следом и, хотя и проиграли начальный рывок, все же не отставали от меня. Я позволила себе оглянуться и увидела, что за мной, кроме непосредственных опекунов, несутся еще четыре крепыша с автоматами в руках.

«Ага, — подумала я, — люди из „шестерки“. Вооружены. Ничего себе, и это все среди бела дня в центре небольшого русского городка».

Я бежала изо всех сил, и лишь за счет своей собственной физической подготовки смогла оторваться, но псы, бежавшие следом, не желали прекращать погоню. Я сворачивала с одной улицы на другую, с другой на третью.

Вот впереди небольшой магазинчик, за ним автобусная остановка, дальше химчистка. Я бегу с такой скоростью, что большие вывески мелькают у меня перед глазами. Куда, куда мне деться?

У этих уродов хватило ума не бросаться за мной в погоню на машине, так как невозможно проехать по улицам Верескова на большой скорости и не сбить кого-нибудь. Люди здесь смотрят на дорогу, только когда пересекают Церковную, на всех остальных улицах обладателям автомобилей никто не будет уступать дорогу. Вначале уж сами перейдут, а затем и ты, уважаемый, можешь проезжать — это я уже выучила.

Тем не менее мне пока не удалось оторваться от преследования. Ребятки, топающие за мной с автоматами наперевес, не желали отставать.

Куда мне деваться? Впереди — высоченный забор, выложенный из белого кирпича. Посмотрим, успеют ли эти дяденьки за Багирой. Я подпрыгнула, вцепилась в кромку, подтянулась и очутилась с другой стороны забора в небольшом ухоженном палисадничке, где росли несколько рябин, а также кусты шиповника. Совсем близко ко мне стоял человек в черной рясе с крестом на груди. Я ошарашенным взглядом окинула пейзаж. Вот это да, меня занесло на задний двор местного храма.

— Святой отец, спасите грешную душу.

Бородатый священник смотрел на меня, насупив брови, потом посмотрел на забор, который я преодолела, затем вновь на меня, точнее, на мои босые ноги. Надо сказать, я успела их сильно поранить, и теперь они кровоточили.

— Ты, видимо, торопишься, дочь моя, — пробасил он.

Я упала перед ним на колени и попросила:

— Скорее.

Священнослужитель кивнул головой и попросил следовать за ним. Он двигался так медленно, что мне не терпелось подтолкнуть его или же схватить за руку, чтобы заставить шевелиться. До нас донесся топот ног, а затем мы увидели, как через забор перелезает один из мужчин, преследовавших меня.

Увидев, кто за мной гонится, святой отец пошел быстрее, и мы завернули за угол какого-то сарая.

— Может быть, тебе не стоит здесь оставаться, дочь моя, а я тем временем пущу их по ложному следу?

— Очень мудро, святой отец. Кого мне благодарить?

— Благодари отца Александра, дочь моя.

Я с удвоенной энергией — не знаю, бог ли мне помог или общение со священником, но сил прибавилось — понеслась дальше от своих преследователей.

Оторвавшись от погони, я стала лихорадочно соображать, что же мне делать. Ни денег, ни документов у меня с собой не было. Во время погони я успела испачкаться, ноги мои были изранены, и когда я наконец попробовала перейти на шаг, то почувствовала сильную боль в левой стопе.

Мне необходимо было осмотреть ее, но на улице, которую образовали частные дома, не было ни одной лавки. Я невдалеке увидела колонку. Подошла к ней, умылась и промыла ногу. Держась одной рукой за рычаг, который обычно нажимают вниз, чтобы полилась вода, я стояла на одной ноге и осматривала стопу другой, положив ее на колено.

Поза была та еще.

Порез, как оказалось, был не очень большим, но, похоже, острый предмет, скорее всего стекло, воткнулся глубоко. В самой ране ничего не было, но вот боль от прокола была сильной.

Если не привести в порядок ногу, мне не удастся вытащить Мирскова, что я как раз и собиралась сделать. В новых обстоятельствах это свидетель. Зря они стали размахивать оружием. Плохо это все закончится.

Наступая одной стопой полностью, а раненой — лишь на носок, я заковыляла в сторону дороги.

Мне во что бы то ни стало нужно было поймать машину и доехать до дома директора СП «Роситалпластмасса». Там осталась стоять моя «восьмерка», в которой была сумочка с деньгами Бориса Всеволодовича Федотова.

Надо ли говорить, что, когда я шла по частному сектору, немногочисленные граждане изучали меня. Не каждый день увидишь босоногую молодую женщину в испачканном деловом костюме, бредущую по улице. В принципе, мне было глубоко наплевать, могут смотреть сколько влезет. Главное, что никто не подошел и не предложил помощь, так, глазами провожали.

Я кое-как доковыляла до дороги. Машин совсем не было. Наконец показался какой-то грузовичок, ехавший в нужном мне направлении. Когда он приблизился, я увидела, что это новый «газик». Помахала водителю рукой, но тот проехал мимо.

За грузовичком последовала «тридцать первая» «Волга», которая также не соизволила остановиться рядом со мной. Я побрела по дороге к дому Мирскова, надеясь, что рано или поздно какая-нибудь машина остановится.

Наконец удача мне улыбнулась. Молодой парень сидел за рулем старушки «Победы». Я в принципе знала, что такие машины еще у кого-то на ходу, но чтобы прокатиться на легендарном автомобиле — даже и не думала.

Он лишь окинул меня взглядом, поправил пятерней русые волосы и спросил, куда мне ехать.

— Дом Мирскова знаешь?

Он покачал головой:

— А кто это?

Я отмахнулась:

— Не важно. Знаешь, где стоит большой трехэтажный особняк?

Он утвердительно кивнул:

— А, это. Этот дом я знаю.

— Вот туда мне и нужно.

Мои предположения, связанные с тем, что слуги, ставшие свидетелями похищения, вызовут милицию, не оправдались. Когда парень довез меня до моей машины, я сказала ему, чтобы он подождал, пока я схожу за деньгами.

Открыв «восьмерку», я взяла сумочку. Протянула ему стольник. Он удивился:

— Так много? Зачем? У меня не будет сдачи.

— Не надо сдачи, — ответила я. — И уезжай отсюда. Спасибо тебе и твоей машине.

Я пару раз хлопнула по стальному черному капоту и увидела, что это понравилось хозяину автомобиля. Он кивнул головой мне на прощание, развернулся и был таков. После этого я поднялась по ступенькам.

Наступил вечер, и перед домом зажгли парочку красивых фонарей, которые освещали пятачок перед входной дверью. Я вошла. Меня встретил тот самый мужчина, который открывал дверцу перед своим хозяином.

Он удивленно посмотрел на меня и первым делом поинтересовался тем, где его хозяин. Я объяснила ему, что он остался в руках у бандитов. Это заметно расстроило слугу, который явно думал о своей работе, каковая, похоже, накрылась, и о высоком жалованье, тоже оказавшемся под угрозой.

В вестибюль спустилась Варя. Она проявила себя куда более человечной.

— Что с вашей ногой? — воскликнула она. — Вам необходимо перевязать ее. У вас вся нога в крови!

Я посмотрела на пол и увидела, что действительно оставила несколько кровавых пятен на паркетном полу.

— Извините, я тут немного напачкала.

Сверху по лестнице вслед за служанкой спустилась высокая стройная женщина с короткими волосами