прелестная моя Сюзанетта! Вот этот негодник, который тебя дразнит, — это мой сын.
Сюзанна (бежит к ней). Вы его мать!
Бросаются друг другу в объятия.
Антонио. С сегодняшнего дня?
Фигаро. С сегодняшнего дня мне стало об этом известно.
Марселина (в сильном волнении). Когда моя душа рвалась к нему, она не сознавала одного: побудительной причины. Во мне говорила кровь.
Фигаро. А во мне, матушка, — голос рассудка, и это он заменял мне инстинкт, когда я отвечал вам отказом, потому что ненависти к вам я никогда не испытывал, доказательство — деньги…
Марселина (передает ему бумагу). Они твои. Возьми свою расписку, — это тебе будет вместо приданого.
Сюзанна (бросает ему кошелек). Возьми и это.
Фигаро. Большое спасибо.
Марселина (в сильном волнении). В девушках я была не очень-то удачлива, потом чуть было не стала самой злосчастной супругой в мире, а теперь я самая благополучная из всех матерей на свете! Обнимите меня, детки мои, — на вас я перенесу всю мою нежность. Я счастлива бесконечно, и как же я вас, дети мои, буду любить!
Фигаро (растроганный; с живостью). Остановись, милая матушка, остановись, иначе глаза мои утонут в слезах — первых слезах в моей жизни! Впрочем, это слезы радости. Но ведь этакая глупость: я чуть было не устыдился их. Я же чувствовал, как они текли у меня между пальцев, — взгляни (показывает расставленные пальцы) — и сдуру удерживал их! Прочь, ложный стыд! Мне хочется и смеяться и плакать, — такие минуты в жизни не повторяются. (Обнимает мать и Сюзанну.)
Марселина. Милый мой!
Сюзанна. Ненаглядный мой!
Бридуазон (вытирая глаза платком). Стало быть, я тоже ду-урак!
Фигаро (горячо). Печаль! Теперь я решаюсь бросить тебе вызов. Попробуй мной овладеть в то время, как я нахожусь среди этих дорогих моему сердцу женщин.
Антонио (к Фигаро). Будет тебе телячьи нежности-то разводить. В хороших семьях так заведено, чтоб сперва под венец — мать и отец, поняли? Ваши-то отец с матерью отдали друг дружке руку?
Бартоло. Руку! Да пусть моя рука отсохнет и отвалится, если я когда-нибудь отдам ее матери такого негодяя!
Антонио (к Бартоло). Стало быть, вы не отец, а вроде как мачеха? (К Фигаро.)Тогда, красавец, дело у нас с тобой не выйдет.
Сюзанна. Ах, дядюшка…
Антонио. Как он есть ничей ребенок, стану я отдавать за него ребенка моей сестры!
Бридуазон. Статочное ли это дело, бо-олван? Всякий человек — че-ей-нибудь да ребенок.
Антонио. Слыхали мы!.. Не получит он ее, и все тут. (Уходит.)
Бартоло, Сюзанна, Фигаро, Марселина, Бридуазон.
Бартоло (к Фигаро). Теперь ищи кого-нибудь, кто бы тебя усыновил. (Хочет уйти.)
Марселина (бежит за ним и, обняв его за талию, не пускает) . Погодите, доктор, не уходите!
Фигаро (про себя). Нет, кажется, все андалусские дураки сговорились помешать моей злополучной свадьбе!
Сюзанна (к Бартоло). Милый папочка! Это ваш сын…
Марселина (к Бартоло). Который пошел в вас умом, талантом, лицом!
Фигаро (к Бартоло). И при этом не стоил вам ни единого гроша.
Бартоло. А те сто экю, что ты у меня взял?
Марселина (лаская его). Мы будем так о вас заботиться, папа!
Сюзанна (лаская его). Мы будем так вас любить, папенька!
Бартоло (смягчившись). Папа, милый папочка, папенька! Видно, я еще глупее этого господина (указывает на Бридуазона). Распустил нюни, как мальчишка.
Марселина и Сюзанна обнимают его.
Э, погодите, я еще не дал согласия! (Оборачивается.)А где же его сиятельство?
Фигаро. Побежим к нему, вырвем у него последнее слово. А то, если он затеет новую интригу, придется все начинать сначала.
Все. Бежим, бежим! (Увлекают за собою Бартоло.)
Бридуазон один.
Бридуазон. «Еще глу-упее этого господина»! Та-акие вещи можно говорить себе самому, но… Не о-очень-то они тут у-учтивы, как я погляжу. (Уходит.)
