– Нет. Просто ребенок потребовал свои законные тосты. И я взялся приготовить.
– Можно мне тоже? И яичницу.
– Мама, ты же не ешь яичницу! У тебя на завтрак мюсли с йогуртом.
– Вообще-то я делаю вид, что забыла об этом, так что помолчи.
– Ладно, тогда я забуду, что мне сегодня в школу, а ты не будешь мне напоминать, ладно?
– Ну, барышня, вы прямо из всего можете извлечь выгоду. – Игорь сделал притворно-сердитое лицо.
Это было особенное утро. По-особенному кипел электрочайник. Особенно вкусным был кофе, хотя варили его так же, как всегда. Особенно хрустели поджаренные тосты. Новые цвета, новые запахи и звуки – все это ворвалось в его мир. Нечто похожее уже было, когда он познакомился с Витой. Но тогда не было главного – нежности.
– Собирайся, Аистенок, я подвезу тебя. – Игорь допил кофе и пошел одеваться. Вчерашнее недомогание бесследно исчезло. Странно, но страха тоже не было. Ему казалось теперь, что все легко и просто. Невозможно, чтобы люди были так жестоки друг к другу. Вита вчера просто разнервничалась. Сегодня он поговорит с ней, и все наладится. Иначе и быть не может.
Когда он спустился вниз, Альбина убирала со стола. Он подошел сзади, обнял ее, поцеловал в макушку. Хотел сказать ей что-нибудь нежное, хорошее, обнадеживающее, чтобы она не терялась в догадках, насколько все это для него серьезно, но решил подождать до вечера. Не делаются такие вещи на ходу.
Аська спускалась по лестнице с недовольным видом, застегивая на весу школьную сумку.
– Ну, можно я не пойду сегодня в школу? – Она умоляюще посмотрела на Альбину.
– Это почему еще?
– Я вчера заразилась от Игоря, и у меня температура.
– Однако выглядишь ты очень даже ничего.
– Это я держусь изо всех сил.
– Ну хорошо, хорошо, – Альбина рассмеялась, глядя на дочку, – устрой себе праздник.
Аистенок, видно, не ожидала такой легкой победы. С криком «Ура!» девочка кинулась наверх в свою комнату. Игорь засмеялся. Вот ведь, хитрюга, знает, когда и как попросить.
– Не забудь, что у тебя температура, – крикнула мать вдогонку, поправляя воротник его куртки.
Он опять подумал, что надо сказать ей что-то чудесное, но промедлил и не успел. Альбина уже закрывала за ним дверь. Вечером. Все вечером. Он вернется с работы и все ей объяснит и расскажет.
Он направился к машине. У калитки обернулся на дом. На свой новый дом, где теперь живет счастье.
Она подошла к зеркалу. Медленно провела рукой по шее, по лицу, улыбнулась своему отражению.
И этой женщине тридцать восемь? Не смешите, ей нет еще и тридцати.
Альбина улыбнулась. Господи, боже! Оказывается, вот оно какое – счастье…
Она распахнула створки шкафа, пробежала глазами многочисленные полки. Как все уныло! Сплошные серо-черные тона, бесформенные длинные юбки, блузки как из бабушкиного шифоньера. Только что не с рюшами. А ведь Макс столько раз давал ей денег и предлагал купить что-нибудь. Она честно шла в магазин и возвращалась оттуда с очередной черной водолазкой или скучной длинной юбкой.
Раза два она все-таки попыталась совершить прорыв и купила несколько «вызывающих» вещей. К этой категории относились белые летние брюки-стрейч, короткое кремовое платье-футляр и красный приталенный пиджак. Все эти вещи, естественно, надевались только один раз – в примерочной магазина.
Она вынула все три вещи и по очереди приложила к себе. Пожалуй, все не по погоде. А, плевать!
– Аистенок! – Дочь мгновенно оказалась рядом.
– Да, мам?
– У тебя есть топик? Белый или красный?
Через полчаса она наконец отобрала из кучи шмоток, принесенных радостной дочерью, светло- кремовую кофточку.
– Я вот эту возьму. Боже, Аська, что ты мне притащила? Ты и правда думаешь, я пойду на работу в футболке с Микки-Маусом?
– Я бы не удивилась, мам.
– Это еще почему?
– А ты сейчас выглядишь лет на двадцать.
– Но не на десять же. Постой-ка, ты мне льстишь в надежде, что я и завтра разрешу тебе не идти в школу?
– Нет, мамочка, ты и правда классно выглядишь.
– Я поеду на машине.
– Ну да? – Ася смотрела недоверчиво. – И ты не боишься?
– Нет.
– Но раньше же боялась.
Раньше она боялась всего. Боялась жить, любить, работать. Сейчас ей самой казалось странным, что она столько всего боялась.
– Не знаю, Аистенок, все так неожиданно произошло.
– Ты влюбилась?
Альбина молчала. Легко сказать два слова «я влюбилась», но как высказать то, что происходит у нее в душе, так, чтобы дочка поняла?
– Да я все понимаю, мам, ты не волнуйся.
– Едва ли. Я и сама ничего не понимаю. – Альбина покачала головой.
– Хочешь, я объясню? – Девочка забралась на кровать и обняла ее сзади.
– Ну попробуй.
– Просто Игорь ужасно хороший. Я уже давно решила, что вам надо быть вместе.
– Вот как? Так, значит, это ты решила?
– Ну да. Я даже зафигачила ему в телефон свадебный марш. На твой номер, между прочим. Чтобы, когда ты ему звонишь, играло: пам-пам-парам…
– Постой, что ты сделала?
– Зафигачила.
– А-а. Да, это был очень тонкий дипломатический ход, – улыбнулась Альбина. – Думаешь, поэтому он наконец обратил на меня внимание?
– А то, – серьезно отвечала девочка.
– Заболтала ты меня совсем, Аська. – Она бережно отняла от себя дочкины руки. – Мне на работу надо. Я, в отличие от некоторых, не прогульщица.
День был суматошный как никогда. Хорошо, что еще с утра Игорь предупредил Якова, что ему нужно сегодня освободиться пораньше. Он не хотел больше тянуть ни дня. Игорь хорошо знал это свойство человеческой натуры – вечно откладывать важные дела и находить этому все новые и новые оправдания. Он собирался приехать сегодня чуть пораньше Альбины, часов в шесть, и приготовить праздничный ужин. Ощущение, возникшее с утра, не покидало его весь день. Он не сомневался – все будет хорошо. Даже когда ровно в три позвонила Вита, у него на сердце все еще было спокойно.
Он как раз зашел на кухню выпить кофе в промежутке между двумя поездками, когда раздался звонок.
– Але, – Игорь говорил приветливо. По-другому он сейчас не мог. Даже с ней.
– Ты что-то быстро взял трубку. Наверное, не успел насладиться свадебным маршем, – прозвучал язвительный голос.
Дался ей этот марш! Игорь не стал объяснять, что Мендельсон звучит только тогда, когда звонит Альбина. Вите, как и всем остальным, кого она не знала, Аська назначила общую мелодию – «К Элизе» Бетховена.
– Я рад тебя слышать. Ты успокоилась?
– Не надо заговаривать мне зубы. Я прекрасно помню, о чем мы с тобой вчера договорились. Надеюсь,
