поступало. Тут мы тоже можем ждать, так как о Палестине мы имеем сведения из тех же английских материалов, а о Сирии мы черпаем данные из докладов французского военного атташе в Константинополе.

– Ну, относительно Ирака, посмотрим, что сумеет сделать из Персии Триандофилов. Пока что мы имеем в Багдаде недавно назначенного армянского епископа, которого завербовало перед его выездом туда ГПУ Армении.

– Теперь я хочу остановиться на Геджасе и Йемене. Там у нас в данное время, благодаря благосклонному отношению Ибн-Сауда и имама Яхьи116, очень благоприятная позиция. Кроме того, у нас имеется ряд ценных агентов, завербованных еще в мою там бытность. Но вот Белкин, которому я, уезжая, передал дела, недостаточно опытен и не может, как следует, использовать положение. Я написал 'Живому', чтобы он, если найдет возможность, вызвал к себе Белкина и проинструктировал его. Если бы мы имели там, в особенности в Йемене, опытного резидента, то можно было бы развить большую работу. Оттуда мы могли бы проникнуть и в Египет,Аиссинию и даже в итальянскую Эретрию ,- докладывал Аксельрод.

– Я думаю, нам нужно детально разработать все интересующие нас вопросы в этих странах и послать их в виде инструкции 'Живому' для руководства при организации им работы,- предложил я.

– Я вполне с тобой согласен. Вот прочтешь мою докладную записку и увидишь там все, что нужно,- ответил Аксельрод, передавая мне доклад.

Уже половина четвертого. Каждый сотрудник торопливо собирал бумаги со стола и набивал ими свой мешок, через пять минут мешки были сданы в канцелярию, и мы спускались вниз по лестницам, направляясь в столовую для сотрудников ГПУ. Времени было очень мало, ибо в 5 часов каждый чекист имел какую-нибудь 'партнагрузку'. Каждый из нас должен был или где-нибудь делать доклад, или руководить кружком, или присутствовать на заседании.

Каждый чекист должен быть активным коммунистом.

Однажды утром Вера Бортновская, радостно запыхавшись, вбежала в комнату с криком: 'Товарищи, жалованье выдают, идите получать', и сейчас же исчезла, чтобы скорее занять место в очереди. Она у нас всегда

каким-то образом узнавала о всех выдачах. То ли сукно выдают в кооперативе по талонам, то ли разыгрываются контрабандные шелковые чулки или парфюмерия, а то раздают бесплатные билеты в театр, Верочка (как ее все называли) узнавала первой и спешила нас предупредить. Один за другим сотрудники уходили за жалованьем и, вернувшись через короткое время, бросали несколько полученных червонцев на стол. Затем каждый брал клочок бумаги и погружался в сложные математические вычисления. Каждый решал, какие из бесчисленных дыр в его бюджете нужно заткнуть в первую очередь полученными деньгами.

– Да, хороши дела, нечего сказать! Если расплатишься со всеми долгами, то на жизнь до следующей получки останется десять рублей,- задумчиво сказал Макарьян.

– Тебе что, ты по крайней мере был за границей, оделся и, наверное, у тебя есть, что загнать, а я вот шестой месяц собираюсь купить ботинки и не могу. Не остается ни гроша,- сказал Кеворкян.- Вот читай,- продолжал он, хлопая ладонью по 'Правде',- Куйбышев119 на собрании кричит, что заработная плата сейчас повысилась в два раза против довоенного, а Микоян120 поет о снижении себестоимости товаров. Легко им трепаться, а вот пусть придут посмотрят на мое жалованье, удвоилось оно или нет?

– Не бузи, Коля, опять в ячейку вызовут,- останавливала Бортновская разошедшегося Кеворкяна.

– Что же, это ты донесешь на меня, что ли?- спросил Кеворкян, подозрительно смотря на нее.

– Оставь!- прервал я его по-армянски, и он, замолчав, принялся за работу.

Вошла одна из девиц, работавших в канцелярии, и подошла ко мне.

– Распишись, Агабеков, почта из Константинополя и Геджаса. А вот список желающих ехать в СССР иностранцев, который нужно сегодня же проверить.

– Ладно!- ответил я, расписываясь. Исследовав наружную сторону пакетов и проверив печати, я осторожно обрезал края конвертов ножницами и вынул содержимое. Конверты я возвратил девице, которая отправит их в лабораторию специального отдела ГПУ, где их исследуют и установят, не были ли они вскрыты в пути.

Константинопольская почта представляла собой непроявленные пленки фотографий в герметически закупоренной коробке, которую я также отправил в лабораторию ИНО для проявления и отпечатки. Геджасский резидент присылал почту в несфотографированном виде. Просмотрев содержание письма резидента, я передал полученный материал Аксельроду, который занимался этой страной.

Еще немного спустя зашел к нам секретарь закордонной части Янишевский.

– На, читай и распишись,- обратился он ко мне, передавая две шифротелеграммы.

Телеграммы из Кабула, сообщающие об ухудшении положения эмира Амануллы и о новых успехах Бача-Саккау. Расписавшись на телеграммах, я вернул их Янишевскому.

В это время зашел сотрудник дальневосточного сектора, помещавшегося в соседней комнате, Герт. Отозванный из Ангоры, он был переведен из нашего сектора в дальневосточный, но, не забывая старых друзей, частенько навещал нас.

– Что ты, тоже телеграммы получил?- спросил он.

– Да, из Афганистана сообщают, что дела Амануллы плохи,- ответил я.

– Теперь уже Афганистан отойдет на задний план. В Китае такие дела разгораются, что и не говори. Наш Портунатов и Мельников из Наркоминдела вчера всю ночь просидели у 'Старика' (Трилиссера),- сказал Герт.

– А что слышно в Китае нового? Еще не думаем занять Харбин?- спросил я.

– Зачем его занимать? И без того наши ребята держат в терроре всю железнодорожную линию до Харбина. Вчера опять наши агенты спустили под откос два китайских военных эшелона, отправленных к нашей границе, и взорвали пороховой погреб,- ответил он.

– Кстати, я пришел к тебе посоветоваться по личному секретному делу. Мне поручено нелегально пробраться с персидским паспортом в Китай. Так как ты посоветуешь, какую взять фамилию, чтобы подошла под персидскую?- спросил меня Герт.

– Я думаю, тебе подойдет фамилия Якуб-заде, она вполовину персидская, наполовину еврейская,- ответил я после некоторого раздумья.- А как ты думаешь пробраться в Китай?- спросил я.

– Наши долго думали и решили, что я должен поехать в Америку, а оттуда через Японию в Китай. А каково твое мнение на этот счет?- в свою очередь спросил меня Герт.

– Что же, путь верный, только очень далекий,- ответил я.

Зазвонил телефон. Секретарь Трилиссера сообщил, что меня требует к себе Трилиссер.

– Так мы еще поговорим на эту тему подробнее,- сказал я Герту, собирая бумаги для доклада Трилиссеру.

– Не забудь поговорить со 'Стариком' о нашем вопросе,- крикнул мне вдогонку Кеворкян, когда я выходил из комнаты.

– Здравствуйте, тов. Агабеков, садитесь,- ответил на мое приветствие Трилиссер, закуривая свежую папиросу,- ну, что у вас хорошего? Как там наши работают в Персии?

– Триандофилов и Эйнгорн заняты пока организационной работой и ничего нового от них не поступало, а вот в Афганистане положение серьезное. Сегодня поступили телеграммы, из коих можно судить, что Аманулла не справится с повстанцами, и, по всей вероятности, ему придется бежать в Индию, ибо дороги к нам и в Персию перехвачены сторонниками Бача-Саккау,- докладывал я.

– Так что же вы предполагаете делать?- спросил Трилиссер.

– По всем поступающим материалам видно, что Бача-Саккау настроен революционно против старой афганской аристократии, поэтому я думаю, что если бы мы смогли послать вовремя к нему наших советников, то можно было бы, прибрав его к рукам, толкать его на дальнейшие шаги в сторону Индии. Для