Тристан подошел сзади и положил свой большие ладони на плечи девушки; он тщательно, с редкостным умением массировал напряженные мышцы ее шеи.

— О-о-о, как хорошо…

— А знаешь, я физически соединяюсь с тобой как раз ради этих звуков, которые ты издаешь, — заметил он.

Лоис открыла один глаз и скосилась на мужчину:

— Очень смешно.

— Угум, — он потерся подбородком о макушку девушки. — Если бы я знал, что выманю у тебя такие звуки простым разминанием плеч, попробовал раньше. Подумай, сколько времени мы сэкономили бы.

— Ты, конечно, думаешь, что ты умник!

Он наклонился, чтобы поцеловать округлость ее плеча.

— Это так же действует на других женщин, или ты особенно чувствительна к моим прикосновениям?

Тристан ожидал, что Единственная улыбнется, но вместо этого ее плечи поникли.

— Думаю, ты захочет сам это выяснить, не так ли?

Он изогнул бровь:

— О чем это ты говоришь?

Девушка обернулась, чтобы сесть к нему лицом.

— Ну… я имею в виду, что теперь, когда ты попробовал это со мной, наверное, захочешь узнать, на что это будет похоже с кем-то еще. — Говоря так, Лоис совсем не выглядела счастливой.

Тристан смутился:

— Зачем это я захочу другую, если мне принадлежишь ты?

— Принадлежу? Мы с тобой возились в постели. Это был твой первый опыт. Уверена, ты хочешь расправить свои крылья.

— Мой первый опыт? — Мужчина усмехнулся самой этой идее. Да, сам механизм был другим, но комета есть комета. — Я занимаюсь любовью уже… хм, ну, короче говоря, я очень опытен.

Она встала:

— Ты знаешь, что я имею в виду, Тристан.

Он пропустил ее слова мимо ушей и начал осторожно вытеснять ее из комнаты в холл. В серебристо- голубых глазах вспыхивали огоньки сексуального озорства.

— А вместо того чтобы расправить мои крылья, возможно, я расправлю твои. — Он неожиданно бросился к девушке.

Лоис взвизгнула и кинулась вверх по ступенькам.

Сначала Тристан довольно лениво шел за ней, пока не преодолел половину лестницы, а затем метнулся стрелой к беглянке.

— Отпусти меня, Тристан! Отпусти! — Голос Лоис проникал в гостиную, пока дверь в спальню не захлопнулась.

Тристан пододвинулся к Лоис, даря ей покой и надежность своих объятий. Она уже спала. Он ее довел до изнеможения.

Мужчину слегка мучила совесть. Он думал, если достаточно утомит девушку, она, возможно, будет менее непреклонна. Но это не сработало.

Не то что бы ему не нравилось разделять с Лоис весьма воодушевляющую телесную любовь. Еще как нравилось. Вообще-то у него хватило бы сил еще и еще любить ее ночь напролет этим новым способом, который так радовал их обоих. Однако он хотел большего.

Он хотел соединиться с ней. И не просто хотел — нуждался в этом.

Будучи невинной, Единственная не понимала естественных потребностей мужчины. Каждый раз, соединяясь с ней плотью, Тристан чувствовал, как растет в нем желание сделать ее полностью своей. Пару раз эта жажда почти захлестнула его. И все-таки он сдержался. Было бы непростительно проникнуть в нее без согласия, взять то, чего он так отчаянно желал.

В своем кругу Тристан был известен как человек с сильным характером, способный к полному самоконтролю. Однако в последнее время приходилось гадать, как долго еще он сможет сдерживаться: ведь всякий раз, когда они занимались любовью, он все меньше был уверен в своей способности подчиняться желанию Единственной не соединяться.

Тристан рассеянно наблюдал, как ночной бриз колышет занавеси. Легкий ветерок приятно холодил его разгоряченное обнаженное тело. Ничего не оставалось делать, кроме как подождать еще немного времени, чтобы Лоис приняла его. Он всем сердцем надеялся, что в конце концов она его впустит.

До тех пор и думать не стоит о том, чтобы предпринять путешествие домой. Нет, Единственная должна соединиться с ним, прежде чем они достигнут его родных миров.

Если этого не произойдет, при самом удачном стечении обстоятельств ее будут рассматривать как чужачку, подлежащую одобрению или наказанию Объединенных Консулов. Хуже всего, если ее посчитают захватчиком. О том, как с ней поступят в этом случае, было невыносимо даже думать.

Следующие месяцы были идиллией для двух влюбленных. Они играли и работали вместе, не подчиняясь правилам, и каким-то образом успевали и то и другое.

Тристан создал новую настольную издательскую систему, которая работала как в сказке. В полном соответствии с его уникальным стилем мышления эта работа была и своевременной и новаторской.

В результате Лоис удалось продлить большинство контрактов и даже заполучить несколько новых клиентов, привлеченных отличным качеством.

Пока Тристан разрабатывал эту новую программу, девушка внимательно следила, чтобы он не сделал слишком много усовершенствований. Мужчина быстро понял, что имеет в виду возлюбленная и, упрощая то, что действительно хотел создать, получил в результате компромиссную итоговую программу. Впрочем, и этот конечный продукт на годы опередил современный рынок.

Лоис мечтала, что в будущем они могли бы и дальше усовершенствовать эту программу, продавая новые версии. Они заслужили немного везения. Если подумать, Тристан с его замечательными способностями мог бы основать собственную компанию.

Кроме работы, у Тристана открылась склонность к просмотру канала классических фильмов по кабельному телевидению. Особенно полюбил он мюзиклы сороковых и пятидесятых. Девушка часто заставала его наблюдающим с легкой, смущенной улыбкой за тем, как Фред Астер отплясывает на потолке и стенах или как скачет по парижским улицам Джин Келли.

Однажды Лоис увидела, как мужчина громко смеется, наблюдая за Дональдом О’Коннором, который, прыгая, как кролик по весне, по улочкам какого-то городка, заявлял под музыку о своей любви к женщине. Девушка все никак не могла представить, как истолковывал ее возлюбленный все эти голливудские глупости. В одном она была уверена: никто во всей Галактике не сравнится в чудаковатости и даже безумии с режиссером фильма, получившим карт-бланш.

Интимная сторона их отношений продолжала углубляться. В исследовании всех физических сторон их союза Тристан был настойчив, страстен, ненасытен. Он оказался неутомимым, энергичным любовником. Не зная усталости в изобретении новых ласк, вызывающе находчивый в своем желании, он постоянно погружал Лоис в дурман чувств.

Это было чудесное время.

Пока ее не начало тошнить по утрам.