Ну, дьявол...

– Не поворачивайся... – прошептала я Алексею, а сама обернулась навстречу доктору: – Слушаю вас!

– Куда вы направляетесь с пациентом?

– Каким пациентом?

Врач указал пальцем на Алексея. Ай, какая неудача!

– Этот парень – из числа больных! Почему он в халате?

Я пожала плечами:

– Понятия не имею, о чем вы говорите. И, вообще, мы занимаемся уборкой территории.

Придется прорываться с боем, ничего другого не остается. Я повернулась и схватила Алексея за руку.

– Бежим, скорее!

Доктор так и остался стоять с открытым ртом. Затем, оправившись от замешательства, вызванного моей наглостью, громко и визгливо, словно маленькая беспородная собачка, закричал:

– Охрана! Не выпускайте их!

Из проходной выглянул здоровенный детина с бородкой клинышком. Он встал в дверях, прижав к бокам увесистые кулаки.

– Куда?! – грозно вопросил он. – Назад!

Назад пришлось податься ему, когда я нанесла ему удар в область сердца и заодно приложила головой в переносицу. Мужик упал навзничь, но сознания не потерял. Просто лежал, пытаясь сообразить, что с ним произошло.

Мы кинулись к двери, но обнаружили, что металлическая дверь была заперта на все замки. Такого коварства я не ожидала. Основной замок был кодовым, и для того чтобы его открыть, надо было знать комбинацию цифр.

Я подскочила к лежащему на спине охраннику и принялась яростно трясти его:

– Код! Говори код!

Но мужик лишь открывал рот, как рыба, оказавшаяся на берегу, издавая хриплые стоны.

Я бросилась к окнам. Решетки – массивные, как ноги у слона.

– Кухня! – сообразила я. – Бежим скорее!

Внезапно дорогу нам преградили два санитара, настроенные весьма решительно. Одному я перебила переносицу, не особенно балуя противника разнообразием форм и методов, другому нанесла короткий, но сильный удар в солнечное сплетение.

Дорога свободна, но вокруг сотни свидетелей. Я не очень люблю, когда на меня смотрят во время выполнения ответственного задания.

Мы бросились к кухне и, в мгновение ока оказавшись у ее дверей, дернули за ручку.

Залетев внутрь, мы столкнулись с ошарашенной Татьяной – ее конопушки даже побледнели от испуга.

– Таня, выручай! – крикнула я. – Открой дверь, пожалуйста!

Словно одиночный выстрел, звякнула щеколда, и мы оказались на свободе!

– Спасибо! – крикнула я, обернувшись к стоявшей в дверях Татьяне.

– Не за что... – Она едва заметно махнула рукой.

Мы уже мчались к машине, сдергивая на ходу халаты, когда услышали вой милицейской сирены.

– Быстрее к забору!

Мы прижались к чьей-то изгороди, сквозь редкие доски которой торчали побеги малины. Я осторожно выглянула из-за угла и увидела двоих милиционеров, которые барабанили в дверь проходной.

Если вахтер уже очнулся, то вскоре милиционеры добьются своего.

– Надо сматываться, бежим к машине.

«Фольксваген», к моей великой радости, был на месте. Я вставила ключ в дверной замок.

– Садись, быстро!

Как бы ни терпелось мне сорваться с места и исчезнуть вдали, но пришлось дать машине минуту, чтобы прогрелся двигатель. Не хотелось заглохнуть в самый неподходящий момент.

По улице, на которой располагалась психиатрическая клиника, пролетели еще две милицейские машины. Мы подождали, пока они исчезнут из вида, и дали деру.

– Если они сообщат твоему папаше, дело плохо. Он знает, что я разъезжаю на «Фольксвагене».

– Какому папаше? – удивленно заморгал глазами Алексей.

– Твоему, конечно, – Николаю Ивановичу Стольнику. Он живет в этом городе. Ты разве не знал?

Парень замотал головой:

– Мама мне ничего не говорила! А в каком мы городе находимся?

– В Красноармейске.

Алексей даже присвистнул.

– Никогда бы не подумал...

Я немного сдала назад, развернула машину, и мы поехали в сторону, противоположную от клиники психиатрических болезней.

– Куда мы едем? – поинтересовался Алексей.

– Домой.

– То есть?

– К твоей маме, на ферму. Я надеюсь, ты знаешь, где это находится?

– Конечно! Все-таки это и мой дом тоже.

Я протянула парню записку, найденную сегодня утром на сиденье:

– Вот почему я здесь.

Алексей повертел в руках клочок бумаги и недоуменно развел руками:

– Ничего не понимаю...

– Почерк не знаком?

– Абсолютно.

– Во всяком случае, надо сказать этому человеку спасибо. Благодаря ему ты теперь находишься на свободе. Хорошо, что в Красноармейске нет тюрьмы.

– Это почему?

– Тогда папаша посадил бы тебя на нары.

– Но почему я нахожусь именно в Красноармейске? Вернее, находился...

– Не догадываешься? Чтобы ты был у него под рукой. Не знаю, что задумал твой папочка, но подозреваю, что большую пакость. Надо же, а на вид и не скажешь...

– Вы его видели?

– Целую ночь провела в его доме.

– Ничего себе... – Алексей немного помолчал, а потом спросил: – Послушайте, вы из милиции?

Я покачала головой:

– Ты видел фильм с участием Кевина Костнера и Уитни Хьюстон?

– Вы – телохранитель?! – Парень был поражен.

– И, надеюсь, неплохой. Моей задачей было охранять твою маму, но на моем пути встали непредвиденные обстоятельства.

Мы взяли курс по направлению из города. Не доехав примерно с километр до того места, где официально заканчивается черта города, я остановила машину.

– В чем дело?

– Сейчас будет пост ГИБДД. Дело в том, что я не знаю другого выезда из города.

– Я тоже не знаю... – вздохнул Алексей. – Никогда здесь не был.

– Вот именно, рискуем заехать куда-нибудь в Казахстан, хотя до него еще сотни километров. Так вот, я боюсь, что меня могут задержать для проверки документов.

– Что же делать?