предательства.

Человек – она не помнит его, она видит его впервые – склонился и рывком поставил ее на ноги.

– Мне нет дела до ваших вопросов, мадемуазель. Вопросы буду задавать я, а вы будете отвечать на них. И отвечать быстро, если хоть немного дорожите своей жизнью. Сейчас вы скажете мне формулу вашего соединения.

Она с ужасом смотрела на него. Его требование повергло ее в оцепенение – казалось, стремительно раскручивающаяся спираль воспоминаний остановилась, дойдя до своего предела.

Формула. Удобрение. То, которое Арман продал военным. Они использовали его как оружие. Это они ворвались в усадьбу, надеясь найти там его запасы.

Так вот что им нужно! Ее изобретение!

И как только они получат его, они сразу же убьют ее.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – солгала она. – Кто вы такой? Что вам...

– Я – Флеминг, а нужна мне формула.

Он вытащил пистоль и приставил дуло к ее виску.

Оно еще не остыло от выстрелов.

Мари застыла.

Затем внезапно вздернула коленом, выбросив его вперед быстро и резко, как давным-давно научил ее дед.

Но Флеминг успел уклониться, а затем, навалившись на нее всем телом, прижал ее к стене. Мари вскрикнула от боли.

– Не шути со мной, детка, – глухо прорычал он и приставил пистоль к ее плечу. – Ты, конечно, понимаешь – убить я тебя не убью, слишком ценная ты добыча. Но покалечить могу. А ну-ка, живо говори формулу.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – в отчаянии повторила она, чувствуя, как сердце пульсирует в горле. – Я не помню никаких...

Он взвел курок, готовый выстрелить в нее.

– Хорошо! – закричала она. – Я скажу.

– И не пытайтесь одурачить меня, барышня, – пригрозил он. – Я разбираюсь в химии лучше, чем вы думаете.

Она не знала, верить этому или нет. Но времени на раздумья не было.

– Одна часть фосфора, – дрожащим голосом произнесла она. – Одна часть аммиака. Две части разложившихся морских водорослей. Три части воды.

– Отлично. – Он улыбнулся. – Вы оказали неоценимую услугу своей стране. А теперь пойдемте, мадемуазель. Я уверен, вы жаждете вернуться на родину.

Он чуть отодвинулся от нее, и Мари наконец смогла вздохнуть. Но мужчина не успел отступить от нее и на шаг, как в холле вдруг прогремел выстрел.

Флеминг вскрикнул и упал навзничь; пистоль, выпав у него из рук, отлетела в сторону и клацнула на мраморном полу. Мари, закричав, прижалась к стене, полными страха глазами глядя в полумрак холла, туда, где была входная дверь и откуда раздался выстрел.

– Макс!

Он едва стоял на ногах, держась за косяк. В ту секунду, когда она выкрикнула его имя, он начал медленно сползать на пол. Из его разжавшихся пальцев выпала дымящаяся пистоль.

Он был в крови.

Она бросилась к нему, но тихое ругательство Флеминга заставило ее остановиться. Похолодев, она на секунду оцепенела, затем резко повернулась к нему.

Макс не убил его. Флеминг, держась за раненую ногу, пытался подняться. Меж пальцев у него текла кровь.

Его остекленевший взгляд бы устремлен на пистоль.

Мари действовала не раздумывая. Стремглав бросилась обратно, чтобы перехватить оружие. Трясущимися руками она схватила пистоль.

Затем встала между мужчинами и направила оружие на Флеминга.

Он, тяжело дыша и прищурившись, смотрел на нее.

– Ну-ка, попробуй, пальни, – поддразнил он ее. – Ты ведь даже не умеешь держать ее.

Мари колотило от страха. Однако она нашла в себе силы ответить.

– Совсем необязательно быть стрелком, – дрожащим голосом сказала она, – чтобы с такого расстояния продырявить вам башку.

Его взгляд скользнул с ее лица на оружие в ее руках и вернулся обратно.

И тут он сделал то, чего она ожидала меньше всего.

Он развернулся и бросился бежать. Прихрамывая, волоча ногу, он ринулся к застекленной двери, что выходила на террасу.