- Да не особенно, - буркнул тот, - он сначала нас и не признал, а потом выпил с нами по сто грамм и оставил ночевать. Пообещал утром машину вытащить. А утром к нему приехал какой-то жирный мудак на 'Ниве', и они уехали.
- Ты ничего не путаешь? - спросила я. - Как выглядел этот жирный, как ты говоришь, мудак?
- Отвратительно выглядел, - прорычал Кузнецов, - нет бы объехать лужу, так на тебе! - въехал прямо в грязищу и всю нашу тачку уделал, теперь неделю отскребывать буду.
- Выглядит он так, - задумчиво начал Бельмов, - ну.., здоровый, коротко стриженный, небритый, по- моему.., в черных джинсах и серой рубахе.
- Тоже джинсовой, - добавил Казаков.
- Поганая такая рубашонка, - не преминул вставить Кузнецов.
- Ты сказал: вместе уехали. На одной машине, что ли?
- Да нет, жирный козел на своей гребаной 'Ниве'...
- Цвет 'Нивы' красный?
- Красная вроде. А Новаченко на джипе новом уехал, 'мерсовском'.
- Они еще про какого-то дауна говорили, - произнес Бельмов.
- Какого еще дауна?!
- Да это толстяк сказал что-то вроде: они с этим дауном носятся как с писаной торбой.
А Новаченко ответил: пристрелим к.., сама понимаешь. Ну, и на нас косо посмотрел, да мы пиво пили и вроде как не слышали.
Бельмов схватился за плечи Казакова и, рванувшись так, что несчастного Костю едва ли не до бровей вплющило в жижу, выдрал наконец свое мягкое место из тесных объятий грязи и проворчал:
- Тоже мне - Гримпенская трясина...
- Да, про дауна-то я что вспомнил, - добавил он после паузы, - Казаков говорил, что он видал вчера какого-то олигофренического Урода.
- Длинный такой, ушастый и тощий, - добавил Казаков, колотя ручонками по поверхности лужи.
- Где? - оживленно воскликнула я.
- Да на окраине леса, где болото начинается. Со стороны баскеровской дачи.
- Ты можешь мне показать это место?
- Не могу.
- Это почему же? - встревоженно спросила я.
- Да потому шта-а-а я застр-ря-аал!!! - завопил Казаков, конвульсивно стуча руками и отчаянно вертя головой. - Бельмов, гнида, урррод переросший, какого.., ты меня запихал?
Лучше б ты себе гемор-рррой в задницу запихал!
- А, вот в чем дело, - я облегченно вздохнула. - Ну мы тебя вытащим, не волнуйся. Ты туда вообще зачем полез?
- Да это мы в карты играли на желание, - проверещал Казаков, - сначала проиграл я, потом Бельмов, а в третий раз Кузнецов не стал играть.
- Желание было сесть в лужу?
- Ага...
- Поздравляю. А дача Новаченко пустая, что ли?
- Все уехали, дятлы! - обиженно проговорил Кузнецов.
- Ладно. - И я приступила к мероприятиям по выуживанию Казакова и кузнецовского 'Фольксвагена' из лужи, в которую они так удачно сели.
Через полчаса мы уже прибыли на виллу Баскера. Явление перемазанной троицы и их грязного - от бампера до бампера и от колес до крыши автомобиля было встречено гомерическим хохотом. Все трое были немедленно отправлены в сауну, их сопровождал Фил и - к вящему удовольствию друзей Лена.
Я же поднялась в бельэтаж, где в гостиной застала Селиверстова, Гарика и Марика, дожевывающих свой обед. На балконе стоял Баскер и одну за другой курил 'Marlboro'.
Ни Соловьева, ни Эвелины, ни Вавилова я не увидела.
- Ну что, Андрей, как твое самочувствие? - спросила я, выходя на балкон.
- Довольно паршиво, - произнес он, - звонил Тимофеев, сказал, что одиннадцать процентов акций 'Парфенона' будут перечислены в счет погашения долга его фирме.
- Значит, у Тимофеева теперь контрольный пакет акций?
- Да. Пока был Аметистов, мы еще как-то держались, а сейчас все. Теперь будем у Тимофеева, как у Христа за пазухой, - горько выговорил Баскер.
- Этого никак не изменить?
- Почему? Есть неделя на погашение долга. Завтра будет совет директоров, на нем утвердят нового президента...
- Тебя?
- Скорее всего да, если не убьют.
- Не говори так, Андрей.
- Если я проживу еще неделю, - печально возразил Баскер, - у 'Парфенона' есть шанс не стать дойной коровой господина Тимофеева. Многим это не надо.
- Я точно узнала, что Воронкова была наемным киллером и должна была убить Аметистова по заказу Тимофеева. Это говорил сам Новаченко.
- Шеф охраны Тимофеева?!
- Да.
- А псы?
- Сейчас я направляюсь туда, где Казаков видел того человека.., ты его видел той ночью.
- Этого урода?! - Вот именно, но пока ничего говорить не буду.
Для обеспечения безопасности я взяла с собой Диму Селиверстова. Впятером мы двинулись в путь. Идти пришлось недолго - мы миновали ограду баскеровского дома, углубились в лес между дачей и берегом Волги.
Мы шли по самому краю лесной поросли, а слева, в прогалах меж невысоких деревьев, виднелось болото.
- Как тебя угораздило сюда попасть? - спросила я Казакова.
- Зашли с девушкой в лесок на часок, - двусмысленно ухмыляясь, ответил тот.
- Ясно. Дачи тебе мало, в заросли полез, обормот, - мягко упрекнула его я.
- Да я.., да мы... - обиженно заквакал Казаков. - Я его даже проследил, а ты тут мне лекции по великосветскому этикету читаешь!
- И докуда ты его проследил? - спросил Селиверстов.
- До места, где он исчез. Ну.., как сквозь землю провалился. Ну, и...
- А что же ты его выслеживал? Ты же тогда не знал, что он связан с убийством Аметистова и этими чудовищами с болот.
- А у него рожа больно забавная была. Мы, значит, с Олькой валяемся, она, соответственно, все строго по вопросу.., а он нас не видел, мы за кустом были, - словоохотливо разглагольствовал Казаков, неприлично прожестикулировав при фразе 'она, соответственно, все строго по вопросу'. А я на него смотрю, он идет, башка чуть ли не над лесом плывет, длинный он... И вдруг наклонился - и нет его! Я как раз в этот момент дело доделал и туда - посмотреть, куда он делся. Нигде нет, чертовщина какая-то. Я, конечно, был влегкую того...
- Кто бы сомневался, - ехидно вставил Бельмов.
- Но не до такой же степени, чтобы всякие имбецильные фантомы перед глазами курсировали и потом исчезали неизвестно куда! - возмутился Казаков.
- И где это?
- Да вот он, куст. - Костя показал на заросли черной смородины на краю небольшой лужайки. - Вон оттуда он шел, со стороны Волги. А там исчез.
Мы подошли к месту предполагаемого исчезновения 'фантома'.
