результатом, заключающимся в ней постоянно в зародыше, — смертью».

Итак, смерть — естественный конец жизни. Старость и смерть так же закономерны, как юность и зрелость.

Шестьдесят триллионов клеток в теле человека. И вот в них приходит старость. Клетки беднеют водой, съеживаются, уплотняются, с трудом справляются теперь со своими обязанностями. Размножаются плохо, а потом совсем погибают.

Мертвые нервные и мышечные клетки заменяет, разрастаясь, соединительная ткань. И вот вам склероз! Склероз сердца, склероз сосудов, мышц, нервов.

Илья Ильич Мечников думал, что здесь повинны токсины (яды), которыми постоянно отравляют нас поселившиеся в кишечнике микробы.

Иван Петрович Павлов считал, что «в процессе старения начальную и ведущую роль играет центральная нервная система, главным образом кора головного мозга и связанные с нею другие системы».

Психические переживания (горе, тоска, уныние, страх) истощают нервную систему. Это служит причиной различных заболеваний, влекущих за собой старость, а затем и смерть.

Мечты о вечной жизни нереальны. Бессмертие так же невозможно, как бессмысленна попытка остановить движение атомов, молекул, планет. Но продлить жизнь человеческую, прогнать на время старость можно.

Почти 300 лет назад родилась наука геронтология, которая занялась этой великой проблемой в союзе с тотологией.

Тотология — наука о смерти, так предложил назвать ее Илья Ильич Мечников. Понять суть смерти во всех ее закономерностях и проявлениях и, познав, отодвинуть смерть до возможных пределов — задача тотологии.

Ведь ни один еще человек на Земле не прожил отведенного ему природой срока и не умер действительно от старости. Таково мнение современной науки. Причиной смерти всегда было какое-нибудь нарушение жизненного процесса, а не его логическое завершение, называемое физиологической смертью.

Миллион лет мучительной эволюции понадобилось, чтобы создать Человека, а сознательной жизни ему отпущено всего каких-нибудь 60–80 лет! Но вечно ищущий разум вступил в борьбу с этой вопиющей несправедливостью и ищет пути и способы продлить жизнь до естественных границ.

Каковы же эти границы?

По-разному отвечают ученые. И. П. Павлов считал естественным пределом человеческой жизни 100 лет. И. И. Мечников и А. А. Богомолец — 150–160. Крупнейший немецкий врач и ученый X. Гуфеланд, основатель науки о долголетии, утверждал, что нормальная продолжительность жизни человека должна исчисляться 200 годами. На той же цифре настаивал известный физиолог XIX века Э. Пфлюгер. Парацельс полагал, что до 600, а Рожер Бэкон даже до 1000 лет.

Однако никто из ученых не смог достаточно убедительно доказать, что именно их цифры следует считать правильными. Дело в том, что надежных методов определения предельного возраста пока нет.

Например, знаменитый французский натуралист Бюффон полагал, что существует зависимость между долголетием и ростом. По его мнению, продолжительность жизни приблизительно в пять раз больше того времени, в течение которого животное растет.

Верблюд растет 8 лет, а живет 40. Рост лошади продолжается 5 лет, живет она 25 и т. д. Человек растет 20 лет, значит должен жить 100. Однако из правила Бюффона так много исключений, что со временем его формулу пришлось оставить. В самом деле, овца, например, растет около 5 лет, а живет только 10–15. Попугай же заканчивает рост к 2 годам, но живет до 100 лет. У страуса рост продолжается 3 года, а жизнь 30–40 лет.

И другие методы определения естественного срока человеческой жизни были не более удачными. И все-таки ученые единодушны в том, что если устранить все вредные причины, укорачивающие жизнь, то человек должен прожить лет двести. Таков срок, отпущенный человеку природой. Но это теоретически. А фактически?

В древней Греции средняя продолжительность жизни людей была 29 лет. В Риме чуть больше.

В Европе в XVI веке — 21 год, в XVIII — 26 лет, в XIX — 34 года, а в начале нашего века жизнь людей сразу увеличилась до 45–50 лет. (Главным образом за счет уменьшения детской смертности.)

В нашей стране сейчас средняя продолжительность жизни приближается к 71 году. И все-таки мы далеко не используем всего отпущенного нам природой срока. Наши «братья» в мире зверей в этом отношении счастливее нас.

Щуки живут почти до 300 лет

Карпы — 150

Черепахи — 175

Лягушки — 16

Жабы живут почти до 36 лет

Чайки — 44

Попугаи — 90 (один какаду прожил 117 лет)

Вороны — 70

Дикие гуси — 80

Страусы — 35–40

Коршуны — 118

Орлы — 104

Соколы — 162

Лошади — 20–30 (одна лошадь прожила 60 лет)

Быки — 25–30

Овцы — 12–14

Козы — 18–27

Собаки — 16–22

Кошки — 10–12

Почему же существа, ниже организованные, живут часто дольше более совершенных? Даже обидно. Почему человек, «венец творения», в долголетии немногим способнее попугая?

Ну, а если рассмотреть эту таблицу с точки зрения Мечникова?

Как вы помните, он полагал, что старение и преждевременная смерть наступают по причине отравления микробными ядами. Больше всего бактериям полюбились толстые кишки. Ежедневно здесь заново рождается примерно 130 триллионов микроорганизмов. Многие кишечные микробы безвредны, но есть среди них ядовитые: они травят нас изнутри фенолом и индолом — настоящими ядами! Может быть, от них клетки и ткани стареют раньше срока?

Смотрите на таблицу: кто дольше всех живет? Рыбы, гады и птицы. А у них либо совсем нет толстых кишок, либо они очень короткие! Исключение — страусы. Ростом они большие, а живут мало — 35–40 лет. И что же вы думаете: у страусов развиты толстые кишки!

Млекопитающие живут, как и страусы, сравнительно недолго, и у них, как у страусов, толстые кишки — и толстые и длинные. Среди зверей хуже всего с долголетием у жвачных, и именно у них толстый кишечник развит наиболее сильно. Наоборот, летучие мыши представляют исключение и в том и в другом пункте: у них очень короткая толстая кишка, и они относительно долговечны. Живут дольше, чем насекомоядные их размеров.