время, чтобы свыкнуться с несколько грубоватым ароматом роз.

– Мне рассказал о вас Денис. – Дарья говорила медленно.

– Вы бы могли и не говорить. У вас изумрудные глаза, а с этим только ко мне.

Она не ожидала, что ей начнут публично говорить комплименты.

– Идите за мной в мою нору. Там я вас внимательно выслушаю. У меня уже есть один посетитель, но, я думаю, он нам не помешает.

– Но я надеялась на разговор тет-а-тет.

– Ничего. Тогда мы его выпроводим. – Он уже звал ее за собой. Не стоять же, как упрямая коза посреди огорода.

Войдя в кухню, она сразу же узнала гостя Опекова. Он сидел к ней спиной за маленьким столиком и, судя по запаху, пил чай с лимоном.

– Познакомьтесь, – негромко произнес Опеков, привлекая внимание гостей.

Мужчина обернулся. Встретившись с Дарьей глазами, он заулыбался.

– Берестов Федор... – А потом узнал окончательно. – Здра-а-авствуйте, – протянул коллекционер, – вот так встреча. Вы, я смотрю, решили всерьез заняться бизнесом.

– Вы знакомы? – Для Опекова это было небольшой неожиданностью.

– Мы встречались в «Афродите». Когда один продавец хотел обмануть уважаемого покупателя.

– Как вас зовут? – ласково пропел Опеков.

– Дарья.

– Дарья, садитесь вот сюда. – Он пододвинул ей стульчик. Большая часть комнаты была забита коробками со стиральным порошком и мылом, поэтому им приходилось тесниться вокруг крохотного столика. – И мы сейчас обсудим все ваши проблемы. Ну а с вами, Федор Яковлевич, мы уже договорились. Теперь до свидания, до следующей пятницы. – Владелец магазинчика протянул руку посетителю, чье дальнейшее присутствие уже было нежелательно.

– Ну что ж, – поднялся Берестов, – я пойду. Мисс, вот вам моя карточка, звоните, приходите, всегда буду рад вас видеть.

– Может, вы останетесь? – попросила Дарья. – Вы, наверное, не знаете... в Антона стреляли.

– Неужели! Тот самый человек, который...

– Он самый, что предотвратил продажу вам подделки.

Берестов покраснел и, тяжело дыша, опустился на стул.

– Куда мы катимся, господи! В нас уже стреляют. И вы не знаете, за что?

– Я расскажу, потому что мне нужна помощь.

– Не сомневаюсь, что нам будет о чем поговорить, – засуетился Опеков, ставя на плиту новый чайник. – Можете начинать и не обращайте внимания на мои хлопоты. Вы вроде как у меня в гостях. А законы гостеприимства обязывают...

Дарья прочистила горло:

– Я очень рада, что застала здесь не одного, а сразу двух человек, делающих бизнес на драгоценных украшениях. Произошло следующее: бухгалтерша магазина и один из охранников обворовали Антона Барова. Мы смогли их вычислить, и тогда нас решили убить. Я вывернулась, а Антону досталось три пули.

– Какой ужас... – Страх коллекционера не выглядел поддельным. Он вообще был человеком впечатлительным и импульсивным, а тут свидетель ужасного покушения рассказывает им все в подробностях.

– Простите, я не понял, в вас тоже стреляли? – Опеков разливал по чашкам кипяток.

– Да, но Антон смог нейтрализовать охранника. Похоже, убили только любовника бухгалтерши, к которому мы приехали.

– Там на вас и напали? – снова уточнил Опеков.

– Угу... – Дарья отхлебнула чайку. – Он просто завалил охранника на пол, а я проскочила в дверь. Они выкрали из сейфа одну очень ценную вещь, которую Антон привез из Турции. Я никогда не видела ее. Знаю только название и примерное расположение фигурок. – Торгаши затаили дыхание. Они не были детьми и понимали, что из-за пары даже очень дорогих сережек пальба вряд ли начнется. Пахло большим толстым куском. – Это «Рубиновый воздыхатель».

Опеков размешивал сахар в чашке и, когда услышал название, сделал неловкое движение, после чего некоторое количество жидкости разлилось по клеенке.

– Извините меня.

Столь очевидный прокол не остался незамеченным.

– Женя, вы знаете, о чем идет речь? – Коллекционер мог обращаться к Опекову по имени, потому как был лет на двадцать старше.

Быстренько подтерев нервы со стола, скупщик попросил его обождать и вышел в ванную. Оттуда он вернулся с большой красивой книгой.

– Английское издание, тысяча девятьсот девяностый год. Можно сказать, новая. – Он не стал ее класть на стол. Показав суперобложку, на которой был изображен огромный индийский храм, он перевел название: – «Индийское искусство начала второго тысячелетия. Одиннадцатый и двенадцатый века». Здесь описана небольшая толика тамошних сокровищ, но эта работа здесь есть.

С помощью именного указателя он быстро добрался до нужной страницы и резко развернул книгу, так чтобы Дарья и Берестов могли взглянуть на пропавший предмет.

Дарья не знала, что рот у нее открыт, на протяжении следующих пятнадцати секунд. Что в это время творилось с Федором Яковлевичем, пока еще не имеет клинического описания. Несмотря на то что он жил, его состояние нельзя было назвать осознанным существованием, скорее это был бред, противоположный ощущениям умирающего.

Зрители медленно приходили в себя. Надо было отдать должное авторам фотографии. Мужчина-»охотник», готовый к соитию, замер позади женщины-»дичи», положив ей одну руку на спину, а второй придерживая огромный рубиновый фаллос. Глаза партнеров были сделаны из больших алмазов, ногти – изумруд. Вся композиция покоилась на подставке, выполненной из огромных кусков янтаря.

Повернув книгу к себе, Опеков стал читать описание. Судя по всему, английский он знал весьма неплохо.

– «Рубиновый воздыхатель». Композиция, сделанная неизвестным мастером в начале одиннадцатого века из золотого самородка. Согласно древней легенде, наука о любви была изложена самим Самосущим, то есть богом Брахмой. В храме бога Брахмы в Мадрасе по настоящее время и стоит эта работа. Общий вес изделия – пятьсот сорок два грамма. По оценке специалистов, рубин имеет массу в сто два карата. Бриллианты в глазах партнеров по двенадцать карат. Янтарная подставка весит сто сорок три грамма. Кроме чисто материальной, композиция имеет также и историческую ценность.

– Это же... Да если только камни распилить, я уж про золото молчу... – Берестов лихорадочно шевелил губами. – Пятьдесят-шестьдесят тысяч, не меньше.

– А если оставить все как есть, то и за сотню перевалит, – подлил масла в огонь Опеков. – Даша, вы говорите, он привез это из Турции... Ему вначале очень повезло, а сейчас, я смотрю, удача отвернулась от него.

– Если ее найдет милиция, то работа будет передана братскому индийскому народу. – Дарья осушила чашку в два глотка. Она была возбуждена не меньше торговцев. – А Антону еще придется объясняться, откуда она у него.

– Но он может не говорить, из-за чего в него стреляли.

– Действительно. – Дарья даже улыбнулась. – Вероятно, дело можно представить как разборку между любовниками... только осталось ответить на вопрос, что делал там Антон. Обо мне речь пока вообще не идет.

– Что же вы, Даша, хотели от нас? – Теперь Берестову явно было обидно, что кто-то даже держал в руках эту вещицу, а он должен довольствоваться лишь фото. Его манера сменилась с вежливой на небрежно-деловую.

– Я думаю, «Воздыхателя» попытаются продать. И мне хочется узнать, на кого они могут выйти.

– Теперь я улавливаю ваши потребности. – Опеков все еще как бы машинально продолжал листать