противная. Ну, ты его видел. Слышу, они, эти, которые вошли, матюкаются. Поняла, что ищут что-то. Этот жирный говорит, значит, нет, мол, ничего, какого хрена, и далее матом отборным. Тут и до меня очередь дошла. Кончать меня решили. Я тут со страху и запричитала. Так, молола всякий вздор, а потом, когда, вижу, нет мне доверия, – принялась тебя им расписывать. Так меня и понесло... – Вывалив всю эту сбивчивую мякину, Лиза перевела дух.

– Представляю.

– Этот, простуженный, гляжу, заинтересовался. Ну, меня еще больше понесло. Потом руки мне скрутили и поволокли. Привезли в этот амбар, двоих уродов ко мне приставили. Я поняла, что пока убивать не будут. Ты уж меня прости, я сказала, что ты меня любишь и все для меня сделаешь. – Лиза виновато посмотрела на Китайца.

Эта гримаса тем не менее тут же сменилась на ее смазливом личике лукавой улыбкой. Лихорадочный блеск в ее по-детски распахнутых синих глазах смягчился томной поволокой. Из этого Китаец заключил, что коньяк оказал свое благоприятное расслабляющее действие.

– Значит, меня решили использовать... – невозмутимо подвел итог Танин.

– Если я расскажу кому-нибудь, никто не поверит, – Лиза мечтательно уставилась в потолок, – такое только в фильмах бывает. Чтобы мужчина за женщину – в огонь и в воду!

Она вздохнула и закрыла глаза. Китаец подумал, что она вот-вот уснет. Но волна мучительного воспоминания снова накрыла Лизу с головой и исторгла из ее многострадальной груди полувсхлип- полустон.

– Пей еще, – строго сказал Китаец.

Морща свой упрямый выпуклый лоб и аккуратный носик, Лиза поднесла фляжку ко рту. Сделала два судорожных глотка и сморщилась еще больше.

– Ну и гадость!

– Много ты понимаешь в мужских делах, – со снисходительным пренебрежением произнес Китаец.

– Немного, но все же больше, чем какая-нибудь иная девица моего возраста, – с достоинством заметила Лиза.

– Эта квартира принадлежит твоей подруге?

– Ага, – Лиза прикрыла веки, – родители оставили.

– А сами куда делись?

– Отец умер, а мать за какого-то крутого бизнесмена вышла замуж, уехала с ним в Испанию. Да Алка сама не промах – давно уже шмотьем торгует.

– Сколько же ей лет? – Китаец хотел добавить «было», но из тактических соображений не стал.

– Алке? – не поняла Лиза.

– Ее удачливая мама меня пока не интересует.

– Она на четыре года меня старше. – Лиза убрала с лица волнистую белокурую прядь.

– Ворвавшиеся к вам добры молодцы действительно искали важные документы. Каким образом они могли оказаться у твоей подруги?

– Не знаю, может, это Питера? – предположила Лиза.

– По фамилии Эванс?

– А ты откуда знаешь? – удивилась Лиза.

– Работа у меня такая, – шутливо ответил Китаец, – твоя подруга знакома с Эвансом?

– Не просто знакома, – почувствовав себя источником ценной информации, Лиза напустила на себя важность, – она жила с ним.

– То есть? – Китаец тормознул машину у светофора.

Отсутствие прохожих никоим образом не сказалось на строгом соблюдении Китайцем правил дорожного движения. Нарушение их, не без оглядки на строгого, но справедливого Конфуция, он считал дурным тоном. Исключения делались только, как говорил Танин, в случае производственной необходимости – во время преследования, погони, а также при решении задачи как можно скорее прибыть в определенное место, если от этого зависела, например, чья-то жизнь.

– Эванс жил у Алки. Они были любовниками. Знал бы ты, как она этим кичилась! Всем растрезвонила, что скоро в Америку поедет... – с неодобрительной усмешкой произнесла Лиза.

– А он, как видно, возвращаться на свою историческую родину не собирается, – шутливо предположил Китаец, нажимая на педаль акселератора, – или собирается? И вообще, где он был, когда вы там бал устроили?

– Где-где, – пробурчала Лиза.

– Лиза-Лиза, – в тон ей сказал Китаец, – ты же такая молодая, а брюзжишь, как какая-нибудь восьмидесятилетняя старуха, – с наигранным упреком посмотрел на нее Танин.

– Я иногда и чувствую себя восьмидесятилетней... – Капризная ямочка на Лизином подбородке придала этой сдобренной недовольством и намеком реплике дополнительную живописность.

– Это как же? – притворился, что не понял, Китаец.

– Когда ты вот так равнодушно спрашиваешь меня о чем-то или смотришь на меня, как на гадкого утенка, – прогнусавила Лиза.

– Что за чушь? – рассмеялся Китаец. – Ты далеко не гадкий утенок. Знала бы ты, – лукаво посмотрел на нее Танин, – чего мне стоит иногда сдержаться и не...

– Отлупить меня? – воскликнула Лиза.

– Нет, – Китаец укоризненно взглянул на свою секретаршу, – этого у меня и в мыслях нет. Ну разве лишь совсем немного... Для пользы дела...

– Вот-вот, – Лиза недоверчиво посмотрела на своего шефа, – все-то у тебя для дела.

– Не забывай, кто мы.

– Кто? – с насмешливым вызовом произнесла Лиза.

– Я – детектив, солидный дядя, а ты – моя сдержанная пунктуальная секретарша.

Лиза расхохоталась.

– Ты думаешь, в это кто-то верит? – задорно спросила она.

– Конечно, нет, и мне доставляет громадное наслаждение, когда в глазах нашего клиента я читаю лукавое выражение: мол, вы меня не обманете, небось спите вместе, а потом из себя строгих детективов разыгрываете. И невдомек ему, что он заблуждается. Впрочем, как сказал Цюй Юань: «...Никто не может избежать ошибок...»

– А ты ведь думаешь, что ты и этот твой Юань – одно и то же лицо... – проницательно сощурила левый глаз Лиза.

Китаец испытал чувство, похожее на то, которое испытывает преступник, застигнутый на месте преступления. Оно, это чувство, подобно вспышке фотокамеры, длилось не больше секунды.

– Это еще почему? – прикинулся он шлангом.

– Цитируешь его все время...

– Ну, это не показатель.

– А цитируешь ты его потому, что, во-первых, он – из тех же мест, что и ты, а во-вторых, потому, что тебе кажется, что и ты, как и он, изгнанник. Ты, конечно, сам уехал из Китая, вернее, тебя забрал отец, но тебе приятней себя считать изгоем, так ведь?

– Блистательный анализ! Я словно побывал на сеансе у самого доктора Фрейда или Юнга, – рассмеялся Танин, – ты еще не сказала, что в моем представлении Китай – это что-то вроде потерянного рая, материнской утробы и тому подобное... А я еще раз убедился, что доверять свои секреты женщине не стоит.

– Это твое отношение к женщине... В нем есть что-то восточное, – Лиза с упреком посмотрела на него.

– Может быть... Но мы отклонились от темы. Да, Лиза, хочу тебе заметить, что ничто тебе так хорошо не удается, как отклонять и отклоняться от темы. – Китаец скосил на девушку свои насмешливые глаза. – Вернемся к Эвансу. Где он? Как так произошло, что вы устраиваете вечеринку и приглашаете ребят? Или Эванс не ревнивый?..

– Он в Москву уехал. Стала бы Алка так рисковать!

– И когда он должен прибыть, если не секрет? Или он уехал навсегда? Может, он смыться решил?