трое: Л. Липавский, Д. Хармс и я. Обсуждение стихотворения начал тот, который показался поэту рыжеватый, Л. Липавский был „рыжеватым“ и обычно он начинал обсуждение. Четыре вопроса, которые задал поэту „рыжеватый“, напоминают стиль и характер языка Л. Липавского…» (Я. С. Друскин).
О Н. М. Олейникове и Л. С. Липавском см. вступительную статью к 1-му тому.
— Самого же меня удивляет не очень приятным образом наличие национального в моих вещах… — «Мне кажется, „поэт“ говорит здесь от имени самого Введенского. Национальное, например, бытовое в Четырех описаниях (№ 23), сцена суда в Елке… (№ 30), начало, особенно речь Царя в Кругом возможно Бог (№ 19), — балаган, действо. В 20-х годах Введенский сочувственно относился к Ремизову, может быть, знал и „Царя Максимилиана“. Почему не очень приятным образом? „Звезда бессмыслицы“ — не только литературный прием, но и гносеологический. Поэтому бессмыслица Введенского имеет отношение и к онтологии. Национальное — одна из наиболее устойчивых смысловых категорий жизни. Введенский говорил: „Я произвел критику разума более радикальную, чем Кант“ (см. Приложение VII, 39.1. — М. М.). По-видимому, он считал, что смысловая экзистенциалия национального не была у него радикально обессмыслена. Связь языка с онтологией; бытовой и фольклорный элемент — язык; то, что он сохранился у Введенского, указывает на не достаточную радикализацию онтологии — сохранение национальных экзистенциалей.
Вообще можно оказать, что Введенский разрушает субстанциональную онтологию. То же и Липавский — например, его мир жидких существ, т. е. существ, не имеющих определенных границ, мир температурный, его интерес к качествам. У Хармса разрушение субстанциональной этики. При этом иногда разрушается и граница между этикой и онтологией. Das Bestehende — вот что разрушает Хармс. Также и в моей философии — первоначальны субстанционализация и гипостазирование. Может, это общее, что нас объединяло. Это разрушение не было только отрицательным, это одновременно и построение новой несубстанциональной экзистенциальной онтологии. И здесь у Введенского за желанием обнажить национальную экзистенциалию скрываются, может слова, слова ап. Павла: „во Христе нет ни эллина, ни иудея, ни раба, ни свободного“ (Колосс, 3, 11) — это же и есть наиболее глубокое экзистенциональное разрушение и переустройство устойчивого смысла…» (Я. С. Друскин).
39. …вдоль берега шумного моря… Фрагмент автографа, местами испорченного. Датируется временем после рождения сына поэта Пети (17 сентября 1937 г.): по свидетельству вдовы поэта, «песня отца» — колыбельная, которую он часто пел сыну. Мы сохраняем ритмизованную графику ее оригинала.
— …солдат Аз Буки Веди. — Именование солдата дополнительно остраняющими названиями первых трех букв славянского алфавита перекликается с именем Эф (Фомина) в поэме Кругом возможно Бог (№ 19), а также заключает элементы автометаописания, выраженные в тексте, кроме того, мотивами отцовства и аутентичностью колыбельной: Аз — я и А(лександр), Веди анаграммирует: В(веденский).
— …Андрей, Бандрей, Бендрей, Гандрей и Кудедрей… Ляля, Таля, Балл, Кяля и Саля. — Часто встречающийся у Введенского механизм организации бессмысленного текста в плане выражения. Интересно, что ниже рыбаки Андрей, Бандрей, Бендрей и Гандрей сливаются в один персонаж.
— …Кяля… — Чрезвычайно интересно, с лингвистической точки зрения, употребление в этом имени фонемы к', статус которой в современном русском языке продолжает вызывать фонологические дискуссии. Любопытно, в этой связи, употребление Хармсом той же фонемы в измененном слове «кюхаркю» (от слова кухарка — см. [225. Кн. 5, № 401 и примеч.]).
— …основную им руководящую мысль… — Отметим вставку обессмысливающего местоимения в пропагандную формулу сталинского времени (ср.: Чиновник его особых поручений — № 2, с. 47). Вл. Эрль заметает, что некоторые перечисления, тавтологические пояснения и другие стилевые особенности этого текста пародируют речи Сталина.
— …ореховую песню. — Ср. название не дошедшего до нас стихотворения Грецкая элегия (№ 70).
— Следует ли из того, что песня названа ореховой, что в ней и должны рисоваться орехи. Да, в данном случае, следует, — О проблеме обусловленности названием (именем) см. № 5 и примеч., а татке примеч. к № 30 (карт. 5).
— У грецкого ореха… / …У американского ореха… — Отметим любопытную культурную проекцию в оппозиции обоих видов ореха, наделенного, кстати, богатой фольклорно- мифологической семантикой (в частности, связанной с плодородием, плодовитостью, в особенности — с рождением мальчиков. См. ниже).
— Мне грецкий нравится орех… — Ср.: в ответ на это лопнул орех/ греческий лопнул… (№ 132).
— …об их скорлупе кончающей на эл, — Интересна отмеченность для Введенского, таким образом, именно фонемы л в составе этого выразительного слова — очевидно, как определяющей его звуковой облик.
— …он внезапно, но не неожиданно, превратился в отца… — Ср. также обратное превращение отца в детскую косточку (№ 28).
Приложение III. Свидетельства о недошедших до нас произведениях*
Публикуемые в этом разделе фрагменты из несохранившихся произведений Введенского дошли до нас из различных источников, подавляющее большинство которых составляют записные книжки Д. И. Хармса. В настоящем издании раздел по сравнению с ПСС несколько расширен; тексты фрагментов уточнены.
40. «Кажется, в 1918 году Введенский, Ливанский в В. Алексеев (учившийся в одном классе с Липавским) написали пародию на кубофутуристов, но не злобную, скорее немного ироническую; однако уже летом 1919 (или 1920?) Л. Липавского и А. Введенского кубофутуристы серьезно интересуют. Называлась пародия — Бык Будды. Было ли во втором слове два д или одно — но пошло. Если два д, то, очевидно, имелся в виду Сакья-муни, если одно, — то, по-видимому, оно было производным от слова „будетляне“» (Я. С. Друскин).
В. Алексеев — сын философа С. Л. Алексеева (Аскольдова), гимназический товарищ Введенского. Сохранилось написанное совместно с Л. Липавским ст-ние: см. Приложение V, № 137.
41. «…Помню только одну строку из стихотворения, написанного летом 1919 года и посвященного ученице Стоюнинской гимназии Залесской из-за л е с а выходит — с к а я (разрядка моя)» — (Я. С. Друскин).
42. По сообщению Т. А. Липавской, мерном жены поэта, к ней было обращено написанное в 1920 или 1921 г. ст-ние Введенского, которое цитируется в поэме Куприянов и Наташа с заменой настоящего времени на прошедшее (см. № 20 и примеч. к нему).
44. «Стихи, сочиненные Шурой и Липавским в комнате Шуры на Съезжинской улице, 37, кв. 14 в 1922–1925… Эти строчки — подпись к рисунку на белой неоклеенной стене» (Т. А. Липавская)
45–47. Эти фрагменты цитируются в статье Г. Крыжицкого «Футуризм» (см. Приложение VII, 2).
49. Строку приводит В. В. Смиренский в своем письме Л. И. Аверьяновой от 15 янв. 1920 г.: «Мне очень поправилось, как написал Введенский: Крадется хитрый сыр <…>» (ИРЛИ. Ф. 355. № 54. Л. 7 об, — 8). Сообщено А. Б. Устиновым.
50-112. Эти фрагменты (кроме №№ 69 и 110) приводятся со записным книжкам Д. И. Хармса 1926–1933 гг.
50. Записная книжка № 6. Записи сделаны в начале мая 1926 г.
