В 910–911 гг., в течение которых Ролло превратился из предводителя викингов в верховного правителя Нормандии, в Англии также произошли важные события. Первое десятилетие нового века было достаточно спокойным, невзирая на неблаговидное поведение Этельвольда, двоюродного брата короля Эдварда. Этельвольд выказывал открытое неповиновение королю, надругался над монахиней, после чего бежал в Восточную Англию и, собрав войско, принялся грабить английскую Мерсию и северный Уэссекс. Это последнее предприятие стоило ему жизни – он погиб в 902 г. Тот факт, что даны с такой легкостью вернулись к своему прежнему разбойничьему ремеслу, свидетельствует об их политической недальновидности. Они уже более тридцати лет жили в Англии и не могли не понимать, что Уэссекс и Мерсия, объединенные под властью сильных правителей и достаточно могущественные в военном отношении, – не самые безобидные противники. В такой ситуации данам следовало бы создать собственное королевство, избрать конунга и отстаивать совместно свои интересы. Осознавали они это или нет, но при условии, что в первой четверти X в. на их земли притязали английская королевская династия и норвежцы из Ирландии, то была их единственная надежда выжить. Данов Восточной Англии и Мерсии сокрушили бы уже давно, не будь за их спиной Нортумбрии, однако и нортумбрийцы вели себя столь же неразумно, как их южные соседи. В 910 г., узнав, что король Эдвард отправился с войском и флотом в Кент, они напали на Мерсию и дошли до Теттенхолла в Стаффордшире, где их встретило и разбило наголову уэссекскомер- сийское ополчение. После этого все пути были открыты для завоевания южного Данело. Смерть верного Этельреда (911 г.) ничем не помогла данам: эрлу наследовала его жена, сестра короля Эдварда, Этельфлед, Леди Мерсии, в чьей натуре проявились в полной мере целеустремленность, дальновидность и организаторский талант, которые были свойственны Альфреду. Наравне с Гуннхильд Матерью Конунгов (дочерью Горма Старого, сестрой Харальда Синезубого, женой и вдовой Эйрика Кровавая Секира и матерью Харальда Серая Шкура), и, возможно, даже с большим основанием, Этельфлед можно назвать одним из самых замечательных женских персонажей викингской эпохи. Она лучше других понимала (возможно, в силу собственного опыта), какую важную роль в борьбе с данами могут сыграть выстроенные в надлежащих местах крепости-бурги. При этом она, как и ее муж, была всей душой предана Эдварду и оказывала ему реальную помощь.
Первым делом Эдвард присоединил к своим владениям Лондон и Оксфорд со всеми окрестными землями, прежде входившие в состав Мерсии, и выстроил для их защиты бурги в Херфорде и Уитеме. В следующие два года внимание короля было занято стычками в Мидленде. Кроме того, он изгнал из Англии могучий викингский флот, направлявшийся из Бретани в Ирландию и завернувший в устье Северна. Но после этого Эдвард повел непрестанные атаки на Данело. К 916 г. брат с сестрой закончили строительство бургов, которые не только защищали английскую границу (от данов, а заодно и от валлийцев, и ирландских норвежцев из Уиррела), но и использовались в качестве плацдармов в военных кампаниях 917–918 гг. На всем протяжении Уотлинг-стрит, от устья Мерси через Уитем до Мэлдона в Эссексе, крепостям данов отныне противостояли почти два десятка бургов, захватить которые было столь же трудно, как и обойти. Десять из них построила Этельфлед – Бремесбург (910 г.), Скергеат и Бриднорд (912 г.), Тамворт и Стаффорд (913 г.), Эддисбури и Уорвик (914 г.), Чисбури, Уэрдбург и Ранкорн (915 г.). Позади них проходила вторая линия укреплений, созданная Эдвардом: Херфорд (911–912 гг.), Уитем (912 г.), Бакингем (два бурга, на двух берегах реки, 914 г.), Бедфорд (915 г.), Мэлдон (916 г.). Надо заметить, что для ведения военных действий с использованием этих крепостей требовалось отличное владение стратегией и тактикой.
Взять бурги было очень сложно, и предпринятые данами атаки на Таучестер, Бедфорд, Уигингамере и Мэлдон не имели успеха. Кроме того, в силу местного рельефа англосаксам удавалось по мере продвижения всякий раз строить укрепления на господствующих высотах тех местностей, по которым предполагалось нанести удар, поэтому Нортгемптон, Хантингдон, Кембридж, Лестер, Ноттингем и Линкольн даже не потребовалось штурмовать. Возможно, Дерби пал в 917 г. по той же причине, либо следует предположить, что, пока датское войско совершало набег в южные земли, в крепости оставался малочисленный и слабый гарнизон.
Под командованием Эдварда и Этельфлед англосаксы действовали согласованно и по заранее разработанному плану; у их противников не было ни предводителя, ни общей цели. Даны, с их опытом «налетчиков» и въевшимся в плоть и кровь индивидуализмом, оказались бессильны перед решительным и планомерным наступлением: они ничего не могли противопоставить «стратегии бургов» и у них едва ли хватало мужества для долгой войны. Обошлось даже без особого кровопролития: англосаксонское войско теснило врагов, нанося им удар за ударом, и летом 918 г. настал момент для последнего натиска в самом сердце мерсийского Данело. В середине июня Эдвард подошел к Стемфорду и немедля построил укрепление на высоком южном берегу Уэлланда, так что датская крепость по другую сторону реки лежала перед ним как на ладони. В очередной раз даны смирились с неизбежным. Путь к Ноттингему и Линкольну был открыт, но 12 июня, когда уже виделся конец всем трудам, Леди Мерсии умерла и ее брат вернулся домой, чтобы присмотреть за выбором наследника. Эдвард позволил дочери Этельфлед Эльфвюн формально править в Мерсии в течение полугода, после чего принял королевство под свою руку. Не все мерсийские эрлы были этим довольны, но выступить против уэссекского властителя никто не посмел; валлийцы же охотно признали нового короля, явно больше им благоволившего, чем их давние враги-мерсийцы. Пока все это происходило, даны пребывали в печали и ничтожестве под бдительным взором англосаксонских гарнизонов. Когда Эдвард вновь обратил на них внимание, они благоразумно решили сдаться. После такого триумфа король мог позволить себе милосердие: он предложил христианскому населению Данело стать его подданными и пообещал защищать их интересы, особенно если они будут совпадать с его собственными. Но тем временем на севере явилась новая сила, равно враждебная и Данело, и Эдварду.
Силой этой были норманны, мало-помалу проникавшие в земли к северу от Уиррела, в основном из Ирландии. Как мы уже упоминали, в начале X в. в Дублине стала править ирландская королевская династия, и это событие, безусловно, могло дать толчок к переселению; доказательством того, что переселение действительно происходило, служат географические названия северо-западной Англии и юго-западной Шотландии и каменные изваяния, обнаруженные в данных местностях. У нас нет никаких сведений о том, что творилось на севере до 915 г., но политическая ситуация в Нортумбрии и на северо-западе Англии в 920-х гг. в какой-то мере позволяет это представить. Нам известно, что Ингимунд (Игмунд валлийского «Брута» и Хингамунд ирландских «Трех фрагментов») покинул Ирландию после падения Дублина и отправился в Северный Уэльс. Однако его оттуда выгнали, и он поднялся вверх по течению Уиррела и атаковал Честер. Рёгнвальд
Впрочем, королю Эдварду случившееся никак не повредило. Он ожидал, что рано или поздно приплывшие из Ирландии норвежцы попробуют подняться вверх по Мерсею, и построил несколько бургов, чтобы воспрепятствовать этому. В 920 г. на сцене появляется Сигтрюгг. Однако мощные укрепления, которые король возвел на слиянии рек у Ноттингема, служили предупреждением Нортумбрии, а новый бург у Бакуэлла защищал отвоеванные земли. Труды Эдварда триумфально завершились, когда в тот же год, как сообщает Англосаксонская хроника, «король шотландцев и все шотландцы признали его (Эдварда) своим отцом и лордом; и Рёгнвальд, и сыновья Эадульфа, и все жители Нортумбрии – англы, даны, норманны (норвежцы) и все прочие, и стратклайдский король и все стратклайдские бритты поступили так же». Для всех перечисленных в этом перечне признание верховного главенства Эдварда означало нечто свое. Рёгнвальд, например, утвердил таким образом собственную власть в недавно захваченном королевстве и
