– Формулу химического соединения. Соединение.

Мари открыла глаза. Это слово подобно яркой вспышке прорезало туман неразберихи, обволакивавший ее сознание. События и факты сделались вдруг выпуклыми, ясными и понятными, как будто она рассматривала их под микроскопом.

Она глядела на сидящего напротив сероглазого мужчину так, словно только сейчас очнулась. Господи! Неужели она так долго пребывала в трансе?

– Да, – медленно произнесла она, – именно это он и хотел узнать.

Она выдержала его долгий испытующий взгляд. Все вы хотите от меня одного. И ты, и твой брат-шпион, и ваш король, и наши военные.

Говорить больше бы не о чем. Она сказала все.

Только сейчас – но, увы, слишком поздно – осознала она, что, явившись сюда, выручив Макса, подвергла себя страшной опасности. Эти люди хотят выпытать у нее секретную формулу. Они пойдут на все, чтобы узнать ее.

Почему она не подумала о себе?

Она встала с дивана, ноги подкашивались, сердце билось тревожно и часто.

– Возможно, милорд, вам покажется странным то, что я скажу. Даже после всего того, что сделал мне ваш брат, я не желаю ему смерти. – Она старалась говорить спокойно и уверенно, старалась не выдать своего страха. – Я доставила его к вам, я рассказала вам все, что мне известно, и сейчас...

– Все, да не все. Вы не сказали, что случилось с Флемингом.

Ей захотелось послать его к черту.

Но она не умела делать этого по-английски. А кроме того, подобная несговорчивость могла вызвать ненужные осложнения. Бросив взгляд на дверь, она прикинула расстояние, отделявшее ее от выхода.

– Он вытянул из меня формулу и сбежал. Макс стрелял в него, попал в ногу, но ему удалось скрыться. А теперь мне пора...

– Флеминг обидел вас? Причинил вам боль?

Этот вопрос и тон, которым он был задан, на секунду привел ее в замешательство. Она молчала.

Ярость вскипела в ней. Похоже, Макс не единственный актер в этом семействе. Видно, все д'Авенанты умеют изображать заботу.

– Нет.

Глухой звук вырвался у нее из горла: то ли смех, то ли рыдание.

– Нет. Ничего серьезного. А сейчас, милорд, мне действительно пора покинуть вас. Прощайте.

Она повернулась и направилась к двери, сама не зная, куда она пойдет, зная лишь, что должна уйти отсюда. Немедленно.

– Мадемуазель, прошу вас, сядьте, – тихо велел лорд Саксон.

Мари остановилась. Мурашки пробежали у нее по спине. Она медленно обернулась.

Он не предпринял ничего, чтобы задержать ее: он не только не бросился за ней, он сидел, лениво откинувшись на спинку кресла.

Но подбородок его был упрямо выдвинут вперед, а в глазах мерцала холодная решимость.

Этот взгляд показался ей до странности знакомым.

Тем же глубоким, бесстрастным тоном он продолжил:

– Вы не можете сейчас уйти отсюда. Это слишком опасно. Мы не знаем о местонахождении Флеминга. Он сейчас либо разыскивает вас, либо поспешил во Францию, чтобы передать французам вашу формулу.

– О втором можно было бы беспокоиться, если б я назвала ее.

Это замечание явно ошарашило его.

– Но вы сказали, он вытянул ее из вас.

– Пытался. И думает, что преуспел.

И снова в его взгляде блеснуло восхищение:

– Не всякая леди в подобных обстоятельствах проявила бы такую отвагу.

– Я не раскрыла ему формулу. И не раскрою ее никому, – с вызовом сказала она. – А определение «леди» вряд ли подходит ко мне.

К ее удивлению, он никак не отреагировал на эти слова.

– Мадемуазель, мне кажется, вы не вполне понимаете Серьезность вашего положения.

– – Поверьте, милорд, я прекрасно понимаю свое положение И опасность, угрожающую мне. Я всю ночь слушала выстрелы.

– Но вы, возможно, не отдаете себе отчета в том, что вас сейчас разыскивают не только французы, но также и англичане.

– Почему же «разыскивают»? Правильнее будет сказать, что англичане уже нашли меня.

Он помолчал, обдумывая услышанное. Потом медленно покачал головой.