Сел в машину, покурил пять минут, пока прогревается.

До работы – полчаса. Если без пробок. Или полдня, если с ними: ехать по Кольцевой, а там если встанешь, то часа на два-три.

Сцепление отжать, скорость включить, ручник отпустить, газ немного притопить, сцепление помаленьку отпустить, и сколько раз, вот так вот, за день!? На светофоре встал, сцепление отжал, и снова дал газ, когда на полу друг о друга звякнула пара пустых бутылок из под пива. Вчера с друзьями выпили под орешки, да рука не поднялась выбросить на свежевыпавший снег.

Ну вот! Приехали, на длинном пятикилометровом перегоне, сразу после развязки, пробка. Привычно вслушался в очередную тему Володьки Соловьева по «Серебряному дождю», так и есть – снова шпарит про продажную милицию, гаишников и депутатов с мигалками.

Вот сознаюсь, как на духу: при случае, никогда не упускаю возможности повыделывать «пятнашки», переходя и ряда с ряд, но пробка дело скучное и развлекать себя постоянными перестроениями, в надежде выиграть пару сотен метров, или две-три минуты чистого времени, дело абсолютно бесперспективное. Поэтому – левый ряд, в кресле расслабиться и попытаться получить максимум удовольствия. Тормоз-газ, газ-тормоз, тормоз-газ... однажды в пробке начал считать сколько раз нажал на тормоз... на шестой сотне сбился. Потом решил посчитать – сколько раз выткаю-вытыкаю передачу... чуть в задницу впереди идущего Мерседеса не впилился. После этого дал себе зарок – в пробке ничего не считать, а то страховщики неправильно поймут, когда объяснительную придется писать.

Бутылки эти на полу звякают. Занялся другим интересным делом – поравнявшись с очередным автомобилем, высматриваю в его салоне магнитолу, у себя на приемнике ставлю ту же радиоволну и пытаюсь по музыке доносящейся из приемника понять настроение соседа-автолюбителя. Веселье закончилось, когда один из соседей увидел меня подпевающего его авто магнитоле и покрутил пальцем у виска. Еще бы – тридцатилетний мужик в костюме и при галстуке, подпевает Тане Овсиенко с таким остервенением, что ненароком увидевшая эту картину певица, вряд ли смогла еще что-нибудь спеть.

На встречу скоро опоздаю. В очередной раз на полу звякнуло. Мне семнадцать лет было, когда я все лето отстоял приемщиком пустых бутылок, с тех пор этот звук ненавижу. Открыть дверь и поставить на асфальт – воспитание не позволяет. Швырнуть через пять полос на обочину – а вдруг не докину, нехорошо получится.

Взял бутылку, вылез из машины. Посередине бетонная полоса отбойника – широкая как проспект. Поставил на нее. Проехал еще пару километров. Поставил на отбойник вторую.

Вот и кончилась пробка. Два часа псу под хвост. Сумбурный рабочий день – планы работ и графики поставок, отчеты и прогнозы, письма и претензии в инстанции – все по накатанной и скучно. Поздний вечер – пора домой. Снова кольцевая, тот же путь в обратном направлении – стоят бутылки родимые, и одна и вторая. Следующее утро – стоят. Вечер – стоят. Утро. Вечер. Утро. Стоят.

Очередная пробка. Пару недель прошло, как бутылки стоят. Странно – помню ставил Holsten, а сейчас стоит Staropramen. В багажнике уже неделю как перекатывается Holsten. В очередной пробке забрал чужую, от пива чешского и поставил свою - немецкую. Доехал до второй – тоже чешская.... прямо диверсия какая то. Своровал чужую бутылку и кинул к себе в багажник. Через пару километров злорадно скаля зубы выставил обратно. Вечером обратно еду, смотрю, нет моей бутылки! Вот гад! В пробку попаду, все его бутылки заберу.

На следующий день как назло пробки нет. И на следующий. Не могу же я остановится в самом скоростном ряду, если нет пробки! Через неделю появилась бутылка – немецкая или чешская на скорости не видно. Наверняка чешская. Через день появилась еще одна. Через день еще.

Снова пробка. Доехал до первой бутылки – чешская. В багажник! Взамен немецкую. Вторая. Чешская! Problem. Request for change? Yes! Ohhh... Скорее до третьей! Странно – она немецкая. Что делать-то? Тоже кинул в багажник... про запас.

Прошел месяц. Бутылки менялись, как заведенные. В багажнике телепался постоянный запас. Я начал подумывать как искусственно создавать пробки без аварий и прочих членовредительств, когда мой оппонент исчез. Прошла неделя, вторая – мои бутылки стоят не шелохнувшись.

Пропал сон и аппетит. Пиво в глотку не лезет. Куда мне пустые бутылки девать? Выкидывать? Фу! Этот так пошло.

День бежал за днем. Бутылки не менялись.

Через пару недель в очередной пробке, я вдруг увидел, что все бутылки стали чешскими, и в одной из них – второй по счету, нашел записку: «Извини, отозвали в срочную командировку, не смогла предупредить. Ну что! По пивку? Блондинка на Мазде»

Опаздывал на работу уже прилично. Однако, особого беспокойства по этому поводу не испытывал в связи с отсутствием самого Главного и присутствием у подчиненных задач на неделю вперед. Машина уже неделю стояла на ремонте, значит прямая дорога к метро. Станция конечная – на сиденье плюх – глазки прикрыть. Травмировать собственную совесть женским видом, при виде которого любой мужчина должен встать и место уступить, не было никакого желания. Падонок конечно. Но ехать сорок минут и на ногах стоять, ботинков не напасешься.

На следующей станции на сиденье рядом опустилась девушка. Я не открывая глаз понял – именно девушка. Грациозно и не потревожив. Не толкнув и ноги в раскоряку не растопырив. Целомудренно сведя коленки рядом присела девчонка. От нее шел такой чудесный аромат!

Утонченно европейский, с явным послевкусием свежеотрезанного арбуза, небольшими флюидами сорванного с грядки огурчика и несомненным поветрием весны. Немного растерявшись от внезапно нахлынувшего, я заелозил на жестком сиденье. Ноздри трепетали как крылья дракона. В попытке занюхать весь аромат я стал дышать полной грудью. Я закрытыми глазами ощутил ее удивленный взгляд на участившееся дыхание невольного попутчика. Она что-то сделала рукой и запах стал еще сильней. Его хотелось съесть вместе с владелицей. Я повел в ее сторону носом. Она в ответ снова что-то сделала. Наверное поправила волосы. Я готов был кончить прямо здесь! Не видя ее лица и тела. Только запах. Только от него.

«Ёшкин кот. Что делать-то... что делать. Неловко-то как. В метро прям и приставать с интимными вопросами. По лицу еще двинет...» – думал я на протяжении следующий пары остановок, обливаясь потом от мысли что она может выйти. Словно перед нырком в ледяную воду, я открыл глаза и ни капли не раздумывая развернулся к девушке лицом...

– Могу я Вас побеспокоить? – спросил я сквозь грохот туннеля, утопая в ее глазах.

Периферийным зрением заметил студента с тубусом, сидящего с другой стороны девчонки. Тот оторвал тяжелый взгляд от учебника и сквозь пидорские очечки посмотрел на меня.

«Неужели эта обезьяна с ней?» в ужасе подумал я. Но нет – студент продолжил спать над книжкой. Девушка ничего не сказав, посмотрела на меня. По спине пролетел озноб и следом окатило жаром. Что ж ты делаешь со мной, чертовка!

– Девушка... Вы так вкусно пахнете, что от этого аромата я сползаю по креслу. И прямо сейчас ебнусь о грязный пол... И только одно знание может меня спасти. Поможете мне?

Шум за окнами электрички исчез. Время замедлило бег.

– Да. Что вы хотели знать?

– Запах. Ваш парфюм. Что это?

– Это Givenchy May. Вам правда понравилось?

– Да. Этот аромат мне будет снится, – ответил я ничуть не покривив душой. – Спасибо. Вы только что спасли мой костюм от поругания, а разум от помрачения. Вам очень идет этот запах. Я буду помнить