жизни изменил направление и, стремительно набирая скорость и ударную силу, бездушной зловещей кувалдой полетел вниз, круша планы и надежды десятков и сотен людей, ломая и уничтожая всех, кто на свою беду оказался на пути этой дьявольской траектории.

Широко разрекламированная в Питере экспозиция картин Рериха в престижной галерее «Арт-бутик», на которой демонстрировались полотна обоих представителей знаменитой династии, отца и сына, Николая и Святослава, являлась выставкой лишь отчасти. Сами картины, числом не более тридцати, среди которых были и всемирно известные раритеты, такие как специально выписанное из рижского художественного музея полотно «Чаша Будды», конечно же наличествовали, однако, кроме их примитивного созерцания, посетителям коммерческой галереи, заплатившим по тысяче пятьсот рублей за вход, устроители мероприятия предлагали весьма приличный фуршет, вступительное выступление искусствоведа, по их же собственному заявлению – «лучшего в России специалиста» по творчеству великих живописцев, демонстрация на полутораметровом плазменном экране документального фильма из личного архива семьи, а также, в качестве гвоздя вечера, аукцион, на который пожелавшие остаться в тени владельцы выставили две ранее неизвестные картины Рериха-младшего, заломив фантастическую по наглости стартовую цену. Так что любой, более-менее здравомыслящий человек понимал, для чего устроителями выставки зажигались пресловутые звезды и устраивалось само мероприятие, весьма и весьма затратное, но сулившее хорошую прибыль в случае успешного завершения торгов. Поэтому случайных людей с улицы здесь просто не могло быть. Мало найдется праздношатающихся зевак или нищих ценителей искусства из числа интеллигенции, способных заплатить такие деньги за входной билет, даже если предоставляется возможность завалить в желудок бутерброд с красной икрой и канапе с копченой лосятиной и запить деликатесы хорошим вином.

Одним словом, Алла не слишком удивилась, когда, прибыв в гордом одиночестве к самому началу светского мероприятия, обнаружила в переполненной галерее исключительно солидную и респектабельную публику, среди которой то и дело мелькали знакомые на весь Питер, а то и на всю страну, холеные улыбающиеся лица. Бизнесмены, актеры, политики, а также их спутники и спутницы. Словом, все, как обычно. Болтались здесь и журналисты, на всякий случай фотографирующие всех прибывающих, и беззастенчиво лезущие с вопросами к особо известным персонам, среди которых, к удивлению Аллы, вдруг оказалась и она сама. Не успела она скинуть шубу в гардеробе и войти в зал, как к ней тут же подскочил всклокоченный рыжеволосый тип с диктофоном в руке, за спиной которого маячил бородатый фотограф.

– Григорий Шварц, газета «Мегаполис плюс». Простите, вы Алла Монро, известная голливудская топ- модель? – скороговоркой выпалил журналюга, сверкая глазами.

– Бывшая модель, – чуть улыбнувшись, спокойно ответила Алла, ловя на себе любопытные взгляды присутствующих. Кое-кто косился украдкой, некоторые, особо воспитанные, открыто показывали на нее пальцем, перешептывались, ухмылялись. Похоже, она снова становится популярной. Проклятый «желтый» журнальчик сделал свое дело. Какникак ее Влад в городе фигура более чем известная. И наверняка – с лихих бандитских времен лично знаком с большей частью собравшихся здесь денежных мешков.

– Топ-модель не бывает бывшей, – тут же нашелся рыжий. – Это как звезда на небе. Даже погаснув, она остается звездой! Чем вы занимаетесь в Петербурге?

– Работаю. Личным секретарем у генерального директора холдинга «НВК-система», – столь же невозмутимо ответила Алла. – И не делайте такое удивленное лицо, словно для вас это новость. Неубедительно.

– О'кей, – кивнул журналист. – Не скрою, с некоторых… э-э… пор о ваших отношениях с господином Невским знают многие.

– Мне все равно, – пожала плечами Алла. – Моя личная жизнь, с кем хочу, с тем и встречаюсь.

– Трудно оспорить, – согласился рыжий и, не тратя драгоценные секунды, затараторил дальше: — Скажите, Алла, всем известно, что после возвращения из Соединенных Штатов вы обращались во многие модельные агентства Москвы и Санкт-Петербурга и везде получили отказ. Об этом сообщали прессе сами руководители агентств. В качестве причин отказа они называли ваш возраст, на тот момент – тридцать четыре года, а так же то, что, предложив свои услуги вы, как бывшая голливудская топ-модель, требовали сильно завышенные суммы за контракт. Это правда?

– Абсолютная. С моим опытом было бы странно согласиться на гонорары, которые платят девочкам здесь.

– Так или иначе, вы отказались. После чего у вас случилась депрессия и начались проблемы с алкоголем? – не унимался журналюга, едва ли не приплясывающий от радости вокруг своей нежданной жертвы и уже предвосхищая будущую удачную статью.

– У меня никогда не было проблем с алкоголем, – Алла почувствовала, как у нее предательски дрогнуло веко. Догадалась, откуда дует ветер, и быстро нашла подходящий ответ: – Если вы имеете в виду случай, когда меня год назад среди ночи на «неотложке» доставили в отделение токсикологии и положили под систему, то это обычное отравление. Я была в гостях. Как все, что-то ела, что-то пила. А дома мне стало плохо, и маме пришлось вызвать «скорую». Что именно послужило причиной отравления, мне не известно. И не интересно.

– В таком случае, кроме вас, должны были отравиться и другие гости, – не унимался рыжий.

– Так и случилось. Некоторым из них действительно в тот вечер было плохо. Но, по счастью, обошлось без врачей. Надеюсь, у вас хватит ума не спрашивать у меня фамилии этих людей?

– Ну, разумеется, – развел руками парень и без паузы продолжил блиц-допрос. – Почему же, затребовав высокие гонорары и получив отказ от крупных модельных агентств, вы, бывшая модель, согласились на скромную должность в холдинге «НВК-система»? Не ошибусь, если предположу, что для многих людей это является предметом обсуждения. Не уточните, что именно входит в круг ваших обязанностей личного секретаря господина Невского?

– Только то, что входит в обязанности любого секретаря, – холодно ответила Алла.

– Последний вопрос, госпожа Монро! Вы здесь одна, без Рэм… без Владислава Александровича.

Если не ошибаюсь, на вилле господина Невского сегодня банкет по случаю его тридцать пятого дня рождения. Разве вас туда не приглашали?!

На миг Алла потеряла дар речи. Она просто не знала, что ответить. Рыжий, сволочь этакая, напротив,