И король не препятствовал ему.

Это маленькое приключение так же загадочно, как и все, что' связано с Сен–Жерменом. Почему именно он был выбран для столь деликатной миссии? Он не был дипломатом и не был даже французским гражданином (или, по крайней мере, говорил, что не был).

Может быть, он был секретным агентом? Если так, то не очень хорошим. Прежде, чем вмешался Шоизель, он весьма небрежно выполнил свое задание, испортив отношения с англичанами.

Чтобы избежать ареста, граф Сен–Жермен скрылся в Англии, а затем перебрался в Голландию. В 1762 году он появился в России. Случайно это произошло в том же году, когда Екатерина Великая свергла своего мужа. И сплетники не преминули вовлечь его в дворцовый переворот.

На следующий год Сен–Жермен уехал в Бельгию. Он приобрел имущество и новое имя — месье де Сармонт. И снова граф попытался заинтересовать официальных лиц своими промышленными процессами, к которым он прибавил обработку дерева, кожи, масел и изготовление красок. Должно быть, богатство его уменьшилось, потому что на этот раз он запросил часть прибыли. Скорее всего, Сен–Жермен получил слишком мало денег на развитие производства, государство украло пару рецептов графа, после чего обе стороны почувствовали себя обманутыми, и дело расстроилось.

Карл Кобензл, бельгийский служащий, который заключал сделку с графом, впоследствии рассказывал, что Сен–Жермен во время одной из бесед с ним открыл свое инкогнито. Кобензл сказал, что это очень известный человек, но имя так и не назвал.

Кроме того, поведал он, граф мог превращать железо в металл, напоминающий золото. Так что два устойчивых слуха — о королевском происхождении и занятиях алхимией — пришли от самого графа через Карла Кобензла.

После бельгийского периода Сен–Жермен вновь исчез из виду, на этот раз на 11 лет. Утверждали, что он уехал в Россию или Италию. Однако по некоторым сведениям, в 1774 году он находился в Баварии. Его описывали как пожилого итальянца, который проводил свои дни, изобретая краски и подавая бедным. Граф носил униформу русских генералов и имя Цароджи.

Следующее, документально подтвержденное появление Сен–Жермена было в Германии в 1У76 году. Как обычно, он посещал салоны, изумляя всех, кого встречал. Он снова попытался заинтересовать государство своим каталогом химических процессов. Должно быть, все эти годы, он много работал в лаборатории: к уже имеющимся, прибавились рецепты косметики, ликеров, бумаги и слоновой кости.

Агенты Фридриха Великого донесли, что граф показывал им свои секреты, хвастался, что был в Африке и Азии и сравнивал себя с богом. Король принял Сен–Жермена за чудака. И новая попытка графа продать свои процессы закончилась не лучше, чем предыдущие. Те же агенты утверждали, что Сен–Жермен открыл свое настоящее имя и назвался сыном принца Ракоци из Трансильвании. Впервые было произнесено это имя, в подтверждение слухов о королевском происхождении. Неужели граф решил, наконец, открыть тайну своего рождения? Если так, то почему? И говорил ли он правду?

Примерно в то же время Сен–Жермен познакомился с принцем Карлом Гессе. Карл был серьезным человеком 35 лет, полностью поглощенным своими обязанностями по управлению герцогством Хольстейн и членством в масонской ложе. Принц заинтересовался графом и вскоре стал его учеником и покровителем. Вместе они занимались изучением химии и лечебных трав. Согласно воспоминаниям Карла, Сен–Жермен сказал, что ему 88 лет и что он сын принца Ракоци.

Жизнь в Хольстейне текла размеренно. Карл и граф время от времени трудились в лаборатории и раздавали свои лекарства бедным.

Химические технологии, которые так высоко оценивал граф, оказались действительно применимыми. Многие производители хвалили его краски, критикуя лишь их дороговизну. До нас не дошли рецепты красок графа Сен–Жермена.

Спустя несколько лет после долгих дней, проведенных в неотапливаемой лаборатории, граф слег с воспалением легких. Во время болезни он сказал Карлу, что оставил запечатанное письмо, которое надлежало вскрыть после его смерти. Карл захотел узнать, что в том письме, но граф отказался говорить, ответив лишь: «Я был бы слишком несчастен, если бы осмелился сказать вам об этом, мой дорогой принц». Его боль была столь неподдельной, что Карл не настаивал.

Граф не поправился. Он скончался 27 февраля 1784 года после затянувшейся болезни, когда принц был в отъезде. Документы о его смерти сомнительны, хотя имеется свидетельство доктора и запись о похоронах. Если возраст, который он называл Карлу, был правильный, то ему было чуть больше 90 лет. Это намного меньше, чем гласит легенда, но все же достаточно необычно для того времени.

Имущество Сен–Жермена оказалось на удивление скудным: несколько костюмов и предметов туалета, два пистолета, шпага и немного денег. Не было ни драгоценностей, ни книг, ни рукописей, ни музыкальных инструментов. Он не оставил долгов. Карл так и не нашел запечатанного письма.

После смерти графа легенда о нем продолжала обрастать новыми подробностями. Некоторые сомнительные воспоминания конца XIX века превращают графа в действующее лицо некоего водевиля, где он читает мысли, заколдовывает змей, пишет двумя руками одновременно и неожиданно исчезает. Появление Роберта–Квэзнея де Сен–Жермена на масонской конференции разожгло слухи, что граф все еще жив. Фальшивые «Воспоминания Калиостро», в действительности созданные, наемным писакой по имени де Лючет, повествуют о том, что Сен–Жермен был наставником Калиостро по оккультизму и основателем масонства. Столь же фальшивые воспоминания графини Адомар, сейчас обычно приписываемые журналисту Ламот–Лангон, рассказывают о популярной истории, в которой граф Сен–Жермен предупредил королеву Марию–Антуанетту о надвигающейся революции.

Сен–Жермен продолжал появляться. Без сомнения, кто–то выдавал себя за него. Он был в Египте во время кампании Наполеона в 1790–х годах. Его видели в Париже в 1835 году. Теософ С.В.Лидбитер утверждал, что встретил его там же в 1926 году. Другой человек видел его на горе Шаста в Калифорнии в 1930 году. И снова в Париже графа встречали в 1930–х и 1940–х годах. Он даже появлялся на Французском телевидении под видом парижанина Ришара Шанфрея.

Кем бы ни был граф, он по–прежнему заставляет работать воображение людей. Писатели представляли его вампиром и тайным любовником мадам де Помпадур. Оккультные и религиозные организации считают его предтечей и тайным главой. Но даже, если, отбросить многочисленные домыслы, то Сен–Жермен был самым необычным долгожителем XVIII века.

«Нет веса, который не могли бы поднять эти русские», — писала газета «Тайме» в 1961 году. И это действительно так. Земля русская издревле славилась своими богатырями. Сейчас сказания об Илье Муромце, Алеше Поповиче, Святогоре, Самсоне–богатыре воспринимаются как сказка. Однако есть в ней и доля истины: были сильные люди на Руси. Были и есть. В прошлом веке эстафету былинных героев приняли знаменитые силачи Иван Поддубный, Александр Засс (Самсон), Никита Ломовой, а потом Якуба Чеховской, Николай Жеребцов, Григорий Кащеев. Продолжают удивлять и рекорды атлетов современности.

Во все века народ любил смотреть, как силачи демонстрируют свои способности. Говорят, что они легко гнули подковы, рвали цепи и ломали телеграфные столбы. Делали они это не принужденно, без видимой натуги, улыбаясь. Приглашали на арену желающих повторить подобные трюки, предлагали награду. Но как ни старались добровольцы, у них ничего не получалось. Убеждались, что одной силы мало. У силачей были СВОИ секреты, которыми, они пользовались для предохранения от трави, или, в случаях, когда, исполнение номера требовали сил, намного превосходящих человеческие. Хотя настоящие мастера своего дела и так работали на пределе возможностей.

Чего только стоил, знаменитый номер с четверкой рысаков Атлет становился в центре ярмарочной площади. Справа и слева к нему подводили по паре лошадей. Вожжи от каждой пары атлет захватывал локтевым сгибом согнутой в локте соответствующей руки, а руки цеплял в замок на груди. Потом добровольцы из публики с гиканьем погоняли лошадей. Те, конечно же, рвались в разные стороны, и если бы силач разжал руки, то неминуемо разорвали бы его на части. Как говорится, зрелища не для слабонервных. Цирковой артист Всеволод Херц, воспроизводивший этот номер несколько раз, впоследствии