– Не кричи так, мой милый! – Она подошла к нему, присела на край дивана и поцеловала его в волосы. – Спи! А я пока в баньку сбегаю. Надо же мне перед ответственным событием в жизни хоть отмыться от старых грехов…

– Ладно. Только не задерживайся там! И смотри… – Он вдруг вскочил. – А тебя опять не похитят? Может, мне с тобой сходить?

– Я иду в женскую баню! – сказала она внушительно. – Да не волнуйся ты, дурачок! Никому я, кроме тебя, не нужна!

– Ты так думаешь?

– Я в этом уверена! – Она еще раз поцеловала его и пошла одеваться.

– Люда! – снова позвал ее Стив. – Ты в бане встретишься со своей подругой?

– Да! – подошла к нему Люда, уже готовая к выходу на улицу. – Привет от тебя передать?

– Передай!.. Но… Пожалуйста, открой чемодан.

– Какой?

– Желтый.

Люда расстегнула застежки, раскрыла молнию. В чемодане были аккуратно уложены полиэтиленовые мешки.

– Достань тот большой сиреневый пакет, – командовал Стив. – Теперь вытащи из него то, что там лежит…

Люда послушно выполняла все указания. В пакете оказалась белая шуба.

– Приобрел специально, чтобы не выделяться среди наших белых медведей? – засмеялась она.

– Нет! Это тебе!

Люда опешила:

– Стив! Зачем?!

– Надень, пожалуйста, ведь мороз! – Он лежал, глядя прямо перед собой, ожидая ее восторгов. – Ну надевай скорее!

Люда нехотя сняла свою куртку из плащевки и напялила на себя эту шубку.

– Ну как?

Люда видела в зеркале трельяжа хорошенькую девочку-подростка.

– Ну покажись скорее! – просил Стив. – Тебе что, не нравится?

Люда подошла к нему, стараясь улыбнуться. «Господи, почему мне так плохо?» – вдруг думала она.

– Совсем как девочка! – восхищенно воскликнул Стив. – Я знал, что тебе пойдет! Ну-ка повернись! Иди в баню в ней! – наконец скомандовал он.

– Стив, милый, мне очень нравится… Спасибо, тебе большое! Но в баню в этом нельзя!

– Почему это?

– В бане могут украсть! – выпалила она первое, что пришло в голову.

– Да, – согласился он. – У вас же криминал!

– Ну я побежала! – Она чмокнула его в щечку и наконец вышла из дому.

И сразу почувствовала огромное облегчение. Но не стала ничего обдумывать. Просто обрадовалась: «А ведь он ничегошеньки не заметил… – И потом еще: – Милый, хороший, как он готовился!»

Сегодня вениками торговала целая компания. Бомжи не бомжи, но люди асоциальные. Но какое разнообразие ассортимента! Тут тебе и березовые трех сортов, и можжевеловые, и дубовые… Что это? Даже эвкалипт! Покупать-то его нельзя: говорят, эвкалипты собирают вдоль шоссейных дорог, то есть они пропитаны выхлопными газами… Но все равно! Неужели этого больше никогда не будет в моей жизни? И Люда купила эвкалиптовый веник.

День солнечный, морозный – вся раздевалка просто светится. И Галя уже здесь. Как хорошо все, как привычно, надежно…

Люда помыла веник с мылом (глупость, конечно, но все-таки), обдала кипятком – и он сразу запах. Эвкалипт потому что!

В сауне полно народу. Галя подвинулась на своей второй ступеньке, и Люда втиснулась между разгоряченными телами.

– Слышишь, что говорят? – встретила ее Галя возмущенным возгласом. – Говорят, наш губернатор хочет все бани закрыть за нерентабельность.

– Да-да, – подхватила тетка сверху. – А вы не слышали?

– Почему закрыть, зачем? – недоумевала Люда.

– Не приносят дохода.

– Ну хорошо, мы, положим, пойдем в частные сауны, раз в месяц каждый себе может позволить. А бабушки как? Ведь в старых районах в коммуналках и ванн-то часто нет, где же они будут мыться?

– Совсем сбрендил…

– Да, не может быть, это все сплетни.

– Ну, знаете ли, как сказать…

– Галка, я соскучилась, – прошептала Люда на ухо Гале.

– Когда ты едешь-то?

– Я еще точно не знаю. Может, послезавтра…

– Прямо в Америку?

– Нет, сначала в Москву, наверное.

– Да? А потом… совсем?

– Не знаю, наверное.

– Но приедешь еще? В гости…

– Перестань!

Народ в сауне зашевелился, и они решили всех опередить, чтобы занять место в предбаннике. Они успели. Уселись, как обычно, валетиком.

– А у вас-то что? – начала Люда.

– Ой, Русик, не знаю. С монастырем, видимо, будет длинная история. Ему сказали, что сначала надо воцерковиться, а там уж посмотрят.

– Что значит – воцерковиться?

– Ну ходить в церковь, посты соблюдать, исповедоваться, причащаться…

– И что? Он ходит?

– Ходит.

– Так может, оно и лучше, что не скоро еще от вас уйдет?

– Это-то, конечно, лучше! Но я боюсь, что он остынет.

– Чего ему остывать?

– А как обычно было? Знаешь, он так рьяно взялся… Всех учит… И едим-то не то, и делаем не так… На Глашку взъелся, требует, чтобы она крестилась на каждом шагу. Так, по-моему, не бывает по-настоящему… Мне уже кажется, что как только найдет предлог от этого отказаться, так и откажется.

– Но должен же он наконец на чем-то остановиться…

– Я уж не знаю, что лучше. Понимаешь, я этого уже не могу терпеть.

– Но ведь совсем недавно у вас все так хорошо было…

– А у нас всегда так: как что-нибудь новенькое появится, так сразу подъем, любовь…