держал флаг на «Хирю». Кажется, адмирал так и не успел узнать, что это приказание было напрасным. «Зеро» атаковали пикировщики, когда те выравнивались над самым морем, в тот момент, когда они были наиболее уязвимы. Японцам сопутствовал некоторый успех, так как погибли 6 пикировщиков, но этот успех пришел слишком поздно.

Подошедшие пикировщики «Хорнета» атаковали последний японский авианосец. Японская тактика отражения воздушных атак сработала против них — свободное маневрирование увело «Акаги» слишком далеко от «Хирю», и истребители, собравшиеся над флагманским авианосцем, не успели прикрыть «Хирю». 5 бомб вспороли носовую часть полетной палубы авианосца как ножом. Силой взрыва плиту носового элеватора подбросило высоко вверх, и она с лязгом рухнула обратно. Над «Хирю» поднялся высокий столб дыма, отмечая место еще одного погребального костра.

Вернувшиеся после атаки японские самолеты были вынуждены садиться на воду, но их экипажи были спасены кораблями сопровождения. Американцам в этом плане было легче, адмирал Спрюэнс по радио приказал пикировщикам «Энтерпрайза» садиться на Мидуэе, чтобы они не мешали борьбе за живучесть. SBD «Хорнета» вернулись на свой корабль.

Все попытки японцев спасти поврежденные авианосцы оказались тщетными, «Сорю» и «Кага» затонули почти одновременно около 19.00. «Акаги» мучился немногим дольше и, брошенный командой, затонул где-то около полуночи. Сразу вслед за ним в 00.45 отправился на дно «Йорктаун». «Хирю» продержался на воде до самого утра, пока работали машины. Но сильные пожары отрезали машинные отделения от верхней палубы, вентиляторы засосали внутрь массу дыма, и машинная команда просто угорела. «Хирю» потерял ход, пожары на нем не ослабевали, поэтому в 04.35 адмирал Абэ приказал добить его торпедами.

Однако на этом сражение еще не завершилось. Поздно вечером адмирал Абэ, принявший командование остатками Кидо Бутай, приказал подводной лодке I-168, патрулировавшей возле атолла, отправляться на поиски поврежденного американского авианосца, указав координаты места атаки Томонаги. «Энтерпрайз» действительно находился там, так как взрывы торпед слишком сильно повредили паропроводы, а попытка буксировать корабль не удалась. На рассвете 6 июня I-168 после долгого маневрирования сумела подобраться вплотную к поврежденному кораблю и всадила в него еще 2 торпеды. Третья торпеда досталась эсминцу «Хьюз», стоявшему у борта «Энтерпрайза». Адмирал Спрюэнс, который после повреждения авианосца перешел на крейсер «Нортгемптон», приказал «Хорнету» вместе с кораблями сопровождения уходить в Перл-Харбор. За это решение его позднее резко критиковали, так как он не использовал возможность безнаказанно поохотиться за японскими кораблями. Однако нам оно представляется справедливым, так как у него осталось слишком мало самолетов, и никто не мог гарантировать, что возле Мидуэя не появятся новые японские авианосцы из числа тех, что участвовали в операции.

Только после битвы при Мидуэе японское командование вдруг задумалось: а все ли правильно оно делает? Оказалось, что до того, как грянет гром, креститься не будет не только русский мужик, но даже японский адмирал. И вот после Мидуэя как-то внезапно выяснилось, что превосходство в авианосцах перешло к противнику. После того, как на Тихий океан был переведен «Уосп», американцы получили 3 эскадренных авианосца против единственного исправного «Дзуйкаку» и ремонтирующегося «Сёкаку». Хуже того, оказалось, что у японцев нет никаких перспектив добиться паритета даже с существующим американским флотом, не говоря уже о том, с которым предстояло сражаться в самом ближайшем будущем, ведь в Японии строился один-единственный эскадренный авианосец «Тайхо». Ах, да, планировалась постройка еще одного — «Унрю». При этом у американцев в июне 1942 года в постройке находились уже 6 знаменитых «Эссексов», однако американская кораблестроительная программа FY41 (для любопытствующих — это означает «1941 финансовый год»), которую в мае и июле 1940 года дважды пересмотрели в сторону увеличения, предусматривала постройку 12 эскадренных авианосцев. Подчеркиваю — это было сделано еще до начала войны! Я полагаю, вам не нужно объяснять разницу между планомерным и тщательно подготовленным массовым строительством с одной стороны и лихорадочными аварийными мероприятиями с другой. Японский флот оказался не готов к авианосной войне, что бы об этом ни писали многочисленные историки.

Вторым интересным моментом является расхожая фраза о том, что японцы рассматривали свою морскую авиацию вообще и авианосцы в частности как уравнитель шансов в бoю с американским флотом. Но в каком классе кораблей японский флот уступал американскому? Правильно, в линкорах. То есть японские авианосцы считались не более чем приложением к линкорам. Да и появление в составе флота таких кораблей как торпедные крейсера «Китаками», говорит о том же самом — японские адмиралы по- прежнему делали ставку на генеральное артиллерийское сражение, и авианосцы использовались там, где другие корабли просто физически не могли выполнить поставленную задачу. Подготовленный адмиралом Ямамото план операции у Мидуэя доказывает это предельно убедительно.

Кстати, кораблестроительные программы Японии говорят еще об одной грубой ошибке, допущенной при планировании военных действий. Неужели японцы всерьез рассчитывали обойтись без потерь? Ведь замены ни одному из 6 авианосцев Кидо Бутай даже не предполагалось, все запланированные переоборудования давали только легкие авианосцы. И вот летом 1942 года японцы спохватились, но было поздно. Программа строительства авианосцев выглядела чисто символической, только чтобы верфи не простаивали. Разумеется, японцы тут же спохватились и начали принимать разнообразные «дополнительные» и «чрезвычайные» программы строительства авианосцев, однако время было безнадежно упущено. К тому же все эти программы не учитывали слабости японской судостроительной промышленности, поэтому не приходится удивляться, что из 20 авианосцев, предусмотренных Пересмотренным пятым кораблестроительным планом, в строй вошли только два, но и те не сумели принять участие в боевых действиях. А намеченные сроки ввода в строй новых кораблей заставляют всерьез усомниться в умственных способностях японских адмиралов. Неужели они всерьез намеревались затянуть войну до сентября 1948 года, ведь именно на этот месяц был запланирован ввод в строй корабля № 5025?!

А пока приходилось воевать тем, что осталось в наличии. После Мидуэя японский флот коренным образом изменил свою структуру. Разгромленный 1-й Воздушный Флот был расформирован, а уцелевшие авианосцы были переданы 3-му Флоту. Но это была чисто формальная реорганизация, скорее даже просто переименование. Из 6 уцелевших авианосцев лишь 2 были кораблями специальной постройки, а еще 6 были переоборудованы из кораблей других классов. Увы, теперь более или менее боеспособной могла считаться только 1-я дивизия — «Сёкаку», «Дзуйкаку» и «Дзуйхо». Формально 2-я дивизия авианосцев — «Дзуньё», «Хиё» и «Рюдзё» — лишь немного уступала ей по количеству самолетов, но ее боевую ценность резко снижала маленькая скорость кораблей. На испытаниях бывшие лайнеры «Дзуньё» и «Хиё» развивали по 25 узлов, что уже не слишком много для эскадренного авианосца, но в период службы они почти никогда не могли дать более 22 узлов.

На эскадренных авианосцах количество истребителей было увеличено до 27, а легкий авианосец, входивший в каждую дивизию, превратился в «истребительный авианосец», который должен был прикрывать соединение, что позволило бы эскадренным авианосцам полностью сосредоточиться на атаках. На легких авианосцах остались только истребители и торпедоносцы, которые скорее предназначались для ведения разведки. На эскадренных авианосцах также увеличили количество пикировщиков, хотя для этого пришлось сократить число торпедоносцев.

Японцам требовалось время, чтобы привести в порядок свои авианосные силы, только американцы им этого времени не дали, и уже в августе 1942 года японский флот был вынужден ввязаться в борьбу за Гуадалканал, которая стала для него началом конца. Решения японского командования в этот период отмечены печатью нервозности и растерянности. Они плохо продуманы и зачастую просто невыполнимы.