко провалилась. В самый разгар событий оказалось, что ее возглавлял вовсе не верный марксист-ленинец Брандлер, как считалось за день до провала, а

'правый оппортунист', соглашатель, и т. д., и т. п. Брандлер, неизвестно как втершийся в доверие лично к товарищу Сталину и всему немецкому народу. Таким образом, товарищ Сталин хотел помогать немцам не потому, что мечтал о сильной нападающей на СССР Германии, а потому, что ему не очень желалось, чтобы государство с самой мощной в Европе компартией было случайно захвачено каким-нибудь ретивым либеральным соседом.

Это была первая причина. А вторая причина состояла в том, что, независимо от идеологии, и коммунистическая Советская Россия, и демократическая Веймарская Германия после Первой мировой войны оказались в лагере неприкасаемых, 'неправильных' стран с подмоченной большевистской/кайзеровской репутацией. В Лиге Наций, бывшей тогда скорее аристократическим клубом победителей, такие страны, мягко говоря, не жаловались. На Германию у победителей за ее недавние

'шалости' на западноевропейском театре военных действий был громадный зуб. Ноябрьская демократическая революция в Германии испортила Франции весь восторг от победы. Только она, понимаешь, приготовилась оккупировать и разделить кайзеровскую Германию, а та – раз, и перекрасилась. Революция! Мы, говорит, теперь просвещенное демократическое государство, мы прекращаем эту глупую войну и любим вас, дорогие мои, до колик. Франции остается только заорать

'Merde!!!' и в ярости растоптать свою каску. Ведь не будешь же оккупировать демократическое государство, само себя от себя освободившее и прилюдно раскаявшееся ‹По поводу причин неоккупации

Германии победителями существуют различные точки зрения, однако не стоит сбрасывать со счетов и