– Позвольте и мне, сир, – прошептала девушка.

Кивнув, он протянул к ней фибулу и встретился с Райсиль взглядом. Она легонько коснулась руками броши.

– Даю вам слово, государь, что я служу вам верой и правдой, – промолвила она, – и что я и мои родичи всегда будут преданы вам. Все, что мы сделаем, будет лишь на благо вам и вашему королевству, да поможет мне Бог. – Она наконец убрала руки и опустила глаза.

– Теперь я схожу за остальными. Катан, если вдруг вернется Фульк, непременно оставь дверь приоткрытой, чтобы предупредить меня.

– Непременно, – отозвался Катан негромко. – Но, возможно, нам следует сделать еще что-нибудь, пока мы ждем… каким-то образом подготовиться?…

С легкой усмешкой она взяла в руки книгу.

– Лучше всего помолитесь за нас.

Скучающие стражники, дежурившие у королевских покоев, ничуть не удивились, завидев горничную, и она знала, что по возвращении они также не доставят ей никаких неприятностей.

Вскоре, сжимая факел в одной руке и книгу в другой, она осторожно принялась спускаться по винтовой лестнице на тот этаж, где располагалась библиотека… якобы исполняя поручение королевы заменить эту книгу на какую-то другую.

В комнате по соседству с библиотекой ее уже ожидали стражник в доспехах цветов Халдейнов и угловатый молодой писец.

На самом деле, разумеется, то были Джорем и Тиег, и по счастью, ни один человек в замке не мог бы узнать их в лицо.

Джорем никогда не проводил много времени при дворе, а сейчас он позаботился о том, чтобы прикрыть белоснежные волосы под кожаной шапочкой и кольчужным капюшоном.

Кроме того, алый плащ, какие носили стражники Халдейнов, ничем не напоминал синюю рясу михайлинцев, в которой привыкли видеть его люди.

Что же касается Тиега, в последний раз он был во дворце, когда ему было всего два или три года, так что никто не узнал бы прежнего младенца в этом худощавом длинноногом юноше, носившем одежду писца. Кто-то успел остричь его рыжеватые волосы под горшок, точно так же, как носили все придворные книжники, так что теперь он мог бы скользить по замку точно невидимая тень, не привлекая к себе непрошеного внимания.

В довершение маскарада, Тиег сжимал в руках две пыльные бутылки вина, которые словно бы только что принес из королевских погребов, тогда как Джорем со скучающим видом держал в руках третью бутылку.

Подобный сценарий ни у кого не мог вызвать вопросов, поскольку все годы своего заточения Райс- Майкл тщательно поддерживал иллюзию, будто время от времени предается безудержному пьянству. На самом деле, куда больше вина было вылито в уборную, но Райс-Майкл прекрасно понимал, что это удачный способ убедить сановников в том, что он не представляет для них никакой угрозы. К тому же, когда они думали, будто король пьян, они были при нем более откровенны в своих речах, – так что никто не удивится, увидев, что он послал за вином и пожелал выпить побольше перед предстоящей разлукой с женой и сыном.

Одобрительно кивнув, Райсиль передала им мысленное сообщение обо всем, что произошло только что у короля с королевой, затем, выглянув в коридор, она заторопилась обратно, чтобы успеть оказаться у дверей королевских покоев первой. Стражники проводили ее незаинтересованным взглядом, и она предупредила их о том, что сейчас королю принесут еще вина, так что появление Джорема с Тиегом не должно было их удивить. Факел она вставила в скобу на стене, а затем вошла внутрь.

Как она и опасалась, дверь между гостиной и приемной оказалась приоткрытой. Оставалось лишь радоваться, что Фульк заявился сюда именно сейчас, а не позже, когда он мог бы помешать магической работе. Проскользнув в гостиную, она обнаружила, что Фульк сидит за столом рядом с Катаном, причем Фульк устроился на том самом стуле, где прежде сидел король, и Райсиль внезапно осознала, что уже очень давно мечтала сделать то, что ей предстояло сейчас.

– О, добрый вечер, сэр Фульк. Королева послала меня за этой книгой.

Фульк с улыбкой поднялся на ноги и отвесил ей поклон. На губах Катана заиграла глуповатая ухмылка. Пока ее не было, со стола почти все убрали, но перед Фульком стоял серебряный бокал, а другой был в руке у Катана. Последний, изображая опьянение, запнулся и неловко оперся рукой о спинку стула королевы.

– Слишком поздно, – воскликнул Катан веселым голосом и приветственно вскинул кубок. – Его королевское величество изменил свои планы на вечер. Могу ли я надеяться, что ты тоже решишь изменить свои?

Райсиль с лукавой улыбкой подошла ближе, удивленная и польщенная тем, какую хитрость он придумал, и тут же подстроилась под него. Несмотря на то, как сбивчиво звучала его речь, Катан, разумеется, не был пьян.

– О, право, – засмеялась она. – Мысль весьма соблазнительная. И жаль, что зря пропадет такая чудная книга стихов, но коль уж приходится выбирать между двумя очаровательными юношами…

Весело засмеявшись, Фульк подошел ближе и взял книгу у нее из рук.

– Ну-ка, ну-ка, давайте посмотрим, что тут…

Она тут же коснулась его руки и взяла контроль над его разумом.

Глаза молодого человека закрылись, он покачнулся на ногах, но она вовремя поддержала его, а затем взглянула на Катана, подбородком указывая ему на дверь. В тот же миг она усилила контроль над его сознанием и подвела Фулька к стулу на дальнем конце стола, – но на сей раз не к тому, что прежде занимал король.

Катан мгновенно исчез за дверью, ожидая прихода остальных Дерини, а она произвела все необходимые изменения, чтобы отныне Фульк Фитц-Артур в первую очередь всегда был верен своему господину, и лишь потом – отцу и прочим советникам. В остальном, он был ничуть не хуже большинства молодых вельмож, пожалуй, даже лучше многих. А теперь он не сможет ни вспомнить, ни рассказать ни о чем удивительном, что может увидеть или услышать сегодня ночью…

В тот же миг дверь неслышно распахнулась, и внутрь заглянул Катан, а затем отступил в сторону, чтобы впустить Джорема с Тиегом. Райсиль улыбнулась им с облегчением, и подтолкнула Фулька вперед, в то время как Катан вошел в гостиную и запер за собой дверь.

– Заходи и садись, Катан, – велел Джорем негромко, скидывая кольчужный капюшон и кожаную шапочку.

При звуках своего имени, Катан поспешно обернулся, и в тот миг, когда он поймал взгляд серых глаз Джорема, у него перехватило дыхание.

– Пожалуйста, садись, – повторил Джорем.

Двигаясь, словно деревянный, Катан подошел к стулу, который указал ему Джорем. У него за спиной открылась дверь, ведущая в королевскую опочивальню, и на пороге встали Райс-Майкл с Микаэлой. Король успел переодеться, и теперь на нем была алая туника Халдейнов, застегнутая на горле той самой фибулой. И, разумеется, в мочку уха он вдел Глаз Цыгана.

– Прошу вас, входите, – попросил Джорем вполголоса. – Надеюсь, вы извините, что мы сегодня обойдемся без церемоний и поклонов. Но нам предстоит немало работы, а время коротко. Поэтому лучше нам постараться сделать все как можно быстрей. Катан, Микаэла, скажите, помните ли вы, что вы оба – урожденные Дерини?

Катан почти никак не прореагировал на эти слова, поскольку Джорем по-прежнему удерживал под контролем его сознание, но Микаэла побледнела и едва слышно всхлипнула.

– Я вижу, Тавис блестяще исполнил свою работу, – заметил Джорем, покосившись на королеву, а потом опять перевел взгляд на Катана и небрежно присел на краешек стола. – Не так-то просто будет вернуть назад воспоминания, которые у вас отняли. Поэтому сперва мы сделаем это с Катаном, поскольку там работы меньше. Он был гораздо моложе, когда все это случилось. Если хотите, вы оба можете подойти и посмотреть за происходящим. Я постараюсь все объяснить, чтобы это не было страшно. Катан, пожалуйста, посмотри на меня. Бояться нечего.