Таганка знал, что именно нашли полицейские собаки. Он сам недавно закапывал за домом тело убитого им Сергея Лопатина.
У Честера округлились глаза, но он сумел взять себя в руки.
- Тем не менее, комиссар! - настойчиво проговорил Алекс. - Вам следует пообщаться с моим шефом! - и протянул ему мобильник.
Комиссар отошел на минуту в сторону и, когда вернулся, вежливо возвратил телефон Честеру.
- Прошу вас, офицер Честер. Это - ваш телефон.
- А этот? - Алекс кивнул в сторону Таганцева, которого держали под локти двое дюжих капралов.
- Он - тоже ваш, - хмуро ответил комиссар полиции и нарочито отвернулся.
Алекс Грэй Честер, воспрянув духом, подошел к Таганке и жестко скомандовал:
- Пошел!
Толкнув его в спину, вывел из дома, направляясь к своей машине.
…Из Нью- Йорка они выехали, когда уже смеркалось.
Алекс, само собой, сидел за рулем.
Андрей, не проронивший за всю многочасовую дорогу ни звука, сидел рядом, прикованный второй парой браслетов к дверной ручке.
Машина остановилась на пустынной загородной дороге.
Честер заглушил двигатель, вышел наружу, расковал Таганцева.
- Андрей, - заговорил тихо. - Я все сделал для тебя, что мог. И даже больше. Отпуская тебя сейчас, я перечеркиваю свою карьеру. Но я иду на это. Сам не знаю почему. Я никогда раньше не совершал таких глупостей. Садись за руль. Поедешь прямо. До первого же маленького городка. Вот адрес, - он протянул Таганке листок. - Там живут родители моей жены. Остановишься у них, они уже в курсе. Я приеду через неделю. Обязательно дождись меня.
- Ты брат мне, Алекс, - произнес в ответ Таганка и нажал на педаль газа.
ЭПИЛОГ
Москва. Кремль.
Ивана Афанасьевича Бармина срочно вызвал к себе советник президента:
- Иван Афанасьевич, вам поручается ответственная и деликатная миссия.
- Я весь внимание, Константин Львович.
- Сегодня вечером, в двадцать два часа, вам предстоит встретить самолет из Нью-Йорка… - советник сделал небольшую паузу, которую Бармин истолковал по-своему.
- Извините, Константин Львович, но встречами и проводами у нас занимается Служба Протокола, не так ли?
- Не так, - сухо ответил советник. - Эта встреча - особенная и неофициальная. Для страховки вас будут сопровождать офицеры Федеральной службы охраны. Человека, которого вы встретите, зовут Майкл Шторм. А если точнее, - Андрей Аркадьевич Таганцев…
- Ка… как… зовут?! - Бармин почувствовал, как внезапно остановилось его сердце и тут же вдруг стало нечем дышать. Но сердце сжалось лишь на мгновение, чтобы потом заколотиться в тысячу раз сильнее.
- А что это вы побледнели? - заботливо спросил советник. - Вам нездоровится? Присядьте-ка. - Он усадил Ивана Афанасьевича в кресло. - О-о! Милый вы мой! - нащупал пульс на его запястье. - Да у вас давление подскочило! Давайте-ка вызовем врача немедленно…
- Не надо… Не надо врача! - возразил Бармин. - Мне уже значительно лучше.
- Видимо, придется поручить это дело кому-нибудь другому, - размышлял вслух советник. - У вас здоровье-то никуда не годится. Беречь себя нужно! Тем более вам, ветерану! А может, и на покой пора, не думали? Эх! - воскликнул мечтательно. - Сидели бы сейчас с удочкой на берегу Истры или Клязьмы, попивали из термоса чаек с мятой, ловили бы себе на ушицу карасиков!
- Нет-нет, Константин Львович! - почти бодро заговорил Бармин. - Мне правда уже полегчало. И я, как всегда, готов выполнить любое ваше поручение!
- Это не мое поручение, любезнейший Иван Афанасьевич. Это - поручение президента. Конечно, хотелось бы, чтобы вы, как авторитетный работник, выполнили его.
- Так я и выполню! Подумаешь, давление подскочило! Эка невидаль, в мои- то годы! - Бармин даже улыбнулся и бодрячком вскочил на ноги, хотя бледность с его лица еще не сошла, а руки подрагивали.
- Ну хорошо. Если вам полегчало, то вот что я вам скажу…
Андрей Таганцев прилетел в Москву самолетом из Нью-Йорка ровно в двадцать два часа по московскому времени. Сидел в удобном кресле, запрокинув на спинку голову и прикрыв глаза…
- Дамы и господа! - улыбаясь, проговорила очаровательная бортпроводница. - Наш самолет, выполняющий рейс из Нью-Йорка, совершил посадку в столице нашей Родины - Москве! Желаем вам всего доброго и приглашаем к выходу из самолета! До свидания!
А Таганка не двигался с места. На душе было тревожно, тоскливо и муторно. Что называется, кошки скребли.
Отрешившись от всего происходящего вокруг, он неожиданно вспомнил свой первый дерзкий налет - ограбление банка «Планета» у станции метро «ВДНХ». Этот разбой был его первым серьезным и кровавым преступлением, после которого под откос пошла вся жизнь…
Пассажиры один за другим выходили из самолета, любезно прощаясь со стюардессой и, как всегда, обещая в следующий раз полететь в Америку непременно этим же рейсом.
А Таганка не мог найти в себе силы, чтобы подняться. Нахлынувшие воспоминания бетонной плитой давили на него. Да, Таганка до сих пор был еще жив. А Настю - его любимую Настю! - убили где-то в далекой Америке и даже не похоронили на родной земле. Боже! Как им было хорошо вдвоем!
- Простите, вам плохо? - Над Андреем склонилась стюардесса и слегка тронула его за плечо, отвлекая от воспоминаний. - Я могу вам чем-нибудь помочь?
- Нет-нет, все в порядке, - ответил он и, прихватив дорожную сумку, направился к выходу.
Шел, как зомби, не видя перед собой ничего. Думая лишь о том, что бесплодно и бесполезно прожил всю свою недолгую жизнь…
- Предъявите, пожалуйста, паспорт! - услышал Андрей голос и, словно очнувшись, обнаружил, что стоит уже в зоне пограничного контроля аэропорта «Шереметьево-2».
- Прошу, - протянул в окошко документ на имя Майкла Шторма, гражданина Канады.
- С прибытием в Россию, господин Шторм! - прапорщик-пограничник вернул ему паспорт.
И вновь сердце засаднило, и снова навалилась неимоверная тоска.
Что ждет его здесь, на Родине?
- Здравствуйте! - к Андрею подошел рослый широкоплечий мужчина в строгом костюме. - Вы - Майкл Шторм?
