пришпиливает ее к спинке стула.

– Да. Да, отказываюсь. – Нельзя позволить Джейку запугать ее. Кэсси собрала все силы, чтобы придерживаться своего решения и не уступить ему. Но как было бы замечательно, если бы предложение Джейка было основано на любви к ней… Босиком по снегу побежала бы к алтарю!

Джейк выпрямился. Руки в жесте отчаяния взлетели в воздух.

– Я понимаю. Тебя влечет ко мне, но это плохо, потому что ты больше не доверяешь своим инстинктам. Ты не хочешь снова быть обиженной. Ладно. Но ты тоже должна понять. Я не позволю, моему ребенку расти в доме, где нет отца. Ребенку нужны двое родителей. Ребенку нужно знать, что у него всегда есть крыша над головой и еда на столе. Ребенку нужно знать, что, если станет плохо, у него есть к кому идти.

– Джейк, никто не говорит, что ты не будешь видеть своего малыша.

– Проклятие, Кэсси! Этого недостаточно. Я не хочу следовать примеру отца. Я не брошу своего ребенка.

– Тебе и не надо его бросать.

– Ребенку нужна семья. Он должен носить мое имя.

– Ребенку нужно гораздо больше. И мне тоже.

Джейк выругался, потом помолчал и глубоко вздохнул. Он, испытывающе разглядывал ее, словно что-то искал.

– Чего ты хочешь, Кэсси? – наконец спокойно спросил он.

Кэсси встала и вдруг точно поняла, чего хочет. Она хотела этого с такой интенсивностью, что желание потрясло ее до мозга костей. Она посмотрела на Джейка. Пусть это не самая мудрая вещь, но она все равно любила его.

– Я хочу того, Джейк, чего ты не можешь мне дать. Удачной поездки.

Кэсси ушла в спальню и закрыла за собой дверь. Положила руку на живот. И только услышав мягкий щелчок парадной двери, позволила единственной слезинке скатиться по щеке.

Кэсси стояла у входной двери, глядя на Джона Ти. Он держал длинную цветочную коробку из золотой фольги.

– Я пропустил твой день рождения?

– Ох, нет, до него еще несколько месяцев. – Кэсси предложила ему войти и приняла коробку.

– Их доставили на твое имя.

Кэсси поставила коробку на кухонный стол, развязала темно-красную ленту и подняла крышку над самыми красивыми розами, какие она когда-нибудь видела. На длинных ножках, огненно-оранжевые. Их цвет казался неестественным для роз, оттенок напоминал спелые колосья и мед. Между стеблями – карточка: «Цвет напоминает мне твои волосы. До понедельника».

Сердце Кэсси сжалось. Она с трудом сдерживала глупые слезы. Беременность имеет свойство гипертрофировать все чувства. То до невероятной торжественности, то до безобразной чудовищности.

Кэсси не сомневалась, что в данный момент она испытывает все сразу. На карточке, не было слов обращения и даже подписи. Но Кэсси интуитивно знала, что Джейк Гриффин редко, а может, и никогда до этого не посылал женщине цветы.

Джон Ти терпеливо ждал разъяснений.

– Цветы от Джейка.

– Джейка? – Джон Ти моргнул. – От моего сына Джейка?

Кэсси хихикнула, выплеснув волну кипевших в ней эмоций. На лице Джона Ти было написано недоумение.

– Да, – улыбнулась она, – их прислал Джейк.

– Ну, я просто теряюсь в догадках. – Он уставился на коробку с розами.

Кэсси не стала говорить о малыше. Джейк сам должен сказать отцу, если тот уже не догадался. По словам Лотти, симптомы у Кэсси настолько классические, что совершенно очевидны каждому, у кого были свои дети.

Она поставила розы в вазу с водой, ощущая на себе взгляд Джона Ти. Его орлиные глаза вроде бы потемнели, выражение казалось затуманенным и не таким резким, как обычно. Кэсси смотрела на него поверх цветов и удивлялась перемене его настроения.

– Сегодня у меня дела в городе. Там есть люди, с которыми тебе надо познакомиться. Я бы хотел, чтобы ты поехала со мной.

Остаток утра Кэсси провела с Джоном Ти, познакомилась с его банкиром, была представлена мэру и приятно посидела за ленчем в старейшем ресторане Карсон-Сити. Считалось, что там готовят лучшее в графстве барбекю на ребрышках. Кэсси согласилась с этим мнением. И мысленно поблагодарила свой желудок за сотрудничество.

Но Джон Ти казался сегодня странным. Его обычная угрюмость сменилась нежностью и печалью. Такое у Кэсси сложилось впечатление. Когда они ехали домой, он спросил, не будет ли она возражать, если они немного отклонятся от дороги. Интуиция Кэсси не обманула. Они заехали на кладбище. Там вышли из машины и направились к могиле. Кэсси знала, чье имя они прочтут на надгробном камне.

– Сегодня день рождения Джона-младшего. Ему было бы двадцать семь. В тот день мне не следовало разрешать ему брать лодку. Он был не готов.

Сердце Кэсси наполнилось печалью.

– Вы не могли этого знать, – она ласково взяла его за руку и с трудом сглотнула.

– Его мать возражала. – Джон Ти грустно улыбнулся. – Она была права. По-моему, я потакал этому мальчику. Из-за чувства вины перед другим сыном, которого совсем не знал. Я и не подозревал, что мать Джейка умерла, едва ему исполнилось пять лет. Я потерял всякий контакт с Изабеллой. Так хотела она. Меня это тоже устраивало. Мне не пришлось оправдываться перед женой за любовную связь и незаконнорожденного сына. После смерти Джона я сделал все, чтобы разыскать Джейка. Я его нашел, привез сюда и хотел сделать все правильно. Но опоздал. Он не разрешил мне быть его отцом.

Джей Ти напряженно глядел на могилу. Кэсси заметила, что его била дрожь. Он печально покачал головой. – Так я потерял обоих своих мальчиков.

– Не думаю, что вы потеряли Джейка. – Кэсси держала его руку и смотрела в глаза. – По-моему, когда он станет отцом, он вас поймет.

– Не знаю, доживу ли я до такого дня.

Его горечь болью отозвалась в ее сердце. И она приняла решение: сказать Джону Ти правду.

– Джейк станет отцом раньше, чем вы думаете. А если точнее, меньше, чем через семь с половиной месяцев.

Печальное выражение Джона Ти моментально исчезло. Он вытаращил глаза на ее ладонь, лежавшую на животе. Удивление сменилось потрясением. Потом он взял ее за руку и повел к кованой железной скамье, стоявшей чуть в стороне от могилы.

– Говори…

Кэсси оставила в стороне детали страсти, но искренне рассказала Джону Ти, о своей прошлой жизни и об ошибках. Он узнал, что они встретились с Джейком на родео, и что она хотела бы все правильно устроить для малыша. Джон Ти вроде бы все понимал, но Кэсси сомневалась, согласится ли он с ее решением не выходить замуж за Джейка.

– Ваш сын хочет жениться на мне и тем самым выполнить свой долг. Он не любит меня. Не думаю, что ребенок должен расти в доме, где нет любви.

– Ты говоришь, что не любишь моего сына? – Глаза Джона Ти смягчились и почти ласково смотрели на нее. Кэсси понимала: он не давит на нее, а всего лишь хочет докопаться до правды.

– Я не хочу опять быть обиженной.

Джон Ти вздохнул и прислонился к спинке скамейки.

– Мой сын – упрямое создание. И мы оба знаем, что от него одни неприятности.

Кэсси чуть улыбнулась.

– Да, он приносит неприятности. Но я не хочу снова быть второй скрипкой. Так что, по-моему, мы сейчас в тупике.