калачиком на правом боку и прижав кулачок ко рту. Не до конца расплетенные светлые косички разметались по подушке. Правая рука спущена с кровати в сторону собачьей подстилки. Видимо, засыпая, Аська гладила любимца. Однако хитрый щенок, естественно, в постели. Этот своего не упустит. Дождался, пока хозяйка заснет, и перебрался на более удобное ложе.
Альбина потормошила сонного питомца и подтолкнула в сторону подстилки.
Тот недовольно шмыгнул на клетчатый коврик.
– Место, Бакс! Пойду обратно – проверю, – шепнула Альбина и, поправив одеяло, вышла из детской.
Игорь стоял у кухонного окна с чашкой. Странно, что она даже не испугалась. Ведь не ожидала увидеть его на кухне, да еще ночью, да в полной темноте. Собственно, не только его. Когда идешь на кухню в два часа ночи, как-то не приходит в голову, что встретишь там кого-нибудь.
Он не обернулся – наверное, не слышал ее шагов. Настолько погружен был в свои мысли.
Свет садовых фонарей проникал через окно, четко обозначая его силуэт. Альбина не решилась щелкнуть выключателем. Ей показалось, что это будет грубо.
Она стояла и смотрела на его затылок, плечи, спину… А почему бы ему не остаться – пришла мысль. Хватит уже вечно сомневаться в себе. Надо хотя бы попытаться получить главную в своей жизни пятерку.
– Игорь…
Он обернулся. Альбина даже вздрогнула от неожиданности. Господи, какое у него было лицо. Так выглядят на похоронах или у постели смертельно больного человека. Словно он стал старше на десяток лет за этот вечер.
Она быстро подошла к нему, обняла, привстав на цыпочки, и положила его голову себе на плечо. Медленно начала укачивать, словно ребенка.
– Игорь, ну что ты? Ну ничего, ничего… – она бормотала еще что-то несвязное и успокаивающее, продолжая медленно покачиваться.
Альбина не успела подумать, правильно ли она все делает, что из этого выйдет и почему у него такое лицо.
Это все было сейчас совсем не важно. Он обнял ее крепко-крепко, даже стало немного трудно дышать, и уткнулся в ее распущенные волосы.
Все было так просто – двое одиноких людей, каждый со своими переживаниями и проблемами, стояли ночью на абсолютно темной кухне, прижавшись друг к другу тесно-тесно и не решаясь заговорить.
Игорь отстранился и взглянул в Альбинино лицо. При отсвете садового фонаря она выглядела совсем хрупкой и очень нежной. Впрочем, нежность – это не от фонарей. Это то, что она испытывает сейчас к нему. Две маленькие родинки наискосок от приоткрытого рта делают ее такой красивой и женственной.
Он наклонился и поцеловал ее. Сначала в одну родинку. Потом в другую. Потом осторожно прикоснулся к губам. Отклик его удивил.
Альбина, всегда такая сдержанная и строгая в соблюдении приличий, с такой страстью откликнулась на его осторожный поцелуй, что он едва устоял на ногах.
Он мог только удивляться, где был раньше. Игорь, не глядя, поставил чашку на подоконник и подхватил ее на руки.
Все остальное будет завтра. Разборки с Витой, покаяние перед новой семьей, воспоминания о прошлом. Только не сейчас. Все только завтра.
Когда он нес ее наверх, у самой лестницы она вдруг засмеялась. Звонко, от души. И тут же смущенно уткнулась в его плечо.
– Чего ты? – Игорь сдул пушистую прядку с ее лица.
– Пусть мне еще хоть раз кто-нибудь скажет, что нельзя ночью лезть в холодильник! Пусть только попробует!
– Ну я, положим, ничего съесть не успел, – улыбнулся он.
– И я тоже, иначе ты бы меня не поднял!
– Я предлагаю наверстать это завтра, – сказал он, опуская ее на кровать в спальне. Потом вернулся к двери и закрыл ее.
Завтра наступит не скоро. До утра еще несколько часов. И эти часы он решил быть счастливым. Во что бы то ни стало. Обязательно.
Глава 13
Горькая развязка
– А что, мы сегодня не завтракаем? – Аистенок влетела в комнату и резко затормозила на пороге. – Ой!..
Постояла полминуты, удивленно созерцая родительскую кровать, и тихонько вышла, прикрыв дверь.
– Вот тебе и «ой»! – Альбина потянулась. – Я думала, ты вчера запер дверь.
– Нет, просто прикрыл, – Игорь лихорадочно запахивал халат. Только бы эта маленькая утренняя сцена не осложнила его отношения с девочкой. Почему он не запер эту дурацкую дверь!
Вдруг она расстроится? Обидится?
– Да не нервничай ты так, все будет в порядке, – Альбина провела рукой по его волосам. – Ничего страшного не произошло.
Он поймал ее руку, поцеловал и поспешно вышел. Ему не терпелось догнать Аистенка.
Может, она ненавидит его? Презирает? Плачет?
Ася сидела на кухне за барной стойкой, и вид у нее был весьма довольный.
– Послушай, Аистенок… – Игорь чувствовал невыразимое смущение.
– Я все понимаю. Я уже взрослая, – ответила она серьезно и как-то очень торжественно.
– Правда? – Это было для него таким облегчением, перед которым отступала даже предстоящая встреча с шантажисткой.
– Правда, – заверила она ободряюще. – Только мне интересно, будем ли мы сегодня завтракать? Любовь – это ведь не повод, чтобы оставить ребенка умирать с голоду. Между прочим, я тоже вам помогала.
– Это каким образом?
– А кто скачал на ваш… на твой мобильник свадебный марш? – Впервые за все время она обратилась к нему на «ты». Вид у нее был хитрый и довольный.
Игорь на всякий случай не стал уточнять, при чем тут свадебный марш.
– Ладно, понял. С меня причитается.
– Для начала пусть мне причитается молоко с тостами!
– Как пожелаете.
– Но это только для начала, ты учти, это не все!
– Учел.
– Думаю, бабушка будет в отпаде, – заявила она через некоторое время.
– В каком смысле? Только не говори, пожалуйста, с набитым ртом. Еще, не дай бог, подавишься…
– В прямом. Будет радоваться за маму. – В этом Игорь отчего-то сильно сомневался.
– Послушай, Аистенок, а может, я сделаю тебе еще пару тостов, и тогда бабушка ни о чем не узнает, идет?
– Да ладно тебе, я же серьезно! Ты же старше папы, значит, уже нагулялся. А для нее это самое главное. Тебе сколько лет? Тридцать с хвостиком? – Нет, все-таки она воплощение непосредственности!
– Тридцать с очень большим хвостиком. Почти с хвостищем. Вот-вот стукнет сорок.
– Правда? Ну-ка признавайся, когда у тебя день рождения?
Он не успел ответить. В кухню впорхнула Альбина, и Игорь был поражен. Просто слепым надо было быть, чтобы жить рядом и не видеть этой красоты. А может быть, все эти месяцы она была обычной, а такой стала только сегодня, благодаря проснувшейся любви?
– Я смотрю, тут вовсю уже завтракают?
