офицерами исполняя обязанности артельного повара…

Попасть к золотым приискам непросто. Старателям приходится совершать 70-верстное путешествие по полуострову почти до Сан-Хозе, а затем еще на север верст 100. Проще и быстрее пересечь залив и подняться вверх по Сакраменто, однако лодки, которые до того продавались за 50 долларов, теперь продаются за 500. На этом стал делать свой гешефт Нохим Финкельштейн, первый из наших колонистов что я встретил. Финкельштейн держал в селении Росс прибыльную фабрику бочечной клепки и после продажи Росса Зутеру, и после перехода Калифорнии Соединенным Штатам. Но после обнаружения золота все его работники ушли на Сакраменто. Теперь Финкельштейн вместе с двумя подмастерьями строит по две лодки в неделю и загружен заказами до самой осени. Правда большинство заказчиков не могут с ним расплатиться и берут лодки в кредит с уплатой золотом до января. У Нохима скопилась уже целая кипа таких расписок…

Этим же путем, на шлюпке через залив, на второй день по прибытии, я отправил для разведки золотых месторождений партию из 10 человек под командованием поручика Корпуса горных инженеров Петра Петровича Дорошина…

Не знаю каким будет в итоге нохимов гешефт, а мой оказался очень даже прибыльным. А как же я злился, когда Вульф загрузив на Байкал 80 тонн пиленого леса, чуть не насильно заставил меня взять с собою всю ту заваль, что скопилась за годы в компанейских магазинах.

Весь лес тутже взял Финкельштейн, заплатив векселем вполовину дороже, чем на гонолульской бирже, а остальной товар я оставил на приказчика Маматеева. Большую часть он продал в первые же дни, особенно быстро всякую железную посуду. Все кастрюли, противни, сковороды были увезены на золотые прииски и в городе стало невозможно приобрести ни одного сосуда хоть как-то пригодного для промывки золотоносной породы…

Золотое поветрие возымело и другие последствия. В плодородной Калифорнии возрос спрос на всевозможную снедь… Большая часть старателей отправлялась в путь с весьма скептическом настроении. Немногие могли оставаться на приисках более недели; именно настолько хватало взятой с собою провизии. Однако то, что им удавалось найти самим, и вид того, что было найдено другими, вынуждало их пускаться в обратный путь, иногда до самого Сан-Франциско, чтобы ликвидировать тут свои дела и на вырученые деньги закупить провизию и инструменты. Поэтому я отдал указание г-ну Гаврилову (шкипер 'Байкала' - А.Б.) немедленно идти в Новороссийск и, загрузив там все необходимые товары и провизию, возвращаться в Сан-Франциско. Кроме того ему следовало сменить там команду брига. Двое матросов с него уже дезертировало и лучше было иметь команду по большей части набранной из американцев. Самому же мне безмерно хотелось побывать в этом новом Эльдорадо и услыхав в Монтерее, что губернатор собирается отправиться в долину Сакраменто чтобы проинспектировать золотые месторождения, я немедля решил присоединиться к полковнику Мейзену. …

В дорогу мы отправились сам-трое. У меня не было свободных людей, а г-н Мейзен, по той же причине, взял с собою только одного офицера, лейтенанта Шермана.*(3)

По дороге до Форта Зутера мы видели лишь пустые крупорушки, хлебные поля, оставленные на потраву скоту и лошадям, брошенные дома и незасеянные земли близ ферм… Зато в Форте Зутера жизнь так и бурлила и торговцы платили по 100 долларов в месяц за комнату, а небольшой дом внутри форта был сдан под гостинницу за 500 долларов… Цены на провизию поднялись тут страшно даже по сравнению с Сан-Франциско. Бочонок муки в лавке стоил 36 долларов, а когда через две недели я возвращался в Сан- Франциско - уже все 50. Но на самих приисках дороговизна еще страшнее. Старатели платят по 400 долларов за бочонок муки, по 4 доллара за фунт кофе или плохого коричневого сахару. Что-ж касается мяса, то его здесь вообще нет кроме вяленого. Тазы, сковородки, противни, которые ранее шли по 14 доллара, теперь стоят до 16, за столько же покупается простая рубаха. Любая пилюля независимо от ценности ее стоит 1 доллар.

Подобные цены устанавливаются с учетом и того, что люди, которые добывают свои богатста. просто выкапывая их из земли, должны делиться с теми, кто проявляет достаточную самоотверженность, отказываясь от столь великолепной возможности. Возчики требуют за перевозку груза в 300 фунтов на 100 верст не менее 300 долларов, а оборотистые купцы имеют прибыли просто сказочные. Среди этих ловкачей оказался и агент Компании в Калифорнии Михаил Иванович Роль-Скибицкий. Он организовал компанию с Янкелем Лихтенштейном, сыном фактора из Благонамеренской крепости, что стоит на пограничной реке Кламат. Они погрузили вьюки с провизией и товарами, облачились в высокие сапоги и красные рубахи, ставшие некоей общей формой для золотоискателей и отправились в поход. Наши аргонавты быстро настригли золотого руна, распродав все товары, но 'золотая горячка' не миновала и г-на Скибицкого. Он остался мыть золото на реке Юба, а Лихтенштейн, по своей еврейской натуре не желающий копаться в земле, вполне удовлетворился 'скромными' тремястами процентами прибыли и отправился в Форт Зутера за новым товаром. Но удачливый купец тут же согласился на сделанное мною предложение, отправиться в Сан-Франциско и встретить там Байкал с грузом и взять весь тот груз на комиссию, чтобы распродать по приискам. Подобная коммерция, как мне кажется, принесет Российской империи и Компании много больше прибыли, нежели прямая добыча золота…

Г-н Дорошин, со совоею партией вооруженной плоскими вашгердами, за 20 дней работы намыли на реке Юба 11 фунтов 53 золотника золотого песку, притом, что тратили большую часть времени на переходы с места на место. Их однако пришлось отправить в Сан-Франциско из-за высоких цен на провизию и, главное, из-за неповиновения служащих компании, 4 русских и 6 американцев, которых часто с трудом удавалось удержать от побегов и нарушения должностного порядка…

Есть тут и иные русские старатели, в большинстве из наших южных поселений. Трое работников из Благонамеренской крепости моют золото в Сухом прииске. Меня они опасались, но, по словам соседей, промышляют они не слишком удачно и большую часть добычи тратят на прожитие.*(4) Еще четверо, по слухам, моют золото на речке Веберс…

Замечу, что столь ломовые цены вполне по карману калифорнским золотоискателям. Почти каждый может намыть в день на 10-15 долларов золотого песку, если работает от зари до зари. Но чаще, если старатель, вооруженный лопатой и тазом, не намывает в день золота на 30-40 долларов, он просто переходит на новое место, которое, по его расчетам, богаче…

Никто из этих золотоискателей не знает горного дела, имеют они лишь элементарные представления о промывке песка. Однако даже те, кто, вспомнив золотое руно аргонавтов, расстилают бычачью кожу наклонно, на головку сыплют песок и льют на него воду из ведра, добиваются хороших результатов…

Как и во всех подобных предприятиях встречаются отдельные счастливцы. Так возчик Саливан добыл золота на 26000 долларов на реке Станислава; а некий Вильсон нашел золота на 2000 долларов прямо под пологом своей палатки…

Старатели, намывающие в день на 15-20 долларов, а таких тут более половины, тратят почти всю добычу на предметы крайней необходимости, а следовательно работают на собственное содержание. Еще 14 золотоискателей - неудачливые, слабосильные или ленивые - обнаружили, что не могут прокормиться и стали работать на того, кто может обеспечить им пропитание. Остальные 14 получают прибыль от нескольких сот, до несколких тысячь долларов. Эти последние составляют не более 120 от всех этих искателей удачи. Но какой игрок отказывается от игры только потому, что шансы на выигрыш малы? …

При всем том нравственность тут очень высока, хоть ты и пишешь о ее падении.*(5) Непреложная истина есть то, что преступлений тут не совершается, когда фунты и даже пуды золота остаются без присмотра в палатках или лежат на склонах холмов, а самородки передаются толпою из рук в руки для всеобщего обозрения. Известны случаи, когда полные умывальные тазы золота оставались на столе в открытой палатке, в то время как владельцы их работали на своей заявке в версте от палатки… Путник может войти в палатку старателя, отрезать себе кусок мяса, приготовить ужин и удечься спать, в полной уверенности, что будет радостно встречен вернувшимся хозяином… Только некоторые лагеря могут похвастаться присутствовать в них хоть одной женщины. В этом чисто мужском обществе выше всего ценится дружба. …

В каждом новом лагере старатели устраивают собрание, на котором решают вопрос о размерах участка и для того, чтобы заявка считалась оформленной по закону, достаточно воткнуть в нужном месте лопату или заступ…

Эти места представляют собою истинную Аркадию. Друзья и соседи отдают запасы провизии в общий