Она вышла из боковой двери, одетая в короткий плащ, длинный шарф причудливо завязан вокруг шеи. Улыбнувшись, с кем-то попрощалась и пошла к выходу. Ратов выскочил следом. Уже стемнело. Марина спешила к метро.

Секунду поколебавшись, Игорь пошел чуть сзади, стараясь не попадаться на глаза. Марина легко перескакивала через лужи и грязные разводы льда. Ратов поскользнулся один раз, второй. Чуть не упал, но сумел сохранить равновесие. Дорогие ботинки заляпались грязью.

Уже в вестибюле метро он судорожно вспомнил, что нужно купить билет. Времени не было. Марина прошла к эскалатору. Игорь протиснулся мимо дежурной, сунув ей денежную купюру. Та сноровисто спрятала деньги в карман и посмотрела в другую сторону:

– Проходим, не задерживаемся.

Двери Плехановки были ярко освещены. Марина несколько раз поздоровалась со знакомыми.

«Сейчас она войдет в здание, и я ее потеряю...» Ратов пошел на сближение и громко крикнул:

– Марина!

Она даже не обернулась.

– Марина!

Девушка была уже в нескольких метрах от двери. Ратов смешно обежал ее справа и преградил путь:

– Марина...

Та удивлено посмотрела на него и, кажется, не узнала.

– Мы разве знакомы? Вообще-то меня зовут Марика.

Знакомство у дверей Плехановки получалось сумбурным. Игорь был неотразим – не в том смысле, что красив и обольстителен, а фантастически настойчив и убедителен. Как в студенческие годы, когда бесшабашный Ратов легко мог познакомиться на улице, в метро и даже в очереди к дантисту – был и такой случай.

– А мне вы назвались Мариной, – деланно возмутился Игорь. Инстинкт подсказывал: делай что хочешь и как хочешь, но только не дай войти ей в здание. Тогда все потеряешь.

– Ах да! Вы, кажется, приходили в банк. И спросили, как меня зовут.

– Вот видите. Сразу поняли, что отпираться бесполезно, – строго сказал Ратов.

– Вы здесь преподаете?

«На студента я уже не похож, – сокрушенно подумал Ратов, – но главное – не терять инициативу».

– Да, преподаю. Иногда. А почему вы назвались Мариной?

Девушка озабоченно посмотрела на часы – опаздывала на лекцию, но не послала его к «чертям собачьим», а постаралась как можно вежливее объяснить:

– Незнакомым людям я говорю, что Марина, но по факту я Марика. Часто спрашивают, что это за имя. Некоторые шутят: назвали в честь торта. Знаете, есть такие вкусные торты «Марика»?

– Знаю. С шоколадной корочкой.

– Вот именно. Чтобы избежать лишних разговоров, говорю «Марина» – так короче.

– А меня зовут Игорь. Можно, я буду вас называть Марикой? Мне имя нравится.

– Да ради Бога, зовите как хотите. Но я опаздываю.

– Умоляю, – спохватился Игорь. – Прогуляйте эту лекцию. Я вам прочитаю вместо нее тысячу других. Мне очень нужно с вами поговорить, очень! И обязательно сейчас!

– А что случилось?

– Рубль падает, это серьезно. – Ратов быстро подхватил Марику под руку.

Ратов ощущал необычайный прилив сил. Начиналась новая глава в его жизни. С непредсказуемым результатом. Но это его не беспокоило. Еще вчера каждое движение давалось с трудом, отзывалось болью и раздражением. А сейчас он радовался любой мелочи и был готов горы свернуть. Или хотя бы немного сдвинуть. Причем не важно, в каком направлении.

Он часто улыбался. Взгляд стал внимательным и требовательным. Однако поздно вечером, оставаясь наедине с самим собой, вновь ощущал глухую тоску и щемящее одиночество. Сутки четко разделились на две части – до и после.

Он уже решил, что не будет писать и тем более звонить «бывшей Марине». Но все же не удержался. Включил компьютер и под желтым светом настольной лампы стал набирать очередное письмо, торопясь, чтобы рассказать как можно больше подробностей, излить свою боль, напомнить о себе. И ничего не просить. Ничего!

Ответ пришел через пять минут.

Игорь тут же написал:

И опять ответ пришел очень быстро.

– Игорь, выслушай этого человека и помоги. Если не затруднит. Воронов его фамилия. Ну, во всяком случае, обрати внимание на его проблему. Не знаю, насколько она сложная. Тебе виднее. Ты