книгу. – Денису вы тоже вот так сели и все рассказали?

– Нет, он ничего не знает.

– Постойте, – встрепенулся Федор Яковлевич, – так, кажется, звали продавца-обманщика. Он подсунул мне кольцо со стеклом вместо бриллиантов. Вы случайно не знаете Дениса, работающего в «Афродите?»

Опеков скривился.

– Вы поощряли его, скупая камешки, которые он вытаскивал. Да?

– Я не имею привычки интересоваться происхождением вещей, которые мне приносят, – парировал перекупщик. – Это всего лишь бизнес.

Иностранным словечком в последнее время в России оправдывают все, вплоть до убийства. И это, в общем-то, получается. А что здесь возражать? Бизнес. Прибыль превыше всего. Надуть ближнего своего – как медаль «За отвагу» на поле боя получить.

Аргумент подействовал и на Берестова.

– Хорошо, забудем. Наверное, сейчас мы должны помочь даме. И, будем надеяться, наши усилия не забудут.

– С тем, кто сообщит что-нибудь интересное, я готова вести дела и дальше. – Дарья отсчитала каждому по пятьсот долларов. – Мне нужна информация о любых попытках сбыть часть композиции или всю ее целиком.

– Вы противостоите очень лихим людишкам, – предостерегающе высказался Берестов. – Они готовы убивать.

– Но их всего двое. Это мужчина и женщина, мы же знаем. Вот номер телефона, это сотовый. – Она вытащила из сумочки аппарат. – Он всегда со мной. Звоните.

– Мы попробуем, – высказался за двоих Женя Опеков. – Только если уж вы взялись за частное расследование, задайте себе вопрос: «Откуда продавец и бухгалтер знали, что лежит в сейфе у шефа?» Он ведь им ничего не показывал, верно?

Дарья задумалась, затем встрепенулась и, не желая оставаться больше в гнусной компании любителей поживиться, подвела черту:

– Хорошо, будем искать. Я рассчитываю на вашу помощь.

Эти Берестов с Опековым – как два навозных жука. Роются в куче жизни, выискивая, что бы им такого сожрать. И не важно, как им досталось добро, главное, что оно есть, главное, что теперь оно у них. Жажда захапать побольше никогда не покидает их, наверное, даже во сне им снятся копи царя Соломона и то, как они строят замки из бриллиантов.

Одевшись в строгие костюмчики и отглаженные рубашечки, они сидят в своих норах-подсобках и поджидают очередную жертву. Теперь такой жертвой стала Дарья. Что она может без них, без навозных жуков? Ходить из угла в угол по опустевшей квартире Антона, грызть ногти да кусать локти.

Все-таки ее не покидало ощущение толково проделанной работы. Хорошо, что у нее есть возможность платить. Когда платишь, жуки тебя понимают, они тебя любят. Ты платишь только за то, что они, может быть, что-то расскажут, может быть, что-то узнают. Это правило. Правило, которое придумали игроки навозной кучи.

Время от времени куча изрыгает из себя возможность нажраться на халяву, и тогда один, два, а иногда и сразу несколько навозников лезут на запах наживы, распихивая конкурентов и по возможности отгрызая им конечности.

Колбин нервно выстукивал по кафельному полу чечетку. Получалось в общем-то неплохо, Дарье даже понравилось. Пока она приближалась к нему, он успел отбить сотни полторы ударов. Как ни странно, пока никто не сделал ему замечание.

– Добрый день, – поздоровался он, прекратив свое неосознанное выпендрючивание. – Снова пришли?

Вопрос был идиотский, но обычно именно с таких фраз, как, например: «Приехали? Быстро вы обернулись?» или: «Дела идут в гору, да?», и начинается разговор почти незнакомых или совсем незнакомых людей.

– Он не приходил в сознание? – Дарья знала, что приходил, но официально ей об этом не было известно.

– Да, у него будет все хорошо.

– А где охрана? Говорили же, что будет охрана?

Лейтенант по-мужски крякнул.

– Они сейчас не нужны. Прислали меня.

Даниловой хотелось расхохотаться ему в лицо. Тот, кто ворвался к Серебрякову и открыл стрельбу, разделался бы с этим служителем закона за секунды.

Она не сомневалась, что их чуть не порешил профессионал или, в крайнем случае, человек, который уже однажды убивал. А что может этот молокосос?

– Как вы думаете, мне удастся поговорить с ним сегодня?

– Извините, но только после меня. И если я исчерпаю весь лимит отведенного врачами времени, вы не должны обижаться. Мы же ищем убийцу.

– Тот, кто стрелял в Антона, убил кого-то?

– Да. Хозяина квартиры, в которой произошла эта разборка, мотив которой нам пока непонятен. Вы не скажете время?

Дарья сказала.

– Мне надо позвонить. Контрольный отзвон Серегину, понимаете?

«Полудурок лейтенант звонит круглому дураку майору».

Он подошел к посту дежурной медсестры и, с разрешения милой, слегка помятой дамы, связался с начальником.

– Добрый день, товарищ майор. Лейтенант Колбин из больницы. Пока все впустую... Она здесь сидит. – Его голос стал звонче. – Есть. – Он повесил трубку и чуть ли не строевым шагом – орленок на ответственном задании – подошел к Дарье. – Вам придется проехать в отделение. Сейчас приедет лейтенант Грибов.

– Вы с ним как Давид с Голиафом.

Маленький щупленький Колбин был действительно по сравнению с высоким широкоплечим Грибовым все равно что цыпленок перед петухом.

– Если мне не изменяет память, у Давида с мозгами было получше.

– Скорее, Голиаф болтал поменьше, – уела его Дарья и, не желая больше разговаривать, повернулась к нему спиной.

Майор сидел в кабинете и пил кефир.

– Извините за то, что вы застали меня за приемом пищи, но это делу не помеха.

– Приятного аппетита. – Дарья села, забросив ногу на ногу. Товарищ милиционер чуть не поперхнулся.

– Сейчас подойдет эксперт. Будем сравнивать голос звонившей женщины. – Он откусил от булочки с маком кусок и стал пережевывать ее вместе со словами: – И ваш.

– Не надо, это я звонила.

– Угу, – согласился майор, – ы-ы. Не будем терять времени. – Разжеванный кусок прошел в пищевод. – Что же там такое случилось? Из-за чего пальба?

– Мы с Антоном зашли к мужу... к будущему мужу его бухгалтерши, чтобы попросить передать ей, что надо в воскресенье выйти на работу.

– Видать, пешком пришли. – Майор беспардонно высморкался. – Шины все у иномарки спущены. Она там, кстати, до сих пор стоит, наверное. Может, кто не ленивый нашелся, надул баллоны и поехал.

– Там сигнализация.

Почесав затылок, Серегин неожиданно рявкнул на Дарью, одновременно ударяя кулаком по столу:

– А может, хватит дурочку валять?! Ты думаешь, мы тут все без мозгов и без яиц?! Ошибаешься, девочка! Какого хрена вам понадобилось идти в квартиру к какому-то пьянчужке, слесарившему в частной